Последний остров (СИ) - Неверов Александр Сергеевич. Страница 65

Когда прошло часа полтора, на причале, под стенами станции показалось движение. Несколько мужиков везли электротележку, груженную вытянутыми деревянными ящиками. Они подвели ее к часовым Добера, поговорили немного, после чего свернули на пирс, направляясь к яхте.

Поднявшийся на ноги Агей видел двоих парней и Добера, который лично сопровождал тележку. Подойдя к яхте, парни начали выгружать ящики на пирс рядом. Ящиков оказалось ровно десять штук.

— Это чего? — поинтересовался Агей.

— Не твое дело! — важно сказал Добер. — И не вздумай их открывать! Я за тобой слежу!

Надувшись от чувства собственной важности, здоровяк развернулся и вместе с парнями и тележкой пошел назад по пирсу.

Наблюдая за мужиками с тележкой, Агей видел, что они двинулись прочь. Через несколько минут Добер вернулся. Он молча подошел к ящикам, открыл защелки у одного из них и откинул крышку. Подошедший Агей увидел, что ящик до краев наполнен драгоценностями. Чего тут только не было. И золотые фигурки, вроде тех, что они видели после ухода из башни, и бусы, и какие-то кругляшки и блестящие камушки, и несколько маленьких зеркал в золотой оправе…

— Видал? — сказал Добер. — Вот так-то!

Он закрыл крышку.

— Отвечаешь за это головой! И смотри, не воруй у нас!

Опять важно надувшись, он отвернулся и двинулся к берегу.

"— Вот дебил-то", — только и подумал парень.

Он совершенно не знал, сколько все это может стоить, но судя по прочитанным старинным книгам, в этих ящиках и правда настоящие сокровища. Вероятно, далеко не все пираты в древности добывали подобные богатства. Тут же он вспомнил про современных пиратов и подумал, что правильно Коляныч с Носом делают, что забирают ценности. Нечего их оставлять этому душегубу Рамосу.

В том, что пиратский капитан душегуб Агей даже не сомневался.

Не прошло и получаса, как другие двое парней привезли еще одну тележку. На этот раз в ней были ящики и корзины с овощами, какие-то мешки, и несколько больших ящиков, накрытых сеткой, в которых кудахтали курсы.

Затем появилась еще одна тележка с едой. Вместе с ней пришел Вилен. Он вытащил несколько кастрюль и объявил Агею, что привез ему пообедать. Пока парень поглощал почти остывшее пюре и жареную курятину, библиотекарь рассказал последние новости.

Агей узнал, что когда он с Колянычем и Носом убежал на станцию, то обстрел продолжался, не ослабевая. Несколько зарядов упали рядом, выбив в здании почти все стекла. После же того, как Хронд отдал последние инструкции, обстрел прекратился. Тогда, заметив, что телефон тоже перестал работать, Колпак велел Вилену остаться с энергетиком и ждать Носа, а сам убежал узнать, как обстоят дела у замолчавшей орудийной башни.

По словам Вилена, раненый Хронд умер через десять минут после ухода полицейского. Смерть энергетика потрясла библиотекаря и он, не в силах там оставаться, спустился в вестибюль здания, где и дождался Носа с Колянычем. Бригадир взглянул на Хронда, констатировал его смерть, после чего они все втроем пошли к орудийной башне. Там они узнали, что и правда Галактий ранен — Вилен сам видел следы крови на лесенке, ведущей в орудийную башню. Сама же башня стояла закрытой и к их приходу парни под руководством Колпака натащили разных железок и забаррикадировали вход туда. Библиотекарь утверждал, что они хорошо блокировали вход в башню, так что даже если внутри здоровый человек, так что сам он выбраться оттуда не сможет.

После того, как Нос осмотрел сделанную работу и удостоверился, что гад-хранитель надежно заперт в башне, то все они двинулись в город, продолжать дело, начатое утром.

Город, по рассказам библиотекаря, пострадал весьма сильно. Дымились пожары. Горела центральная часть. Резиденция Великого Хранителя и многие административные здания в центре оказались разрушенными. Кроме того, досталось и районам, в которых находились особняки богатеев.

