Беременна в расплату (СИ) - Шарм Кира. Страница 35

— Мой сын… Он…Ты не посмеешь!

— Твою мать, Наина! Лучше замолчи! Я посмею. Я посмею все. Что угодно! Я бы тебя без кожи оставил. Всю бы ее долго и с наслаждением с тебя медленно и по кусочку бы срезал! Твое счастье. Что отец когда-то заставил слово дать. Что я и братья тебя живой оставим и мстить не будем! Но, блядь! Я с того света, на секунду, возвратился! И знаешь, что, Наина?

Притягиваю к себе. В самые глаза. Вижу, как задыхается, сука. Как захлебывается своим ужасом.

Да, блядь. Я б ее давно. Еще хрен знает сколько лет назад. Просто бы раздавил пальцами и смотрел бы. Как не кровь. Как яд из нее хлещет.

Только вот слово дал. А слово для меня… Священно, блядь! И нерушимо!

— Там никаких долгов не бывает. Слышишь! Никакие обещания не остаются для того, кто воскрес! Считай, что я обнулился! А все мои слова… Они там. В преисподней остались!

— Ты не смеешь!

Отчаянно хватается за этот бред, хватая распахнутыми губами воздух.

— Почему?

Сжимаю шею сильнее. Главное, не увлечься. А то и правда. Придушу гадюку раньше времени!

— Потому что ты умудрилась каким-то чудом свести с ума моего отца? Что он, неприкрыто, при живой жене и моей матери, тебя на все приемы за собой таскал, а ее задвинул в угол? Что тебя, сучку мерзкую, золотом, деньгами и вниманием осыпал? А ты? Ты настолько обнаглела, что чужого, блядь. Нагулянного младенца пыталась на него повесит? Хотела, чтоб весь Карим Багиров тебе достался? Весь, а вместе с ним и его импрерия? Я не знаю? Я знаю, Наина. Все знаю. И отец знал!

Рука на блядском горле сжимается сильнее.

Слишком. Слишком велико желание придушить

И не теперь. Много. Много лет, на хрен, оно копилось!

На хрена гадюка на свет выползла? На хрена о себе напомнила? И без того смерть заслужила. Лютую. Страшную. Только одно и спасало. Слово, данное отцу. И то, что она скрылась. Дала о себе забыть!

— Трахалась ты, сука, с его лучшим другом. От него и залетела. А отцу пыталась выдать это так, что ребенок его! Хотела хозяйкой полноценной, женой ему стать! Мать со свету сжить!

А ведь он ее, суку, обожал! Боготворил! Даже про ублюдка от лучшего друга зная. С нас слово взял, что мы никогда ни под каким видом вреда этой дряни не причиним! И дал им уйти, когда Наина поняла, что ни хрена ей не светит мать подвинуть и своего нагулянного единственным наследником поставить! Даже его не убил! И нам с братьями руки связал!

— Твой отец надо мной издевался! Силой брал! Не веришь? Ты хочешь? Я шрамы покажу!

— Мне. Мозги не еби, Наина! Отца ты будто на наркоте держала! Он суров. С противниками. С мужчинами. Но женщину никто бы из нас в роду пальцем бы не тронул! Ни хрена ты граней не понимаешь! Потому что сука! Дешевая и тупая!

Это он тебя избивал! Папаша твоего ублюдка! Замуж взял, забрюхатил а простить, что ты не первого его к себе подпустила. Не смог!

— И что? Убьешь меня теперь?

— Нет, Наина. Мне Мари нужна. А ты… ты грязь под ногами. Об тебя мараться не стану. Если через час она выйдет оттуда, где находится и сядет в мою машину. Так и быть. Подарю тебе, твари, твою жалкую жизнь!

— А Динар? Гдеееее? Где мой сын??? Где он, будь ты проклят?!!!

— Я и так уже проклят, — оскаливаюсь.

Похоже проклят весь наш род. И проклятье передается по мужской линии. По старшенству.

Иначе как бы так вышло, что я, как и отец, без памяти голову потерял от ни хрена не стоящей дряни?

— Только я, Наина, проклятий, не боюсь. Я смотрю им в лицо. И наслаждаюсь пляской с чертями! Не поверишь! Я среди них прямо свой! Еще пару лишних слов, и посмотрим, как ты сама в пекле среди чертей приживешься!

Сжимаю горло еще сильнее.

Блядь. Уже на грани! Еще чуть, и…

И на мое счастье. Включается тот самый извпечный контроль. Что в голову мне вбивали с самого детсва.

Если б не он, давно б Наина дохлой валялась. И не факт, что легкой смертью бы умерла!

