Именем Анны. Возврата не будет (СИ) - Губоний Татьяна. Страница 46

– Спасибо, Егор Михалыч, – кивнул Лент лешему и снова повернулся к Вику, – то-то ты убежал наутро так резво, расстроенный, что «батарейка в телефоне села». Ясно. К тётке помчался. Новые планы разрабатывать. Пока мы ездили к берёзе и разбирались, чем чернокнижники отличаются от обычных людей, вы собирались с силами: своих из больницы доставали, свежее подкрепление инструктировали... А тут и новости подоспели: ведьмак и три пьяные ведьмы отдыхают в Выхино, и от города далеко, и от вас неподалёку. Удобно. Соваться к четверым сильным, даже пьяным, вам наверняка было боязно, но не попробовать вы не могли. А для страховки Татьяну своровали. Вам нужно было, чтобы Анна за ней помчалась. Потому что вы к тому моменту уже поняли, на чью сторону она встанет.

– Вот, значит, как, – Анна повернулась к Зинаиде, – я тебе, как на духу, а ты! Честь, говоришь? Наблюдать с рождения? Я считала тебя другом, Зинаида.

– Чувства мешают ритуалу.

– Не будет никакого призыва! Ты не понимаешь, что ли?! Нет такой силы, которая меня заставит.

– До Чёрного пруда дошло, Анна. Никто из нас не в силах ничего изменить. Чёрный пруд способен успокоить только коронованный чёрный, вернувшийся из-за Черты и воплощённый в человеческом теле. Амулеты активны. Пусть скажет ваша женщина-проводник. Что она видит?

– Ничего хорошего, – пискнула Любочка и прижалась боком к стулу советника британской Короны, надо сказать, на данный момент весьма растерянного. Лент мог его понять, влиятельным людям труднее осознавать свою беспомощность перед обстоятельствами.

– Если Чёрный пруд выйдет из берегов, тьма поглотит всё живое, – развела руками Зинаида. – Укротить тьму может только чёрный монарх.

– Сказки! – это слово Лент почти прокричал. Ему ужасно не нравилось то, что он слышал, и не нравилось то, что он чувствовал: Зинаида говорила правду. Но она тоже могла ошибаться! – Полгода тому назад некий чёрный пол земного шара объездил, ни разу не короновался, и никто никого не поглотил!

– Хозяин погиб на второй день после полного воплощения. Мы ждали его у нас на третий. Тогда пруд ещё не крутило.

– А сейчас-то почему крутит ещё до призыва?!

– Пусть Анна скажет.

Анна? Почему Анна? Ленту снова захотелось возмутиться, но он не успел, его захлестнула нежность, потому что Анна, упав в кресло, уткнула голову в колени и заплакала навзрыд.

Глава 40

Лент хотел подойти к ней, утешить, обнять, но не мог сделать и шагу. Ноги вдруг налились свинцом, в ушах застучало.

– Лаврентий Петро-о-ович, – пропищала Любочка, – ваша воронка…

Что она говорит? Он почти ничего не слышал, настолько гулко билось в груди сердце. Дёрнув ворот рубашки так, что пуговицы разлетелись в разные стороны, он оттянул вниз майку. Мог этого и не делать, потому что пульсирующий знак был виден и без того.

– Воды, – не сказал, а прохрипел Лент. – Лей!

Как хорошо, что Любочка никогда не задавала вопросов, она просто схватила со стола графин и перевернула его над головой Лента. Она же не знала, что лить нужно на грудь. Но воды было много, хватило. Внутренний стук приутих, и ведьмак кинулся к лешему, глаза которого тоже остекленели. Но, оказалось, что Роза успела первой: по форменной рубашке Егора уже растекалось мокрое пятно. Он возвращался.

– Этого надолго не хватит, – покачала головой Зинаида.

И будто в ответ на её слова охнула и осела на стул Любочка, схватившись за сердце.

– Что такое? Почему? На ней же нет знака! – закричал Лент.

– Это не важно. Тьма поглотит всё живое.

Так вот, значит, как! Какая-то тьма будет поглощать Любочку, а Лент будет стоять и смотреть? От ярости он зарычал. Ему что же теперь, разорваться?! Этой плохо. Та плачет. Но, обернувшись к Анне, он не увидел никаких слёз. Напротив, она была спокойна и глядела в одну точку со странно решительным лицом. Лент не любил таких лиц, ничего хорошего они не предвещали.

– Не дури! Всё равно не успеешь! Не открывай мембрану, Анна!

Он знал, что она его не слышит, он это чувствовал. Да и догадаться было нетрудно – Анна смотрела только на Зинаиду. С вопросом. Который тут же и озвучила:

– Всё что нужно силе – это вернувшийся из-за Черты чёрный в человеческом теле? Я правильно поняла, Зинаида?

