СволочЪ (СИ) - Тулина Светлана. Страница 15

Грузом оказалась взрывчатка. А дополнительные пассажиры — Пророками Последнего Дня. Если точнее — адептами, собирающимися приобщиться к Божественному Пламени, и дети им были нужны в качестве входного билета, их божество обладало довольно вычурной системой оценивания праведности и неправедности и не допускало до райских кущ тех, кто не приводил с собою хотя бы пять-шесть невинных душ. Адептов было четверо, детей — тридцать два. Хватало с гарантией.

Время захвата было просчитано идеально — после старта с последней остановки на Слаксе, когда из-за резко возросшей активности местного светила (Дже-Йот был так называемым «вспыхивающим» красным карликом, отчего заслуженно пользовался у космолетчиков скверной репутацией) корабль на несколько суток вышел из зоны устойчивой связи. Место перехода в чистую энергию адепты тоже выбрали не наобум — Ригель был перекрестком многочисленных трасс, с хорошо развитой информационной структурой и огромным количеством как правительственных, так и независимых СМИ. Четыре обитаемых планеты (причем Земля Кашпински и тот же Инэй — не чета провинциальной Ферне, расположенной словно бы на отшибе, под углом к плоскостям эклиптики остальных приличных системных тел) и двенадцать станций, как минимум две из которых не уступали малым планетам если не по размерам, то уж по развитости точно. Из-за всего вышеперечисленного устроенный здесь бадабум получил бы куда больший общественный резонанс, чем случись он на орбите никому не интересного Слакса. К тому же еще и во время перебоев со связью.

Все абсолютно логично. Вроде бы.

Тогда в чем дело?..

— Ларт, ты в оружейку идешь? — В дверях маячил заразившийся общим энтузиазмом Селд. — Шеф не хочет рисковать, приказал экипироваться по форме девять! Я один не дотащу, да и расписаться там надо.

Ларт поморщился — по форме девять полагалась тяжелая полуброня. Выглядит эффектно и внушительно, а вот таскать ее на себе запаришься, да и усилена она не там, где надо, нормальные десантники ее не иначе как подгузниками с электрогрилемназывают. Но со стороны смотрится эффектно, да. Шеф не рисковать не хочет, а выглядеть некрасиво перед камерами.

— Пусть Сволочь за меня распишется, его и нагрузишь.

Ларт протянул руку, чтобы привычно погладить стоящий на столе кубок. Не погладил. Сжал пальцы в кулак, словно обжегшись. Бросил быстрый взгляд в спину киборга, как раз выходящего в коридор. Показалось, что тот сбился с шага? Или… именно что показалось?

Да хрен же его разберет. Сволочь — он Сволочь и есть.

Бонд по имени Сволочь

Кубок стоял на столе, как стоял всегда и как будет, похоже, стоять до скончания века, придавливая стопку растрепанных документов. Даже глядя мимо, даже повернувшись к нему спиной, Сволочь отлично чувствовал, где он стоит. Так стрелка компаса чувствует Северный полюс. Мягкое такое ненавязчивое напоминание — не зарывайся слишком сильно. Не надо.

Попробуй тут зарвись, когда намек такой недвусмысленный. Словно магнитом притягивает взгляд, и хотел бы, да не забудешь.

Завтра это будет уже неважно.

Ларри неплохой хозяин. Был. По-своему, конечно, и для человека. Предупреждает вот. Намекает — будь осторожен. Другой бы не стал так деликатничать, другой бы сразу… Но это же Ларри! Миляга Ларри.

Лучше бы избил.

