Женюсь. Срочно! (СИ) - Суботина Татия. Страница 27

– Ой вей, старый добропорядочный Абрам тоже кинул брови на лоб, как узнал, – развел руками Фридман. – Как вам это нравится?

Мне совсем не нравилось, какой оборот принимала эта история, но деваться уже было некуда, я в этом увязла по самое не балуй.

– Этого агентства даже в базе нет, – объяснила Марина. – В одном ваш почти бывший не соврал: эти ребятки действительно бандиты.

– То есть коллекторского агентства «Фактор» вообще не существует? – уточнила я.

– Нет, ну почему же, – пожала плечами женщина. – Они существуют, но если начинаешь копать и пытаться рассмотреть поближе, то этот «Фактор» лопается как мыльный пузырь.

– Контора для замыливания глаз, – добавил Абрам, прицыкнув языком.

– Ни адрес, ни телефон – ничего не соответствует действительности, – сказала Марина.

– Тогда, получается, и преследовать они меня не имеют никакого права?

– Ой вей! Эти адиёты – большая головная боль, – обрадовал меня Фридман. – Таки просто с вас, лялечка, не слезут.

– По закону их действия квалифицируются как преступления против жизни и здоровья личности и влекут за собой уголовную ответственность. Но, – Марина закусила нижнюю губу, – вы же понимаете, Виктория, как тяжело нам будет это доказать?

– То есть защиты от системы ждать не стоит? – Я уже и сама догадывалась об ответе, но вера в лучшее, как говорится, у нашего народа неистребима.

– Если их еще до сих пор не закрыли, чтобы видели небо в клеточку, то кто-то явно покрывает, – поморщилась Марина. – Кто-то имеющий власть в правоохранительных органах, влиятельный и при больших деньгах.

– Эд проговорился, что на банк его вывела какая-то девка, одна из его любовниц. Мол, ее папик держит не только банк, но и коллекторскую службу при нем,  – вспомнила я.

– Ну! – улыбнулся Абрам. – Осталось надыбать пароли и явки, и мы таки не в такой глубокой и черной, как могло показаться на первый взгляд.

– Попытаемся разузнать подробности, – кивнула Марина. – Может, с этим «папиком» удастся полюбовно договориться?

– Вы мне таки нравитесь, – закатил глаза Фридман. – Какой адиёт откажется сорвать куш?

Горячева смутилась.

– Значит, я ничего не смогу доказать и придется либо влезть в долги, все распродав, чтобы выплатить ту сумму, что они требуют, либо попрощаться с жизнью? – мрачно выдала я.

Перспективы были просто «лучше» некуда…

– Я вас умоляю, лялечка! – поднял указательный палец знакомый моей бабушки. – Абрам Фридман никогда не занимался колбасными объедками.

– Я ничего такого и не имела в виду, – растерялась в ответ, но Марина положила мне руку на плечо, прервав оправдания.

– Я таки имею шо вам сказать, – продолжил Фридман. – Я позвонил-таки своему старому знакомому, на минуточку, генерал-полковнику юстиции. Я его крепко уважаю, хотя уже не помню за что. Так он обещался приложиться к нашему делу.

– Это радует, – кисло проговорила я. – Наверное…

– Лялечка, вы шо, спешите скорее, чем я? – выгнул брови Абрам. – Ой вей! Как сказала бы моя Ноня, улыбайтесь, лялечка, завтра будет еще хуже.

Даже в такой момент Фридман умудрялся поднимать мне настроение.

– Умеете вы подбодрить, Абрам, – рассмеялась я.

– Виктория, не бежите так шустро, а то, не дай бог, догоните свой инфаркт, – подмигнул он. – Вооружитесь перечным баллончиком и бдите по сторонам, пока мы не решим этот вопрос.

– Перцовым, Абрам Моисеевич, – поправила его Горячева.

– И этот тоже прихватите, лялечка, – посоветовал мне Фридман. – Лишним не будет-таки.

Я поблагодарила юристов за помощь и отправилась в кофейню. Работу никто не отменял, столько дел на Ларину скинула, что пора и совесть пробудить.

В «Совушке» вовсю кипела жизнь: клиенты, официанты, бариста, приятная музыка и волшебный аромат кофе. Все это возымело на меня чудодейственный эффект. Помогло расслабиться. В кабинет, где уже работала подруга, я вошла с улыбкой.

– Все наладилось? – тут же поинтересовалась она.

