Отдана чудовищу (СИ) - Лоренц Катя. Страница 10

— И методы борьбы с полукровками это какой-то архаизм! Я знаю, как вы расправляетесь с ними, — я прислушиваюсь. Расправляется? О чем это она?

— Мы милостивы, — Рогволод жёстко смотрит на блондинку. — Прощаем прежние грязные связи, — его лицо перекосилось, словно он выплюнул улитку. — Но требуем, чтобы впредь такого не повторялось. Оборотень должен жениться на оборотне, а вервольф на вервольфе, чтобы произвести достойное потомство. Я уже не говорю о том, чтобы связать свою жизнь с низшими существами — людьми!

— Прощаете? — язвительно передразнила Лулу. — Так вот, мистер! Я открою вам большую тайну. Мы не нуждаемся в вашем прощении! У нас все было просто прекрасно, пока не появились вы — создатели.

— Осторожнее со словами, милочка!

— Я вам не милочка! Дём, — обратилась она к мужу. — Пойдем отсюда. Его здесь нет, — она нежно коснулась руки мужа. Мужчина явно был в гневе. Я видел как его глаза опасно блестят, а скулы ярко выделялись. Ещё мгновение и он бы обернулся в вервольфа и набросился на дядю. Но стоило ей прикоснуться, он успокоился. И кратко кивнул.

— Вы, очевидно, говорите о Сэмюэле Бейкере? Так у него все хорошо. Он одумался и решил не портить свою жизнь связью с человечишкой. Он счастлив с моей племянницей.

— Это ложь! — вскипела Лулу. — Сэмми любит Бьюлу! Она его истинная. Вы что-то с ним сделали!

— Вероятно, это вы ошибаетесь! — усмехнулся Рогволод.

— Тогда почему он оборвал все связи? Не хочет видеть нас? Дайте нам увидеться и поговорить. Я хочу услышать это от него!

— Не видится, значит не хочет. И вам стоит больше волноваться о себе и о своей семье. Эмили и Алан? Так, кажется, зовут ваших детей? Хм, нужно познакомиться поближе, — лицо блондинки перекосило от ярости и страха. А ее муж бросился вперёд и схватил дядю за грудки.

—Только попробуй к ним подойти.

— Нет, Дём, — зашептал Лулу, поглаживая его по руке. — Не нужно. Их слишком много. Мы не справимся. Подумай о детях. Что будет, если нас… — она не договорила очевидную вещь. Убьют.

— Да, Дём, — передразнил дядя. — Думай о детях.

Блондинка буквально силком увела разгневанного мужа.

Я отвел отца в сторону.

— Пап, что это значит? — во мне назревал бунт. Неужели отец замешан во всем этом? Конечно я знал о его идее фикс о чистой крови, и даже поддерживал. Но я не думал, что они с дядей опустятся до того, чтобы угрожать людям, используя детей. Похоже, у отца много тайн от меня, больше, чем я думал.

— Ты все понял, Глеб.

— Но это низко! — не достойно мужчины — застряло в горле.

— На войне все средства хороши.

— А разве мы воюем?

— Да. Лишь ты это не замечаешь. Однажды, я введу тебя в курс дела. Но пока ты не готов. Эта семья — легендарная. Она нам нужна. Что ж, если не получится с этими упрямцами, есть ещё отец Демитрия. Он более сговорчивый.

Я хотел ещё много узнать у отца, но тут мои глаза закрыли маленькие ладошки.

— Угадай кто? — я улыбнулся.

— Привет сестрёнка, — повернулся к моей маленькой красавице. Единственной, которую я люблю, несмотря на капризный и вредный характер.

— Привет, Глеб. Привет пап, — он холодно ей кивнул и пошел к Рогволду.

— Ты одна? — посмотрел по сторонам, выискивая её жениха, Сэмюэля.

— Да, — она скривилась. — Сэм, всё же, далёк от такого приема. Его манеры всё ещё оставляют желать лучшего. И он не любит такие места. Ради меня, конечно, он бы потерпел, но ходил бы с кислой рожей весь вечер, — я вспомнил, что говорила Лулу. И даже согласился с ней.

В Америке, где мы встретились с Сэмом впервые, он был с человеком. Бьюлой Родригес. И тогда он выглядел безумно влюбленным. Тем более, мне показалось это странным, что он так быстро переметнулся к моей сестре. Я бы заподозрил его в том, что он попросту использует сестрёнку, чтобы втереться к нам в семью, если бы не видел, что он смотрит на Милану так же, как тогда на Бьюлу.