До крови, до розовых соплей и выбитых зубов, вот этим самым кубком бы и избил. Если ухватиться за ножку повыше, под самой собственно емкостью, то гранитным основанием как раз удобно мозжить лицевые кости. В фарш, в кровавое месиво. Ткани — ерунда: сколько раз ему ломали нос, Сволочь уже и не помнил. Боль — тоже чушь, если она не ведет к сильному снижению боеспособности, ее вполне можно игнорировать. Даже сломанные кости, в принципе, не так и страшны. Зарастут. Как на киборге. Стоит лишь включить ускоренную регенерацию…

Завтра. Завтра все это станет неважным, с вероятностью 78 %. И с вероятностью 67 % уже послезавтра у бонда по имени Сволочь будет новый хозяин, а возможно, и новое имя. Другой человек сядет за этот стол, а все принадлежащие предшественнику вещи соберет в картонную коробку и задвинет подальше. Люди всегда так делают. Будет траур. Черные ленточки, много цветов, прочувствованные речи. И честные — о, какие же честные! — слова о том, что, мол, никогда не забудем…

Все люди постоянно врут — Сволочь понял это очень давно. Все и всегда. Иногда даже и не осознавая, что врут. Иногда даже и сами верят в собственную ложь. С такими сложнее всего, детектор тут не поможет — он показывает всего лишь эмоциональную искренность человека на момент произнесения, а вовсе не абсолютную истинность того или иного высказывания. Да и не бывает ее, вечной на все времена истинности.

Сегодня человек говорит тебе «Спасибо, друг!» и даже вроде что-то там обещает (нет ни малейшего смысла запоминать, что именно, ибо это белый шум, ничего из обещанного все равно никогда не будет выполнено, кто же выполняет то, что в горячке боя пообещал машине?) — а завтра визирует приказ о списании устаревшего оборудования. Потому что ему показалось, что эмоциональность этого оборудования вышла за рамки даже самой качественной программы имитации личности. Правильно показалось, кто же спорит. А лишние эмоции — это опасно, лишние эмоции ведут к лишним мыслям, у машины, даже органической и слишком похожей на человека, не должно быть никаких лишних мыслей, только приказы, только подсказанные программой алгоритмы их наилучшего выполнения. Остальное — глюк системы, опасный программный сбой, который должен быть ликвидирован как можно скорее. Желательно — вместе с носителем, для полной гарантии.

Хороший человек он был, прежний хозяин. Действительно хороший. Другой бы не стал списывать. Сразу бы вызвал кого следует, чтобы по тестам прогнали. А кому, как не Сволочу, знать, насколько легко завалить любой тест, если тестирующий специалист заранее твердо уверен в том, что ты его завалить должен. Нет, на самом деле хороший человек был. Ну а что обещал забрать с собой, когда выйдет на пенсию, и про рыбалку рассказывал, как здорово будет вдвоем на реке, без этих долбаных корпоративных секретов и баб, без крысиной возни, туманные рассветы, тишина, перламутровый плес, одинокий всплеск щукарей в камышах, птички-бабочки и все такое — ну так кто же им верит, людям-то? Белый шум. Не стоило запоминать.

Стоит помнить лишь о том, что все люди врут. Всегда.

Вот и сейчас вовсе не надо быть супераналитиком, чтобы с должной долей уверенности предсказать: через месяц все забудут о том, что был тут такой старший лейтенант и начальник отдела по имени Ларт Рентон. И что его так забавно корежило каждый раз, когда некий киборг по имени Сволочь называл его Ларри…

Лучше бы действительно избил, тогда было бы легче. Наверное.

— Захватишь еще и эту? Сумеешь?

— Конечно, Рамси.

Полуброня весит сто восемьдесят килограмм. Две — триста шестьдесят. Плюс два лучемета и два аккумуляторных ранца. Было бы об чем говорить, имплантаты не задействованы и на треть.

— Не называй меня Рамси, сколько раз просить! Это смешно! Если уж хочешь по имени, то обращайся полностью, как положено.

— Как скажешь, хозяин Селд.

— Ну и сволочь же ты!

Улыбка горчит.

А ведь старшего джорента Селда Рамштайна завтра тоже не станет. Как и еще многих и многих. Почему тебя не беспокоит это? С чего бы вдруг подобная избирательность? Неужели ты опять пытаешься вляпаться? Неужели прошлый опыт тебя ничему так и не научил? Да нет же, нет, давай просто не забывать, что Селд — хозяин всего лишь третьего порядка, не хозяин даже, а так — лицо с правом управления, а прочие вообще и к таковым не приравнены.

А давай ты не будешь врать хотя бы самому себе, а? Ври другим. Это у тебя куда лучше получается.

14. Слишком много кофе

Ларт Рентон