— Хватит. Твое дело отвечать только на мои вопросы. Иначе я просто выдру твое проклятое ядовитое жало!

— Ты хочешь ее? Эту дрянь? Мари? Ну и чем ты лучше отца, в таком случае? И с чего ты вообще взял, что я имею какое-то отношение к этой девчонке?

— Не зли меня, Наина. Я и так слишком щедр.

— Да? Или слишком слеп, а, Бадрид? Она никогда тебя не любила! Ты был никем для нее! Она любила моего сына! И представь себе! Отдавалась ему по своей воле, а не из-за того, что он бы уничтодил всю ее семью! И не силой мой Динар ее брал! Ооооо! Ты бы слышал! Как она стонала от его прикосновений! От его ласк! Как просила еще и еще! Я вот слышала! Их не сдерживало даже мое присутствие в доме! И знаешь. Бадрид? Даже я краснела, слыша, что они там делают!

— Заткнись. Я что? Спрашивал о том, с кем трахался твой сын? Я спрашивал. Где. Мари!

— И тебе все равно? Нет, тебе что? Правда? Все равно, что ей на тебя наплевать? Да ты ей отвратителен, Бадрид! Как только может быть отвратен женщине весь ваш род! Она боялась тебя. Боялась. И только! Может, тебе еще все равно и то, что она носит ребенка от моего сына? И это безразлично?

— Мне плевать.

Чеканю слова, а перед глазами пелена.

Блядь.

Впервые. Впервые в жизни я чувствую слабость.

Да такую, что ноги подкашиваются а перед глазами темнеет.

Первый раз в жизни хочется повалиться и никогда больше не встать.

Вот сейчас. Сейчас я на хер, проиграл.

Проиграл по полной.

Не ей. Не этой дряни. И не той, другой.

Жизни проиграл, Судьбе. Она, чертова ведьма, решила со мной сыграть в орлянку. Или скорее, в русскую рулетку. Дала, сука, так много. И правда. Почти бессмертием наградила. И любовь, на хрен. Любовь, что срывает все с петель! Такую, какой не бывает. От которой сердце выскакивает, проламывая ребра. Не просто выскакивает. А выживает там, где другие подохнут. Даже тогда, когда я этой любви не помню. Даже тогда, сквозь чертов ад я уверен. Она меня вела!

Все, сука, дала. Деньги. Власть. Империю. Силу. Все!!!!

Ради того, чтобы выкрутить жилы. Чтобы все одним махом отнять!

И не отнять даже. Отняла бы, я б снова поднялся! Неееееет! Этой суке захотелось, чтобы это не в радость стало! Чтоб я сам. Все. Все это нахрен вышвырнул. И корчился. Корчился от боли.

Потому что такого дерьма, которое меня сейчас разъедает, я никогда еще в своей жизни не чувствовал!

Блядь! Да я десять пустынь готов пройти, и то будет легче! Но это…

— Мне плевать Наина. Единственное, что тебя должно интересовать это твоя жизнь. И если. Через час. Мари не сядет в машину. Я забуду о том, что когда-то дал слово отцу. И поверь. Умирать ты будешь долго. Медленно. И так, что поверь. Даже черти в аду позавидуют моей фантазии!

— Ты…

— опять хочешь мне рассказать о том. Чего я не посмею? Наина. Не будь идиоткой. Я залью эту гостиницу реками крови. И выйду отсюда только с одной проблемой. С той, что от моего пиджака будет тхнуть. Запекшаяся кровь, она знаешь ли, смердит!

31 глава 31

— Час тебе, Наина. И ни минутой меньше. Твое счастье, что я отцу слово дал, что в живых тебя оставлю. Но времена изменились. И я изменился. Я могу и передумать. Поверь. Если я передумаю, ты мечтать будешь о быстрой смерти!

— Ты не посмеешь…

Пятится. Бледнеет. Губы дрожат. Хватается скорченными пальцами за стол.

Блядь. Чем? Чем она отца так подкупила?

Ничего, кроме презрения не стоит. А ведь я когда-то даже ненавидел любовницу отца, из-за которой мать плакала по ночам!

— Я пересмотрел свои принципы, Наина. Был повод и обстоятельства, знаешь ли. В пекле неважно, женщина ты или мужчина. Во мне давно не осталось жалости. И не забывай. Твой сын у меня. Его смерть и без того не будет легкой. Но не станешь же ты его обрекать на такие муки, которые тебе после будут сниться в самых жутких кошмарах?

— Дьявол. Будь ты проклят, чертов дьявол!

— Может, я и так проклят, м, Наина? Только это проклятие вредит не мне!

Руки развязаны. Больше и правда нет принципов.