— Я смотрю и ты один? А как же «мисс Тайга»? — эта насмешка сестры вызвала у меня раздражение. И обиду за Олесю. Как я и думал, она здесь не к месту. О чем уж говорить, если даже сестра так считает.

— Осталась дома, — взял два бокал шампанского у проходящего мимо официанта, передал один сестре, другой залпом выпил.

— Это правильно. Не обижайся брат, но она…. Страшненькая. Эти ее очки на пол лица, худощавая как доска, — сама то ты не лучше. Чуть не сорвалось с губ.

Что это со мной? Разве Милана говорит не то, что я думаю? Откуда эта потребность защитить Олесю?

— Ах как жаль, что Оксана не чистокровная. Именно такая тебе нужна. Я же знаю каких девушек ты предпочитаешь.

— Знаешь, по-моему, мои вкусы изменились.

— Ой брось, братец, — отмахнулась сестра. — Это магия истинных. Тебя тянет к Олесе, потому что твой волк на нее запал, — ага, а ещё на ту белую волчицу. Кобель он у меня, одним словом. Не сильно то отличается от человеческой оболочки. — Хочешь докажу, что ты все ещё хочешь Оксану?

— Как?

— Оксана! — позвала она и помахала ей. Я повернулся.

— Черт возьми. Она как чувствовала. Думаешь для кого этот вырез почти до задницы и откровенное декольте? — шептала мне на ухо сестрёнка. — Не для кого не секрет, что она сходит по тебе с ума. Весь вечер смотрела на тебя так, что готова была сожрать. Думаю, сегодня ты можешь пропустить ночку с супругой и пошалить с ней, — Милана захихикала и похлопала меня по плечу.

Оксана шла ко мне виляя округлыми бедрами и обольстительно улыбаясь. Я отпил из второго бокала шампанское, осматривая её с головы до стройных ног.

Что я чувствуя видя эту распутницу? Стоит ли мне пропустить ещё одну ночь и пойти к умелой Оксане? Хочу ли я этого?

Олеся сидела на кровати полулежа, согнув ноги в коленях. Её лицо прикрывала книжка, а ночник тускло освещал пространство. Она напряглась, когда дверь за моей спиной захлопнулась, но даже не посмотрела в мою сторону.

Похоже, она решила меня игнорировать. Именно тогда, когда мне до безумства захотелось побыть с ней, услышать её голос, увидеть то, как она осторожно поправляет очки. Новые?

Я едва дождался того времени, когда уйти с вечеринки не было бы верхом неприличия. Терпел общество пристающей кокетничающей Оксаны, всё больше жаждал оказаться здесь, с моей женой. И вот так меня встречает Олеся? Холодным равнодушием?

Я раздевался, внимательно следя за Олесей. Она делала вид, что увлечена чтением, но я видел как она жадно рассматривает меня поверх очков. Для меня не осталось секретом, что ей нравится то, что она видит. С первого дня нравилось.

Когда я остался в одних боксерах, она покраснела и быстро выключила свет, чтобы я не за метил. Отвернулась от меня. Я прижался к ее хрупкой спине чувствуя острое возбуждение, вдохнул её дурманящий запах.

— Я соскучился, — прошептал возле её уха, с удовольствием замечая как ее кожа покрывается мурашками, а Олеся тяжело выдыхает. Мне хотелось касаться её тела как тогда, в первую брачную. В пальцах буквально зудело, а голод стал невыносимым. Мои руки пробрались под белую футболку.

— Видимо, не очень сильно скучал, — раздражённо сказала она, скидывая мои руки. Перевернул её на спину и навис над ней. Мне кажется, или она похорошела? Вопросительно посмотрел на нее.

— Что это значит? Я тебя хочу. Я пришел исполнить супружеские обязанности, — она поморщилась.

— Ты считаешь, что можешь вот так вот заявится через пять дней после нашей брачной ночи? И просто меня взять?

— Да, — и черт возьми, я этого так хочу. Она невесело рассмеялась.

— Так вот. Я сообщу тебе новость. Я не расположена! Почему бы тебе не вернуться туда, где ты все это время был.

— Сейчас я хочу быть здесь, — взбесился. Чего она упрямится? — Я ведь могу и не спрашивая взять!

— Только попробуй! И я перегрызу тебе горло.

Олеся проявила не дюжую силу откинула меня в сторону и пошла к окну, обнимая себя руками.

Я пребывал в растерянности. Бросил на все готовую Оксану, потому что устал бороться с тягой к ней, ехал к ней на максимальной скорости, а она мне отказывает?