– Нет, но я люблю это место, оно помогает мне радоваться жизни, – развела руками я и вкратце пересказала ей все случившееся.

– Ты меня, конечно, прости, подруга, но умной я тебя назвать не могу, – подытожила Ира, стоило мне замолчать.

– Начина-а-ется, – закатила глаза я.

– Богатый, красивый, со связями  мужик предложил тебе помощь, и ты отказалась. Гордая птица просто, пока не пнешь – не полетишь, – фыркнула она.

– Не помощь, а сделку, условия которой мне не подходят.

– Подумаешь, цаца, – не впечатлилась Ларина. – На твоем месте ради того, чтобы утереть Зайцеву нос, я бы и Квазимодо рядом в мужьях потерпела.

– Хорошо, что мы каждая на своем месте, – поджала губы я. – А с проблемами справляться мне не впервой.

– Привыкла и за бабу, и за мужика быть, – заметила Ира. – Корона жмет снизойти до Власова и оказать ему взаимопомощь?

– Не больше, чем твоя, – съязвила я в ответ.

– Да ну тебя, Вика.

Подруга обиделась и надолго замолчала, я же пыхтела за своим столом. Каждая из нас осталась при своем мнении. К вечеру мне конкретно стало не по себе от этой ситуации, на душе кошки активно загребали нагаженное, да и Ирка выглядела рассеянной.

– Демьян был моей первой любовью, – заговорила я. – И я боюсь, что сразу же повторю эту ошибку, стоит нам подольше побыть вместе. А потом год пройдет и мне придется собирать себя по кускам.

– Напугала ежа бледными ягодицами, – улыбнулась Ира. За что еще я ее искренне любила – она совершенно не умела долго держать обиды. – Сделай так, чтобы Власов жить без тебя не  смог, потеряв голову от любви.  Вот и все.

– И как ты себе это представляешь? – приуныла я.

– Не будем сейчас вспоминать популярные статьи в женских журналах а-ля «как влюбить мужчину за десять дней», ничего толкового там все равно не найдешь, – поморщилась Ларина. – Ерунда гламурная псевдопсихологическая.

– Демьян не из таких, кто ведется на всю эту чепуху, – согласилась я. – Он самодостаточный, харизматичный, красивый, смелый… Вон как легко на помощь мне пришел. Не растерялся в сложную минуту, опять же.

– Та-а-ак, – протянула Ира. – Похоже, мать, тебя уже бомбануло.

– Чего? – растерялась я.

– Поздно бояться, говорю, когда все самое страшное уже случилось.

– Что случилось? – У меня кровь застыла в жилах от страшной догадки, которую жестокая подруга не постеснялась тут же озвучить.

– Ты втюхалась, Вика, – сказала она.

– Не-е-ет! – выпучила глаза я.

– И даже все это гуано с Зайцевым не помешало твоему сердечку запеть, а гормонам разгуляться. Вон, прямо светишься вся, и не спорь, – хмыкнула Ира. – А может, старая любовь не ржавеет, а?

– Перестань нести чушь. – Меня бросило в жар. –  Я к Власову испытываю благодарность, и ничего более.

– Благодарность, значит? – ни на минуту не поверила подруга. – Ну-ну.

– Ира!

– Не Иркай, мать. Не поможет, – отмахнулась Ларина. – Теперь тебе никак нельзя тормоз давать, только полный вперед за победой на любовном фронте.

– Ты издеваешься?!

– Можно подумать, он сможет устоять перед такой красотой, умом и очарованием, – вселила в меня уверенность подруга.

– Когда-то устоял и сейчас не спешит падать к моим ногам, – фыркнула я. – Это глупая затея.

– Нашла что вспоминать! Я вот в школе вообще была прыщавым пугалом без сисек, меня парни за километр обходили как прокаженную.

– Ты?! – изумилась в ответ. – У нас с тобой явные различия в воспоминаниях.

– Летом вдруг грудь появилась, – хихикнула Ира. – А там и гормональный фон стабилизировался да я избавилась от привычки постоянно лапать лицо. В колледже ты меня встретила на стадии «два шага до прекрасного лебедя». Так что давай мы не будем зацикливаться на прошлых неудачах, слишком много воды утекло, мы все изменились. И твой Демьян, кстати, далеко не исключение.

– Он не мой.

– Это пока что, – поиграла бровями Ларина. – Ты же Виктория – вот и гони за победой со стойкостью бронетанка.