– Всё верно, госпожа.

Зинаида склонила голову, а за её спиной рухнул на колени Вик. Его смешные патлы выскочили из-за ушей, залепив лицо по самую козью бородку. «Жаль, что не увижу» – это Лент прочёл по его губам, парню было плохо, он едва шептал, но улыбался.

– Что нужно делать, Зинаида?! Говори! – загремел набатом голос Анны, и тут же с силой хлопнула оконная рама, распахнутая настежь порывом неожиданно свежего для этой душной ночи ветра. Посыпалось стекло. Зинаида сняла с головы венец, который ещё недавно казался Ленту безобидным женским украшением, и протянула его девушке на вытянутых руках. По венцу проходили волны, подозрительно созвучные стуку в его груди. Бум. Бум. Бум.

– Лент, прости меня! – вдруг закричала Анна, поворачиваясь к нему. – Я не знаю, что будет дальше, но поступить иначе не могу. Чёрт побери эту жизнь! Она всегда – выбор, и я выбираю твою! Твою, слышишь? Что ты понял о переселении душ, ведьмак? Хочешь, я скажу тебе, сколько было у нас «на книжке»?

– На какой ещё книжке, дурочка! На сберегательной, что ли? Так «сгорело» всё давно. Ещё при Союзе…

Го́лоса своего он не узнал, но с кем говорил сейчас, понял прекрасно. Жаль, сил на удивление не осталось. Бум. Бум. Бум. Значит, дочка лешего вернулась из-за Черты не одна, а с наездником. Как такое возможно?

Лент чистил землю от гостей из-за Черты всю свою взрослую жизнь, сколько помнил. Стоило мембране порваться, как оттуда сюда сыпались сущности одна другой зловреднее. Голодные и жадные до пяти чувств, средние и низшие, тупые и поумнее… Нечисть никогда не упускала возможности «прокатиться» на живом человеке. Только высшие Демоны, бывшие чёрные, не могли этого сделать. Потому что одного тела чёрному всегда было мало. Даже самый сильный тёмный не мог удержать дух чёрного. Потому и приходилось высшим мастерить специальные «сосуды» под каждый визит в этот мир, комбинируя силы разных кланов.

А что если сосуд готов? Таким уродился? Вернее, уродилась. Как, например, его жена Анна, как Мина или как кикимора. Вот он – готовый кандидат для подселения Демона из-за Черты. Для чёрного мужчины воплощение в женском теле, возможно, и не вариант, но для чёрной женщины – удобнее не придумаешь.

И почему он не понял сразу? Ведь руна, послушная руна, заговорённая Алевтиной на призыв его жены в случае опасности, работала! Он думал, что работала она из-за дыры в мембране, а на самом деле всё было проще – его жена теперь была здесь, по эту сторону жизни. «Зови меня Анной». «Пиво мужчинам вредно». «Жизнь – это всегда выбор». Раньше она возвращалась к нему в мыслях и снах Мины, а теперь вернулась в теле её дочери.

А он чуть не проворонил. Ну и тугодум же ты, ведьмак!

Зато она всегда понимала его без слов. Поняла и сейчас. Поняла его сомнения. Почувствовала дилемму. Ведь в любой другой ситуации наездника следовало уничтожить за надругательство над свободой и волей живущего.

– Я только попросила, Лент! Я только рассказала ей, как не могу без тебя жить, и она согласилась, сама согласилась! Ты должен мне верить, родной! В ней и так жила частичка моей души, она сказала, что это будет только честно. Ах, как жаль, что у нас совсем нет времени! Мне так много нужно тебе сказать. Мама, что с тобой, мама!

– Она жива, – выдохнул Егор, в руках которого тяжело осела Татьяна, – не волнуйся, дочка, делай, что нужно.

Пустая рама колотила по стене, не переставая, ветер становился всё сильнее, листва за окном шумела не хуже штормового океана, а небо полыхало молниями.

– Зинаида, не смей падать! – услышал Лент голос Анны и только сейчас понял, что травница держится на ногах из последних сил, она ведь тоже была простым человеком. Анне, что бы она ни задумала, придётся поторопиться. И на этот раз Лент не станет её останавливать. Он решил. Этот выбор – всем выборам выбор, на кону спасение мира, пусть уж поскорее призывает своего Демона. Да что там! Лент и сам уступит ему свою сине-зелёную оболочку. Да, он не самый сообразительный на свете ведьмак, но в состоянии понять, что процессы, запущенные Чёрным прудом должны быть остановлены. Даже ценой воцарения человеконенавистника над родом людским.