Первым делом, Коляныч повел всех в тот самый дом рядом с Башней, с огромной коллекцией золотых вещей. Там, не теряя времени, принялись за работу. Золото выносили на улицу и складывали просто в кучу, которая, по словам Вилена — завораживала. Затем посланные Носом парни, привезли электротележку и взятые неизвестно где ящики. Оказалось, что пока Агей, Коляныч и Вилен находились в башне, Нос с подручными хорошо почистили дома на Юэном мысе и набили ценностями несколько больших ящиков…

В то время, как все занимались выносом золота из дома, Вилен, по приказу Коляныча сбегал к Запретной башне. Близко он подойти не смог, там уже рядом бушевали пожары и парень видел, что сама башня тоже дымилась.

Пока библиотекарь рассказывал это, а Агей ел, парни Колпака пригнали на пирс еще несколько электротележек с ящиками. Вскоре появились и главари — Нос, Коляныч и Колпак. Без лишних слов они начали командовать погрузкой золота и еды на яхту. Разве что Коляныч подошел к Агею и тихо сказал:

— Там к башне не подойти уже, все горит. Похоронить его уже не сможем…

Парень немного удивился, что бывший раб на полном серьезе собирался предать земле тело хранителя Гвилла, как и обещал, выйдя тогда из башни…

Пока занимались погрузкой, Агей с небольшим удивлением отметил, что почти все окружающие сменили одежду на более дорогую. Даже Добер, который вроде и не отлучался никуда, щеголял в темных бархатных штанах и в красивой серой куртке.

За каких-то полчаса все погрузочные работы были завершены. Нескольких поросят и кучку кур разместили внутри яхты, а некоторые ящики, которым не нашлось места внутри, закрепили прямо на палубе.

Не успел Агей прийти в себя, как Нос с Колпаком собрали всех своих людей перед яхтой и велели лезть на борт.

Не мешкая, Агей вместе со всеми вступил на палубу яхты. При этом он сильно удивился. По его разумению, перед отплытием острова их должны были как-то построить и объявить об отплытии. Но сейчас все вокруг вели себя так, словно каждый день плавали на этой яхте — вокруг сплошные шуточки и изредка беззлобная ругань тех, кто под руководством Коляныча начал отвязывать яхту от причала.

"— Да нет, — подумал Агей. — Вероятно, это еще не отплытие. Сейчас поплывем на главный причал, в порт, там еще загрузимся и тогда уже поплывем на материк".

Между тем яхту отвязали, и стоящий рядом с бортом парень увидел, как бетонный пирс поплыл назад. Потребовалось несколько секунд, чтобы Агей понял, что это не пирс, а их яхта поплыла вперед.

Стоя у штурвала, Коляныч то и дело отдавал указания мужикам и Нос и остальные носились по яхте, сматывая и дергая за разные веревки, словно прилежные ученики.

Отойдя от причала, яхта резко развернулась, миновала волноломы и вышла в открытое море.

Некоторое время Агей надеялся, что яхта повернет в сторону, к главным причалам, но Коляныч уверенно держал курс строго на запад.

"— Вот оно как… — потрясенно думал парень. — Значит мы уплываем. Навсегда уплываем".

В другое время от таких мыслей у него, наверняка, выступили бы слезы, но сейчас, почему-то плакать не хотелось. Тем более, остров с этой, северо-западной стороны выглядел незнакомым. Знакомой разве что казалась Запретная Башня, которая только изредка показывалась в дыму пожаров, которые застилали небо над островом. Когда башня показывалась в просветах дыма, видно было, что ее верхняя часть пылает, словно факел.

Ниже башни, на склоне, среди листвы деревьев виднелись огромные особняки богачей. Они удивляли размерами и видами. Были тут кубические дома, а были изящные, словно старинные замки из старых книжек. Судя по окнам особняков, внутри находились огромные залы и множество комнат, а ведь парень точно знал, что в каждом таком доме жила всего одна семья.

— Вон! — кто-то грубо тронул его за плечо.

Повернув голову, Агей увидел стоящего рядом Добера.

— Вон! — показывал здоровяк. — Видишь дом, вон тот, с башнями по краям?

— Ага, — кивнул парень, заметив красивейший дом с башенками по углам. Из некоторых окон дома вырывались клубы коричневого дыма.