Ген Альфы (СИ) - Риз Лаванда. Страница 50

– А ты уверен, что ты рассказал мне всю правду?! Может, есть ещё нюансы? – Джесс нервно запустила пальцы в волосы, раздраженно отмахнувшись от попытки Уэса обнять её. – Давай, вытаскивай всё пока есть такая возможность добить и растоптать меня по полной программе! Раскрой мне глаза, чтобы я уже таращилась на этот мир с предельным ужасом! Ну же, Дэвид, добавь мне очередную порцию, чтобы меня уже окончательно разнесло! – выкрикнула она, всматриваясь в эти глаза. Он пожал плечами:

– Если ты так просишь, нюансов на самом деле ещё уйма …

– Дэвид не надо! – вдруг перебил его Уэс, напрягаясь всем телом.

– Нет, пусть знает. Одним махом, так одним махом. Зато потому у неё будет время расставить всё по местам, да и всем нам станет проще. Ты должна знать про новолуние, … про Ночь Зачатия, – произнес Дэвид, переводя взгляд с Джессики на заметно нервничающего Уэса. – Расслабься, Уэс, она должна принять это как данность.

– Но она человек – она не поймёт! Я знаю её, и я уже представляю, как она среагирует! – воскликнул Уэс. – Ты нарочно это делаешь?!

– Хватит со мной играть, говори уже в конце концов! – вышла из себя Джесс, и Дэвид, глядя на брата, беспомощно развёл руками.

– У ликанов, как и у любого другого народа есть свои традиции, свои жизненные устои, свои праздники. Люди не зря бояться полнолуния, Луна действительно действует на нас как и на всё живое на этой планете. В полнолуние ликаны наиболее агрессивны – для нас это ночь посвящения и охоты. Но есть ещё одна ночь – ночь, когда рождается молодая луна. Наши предки называли её Ночь Зачатия. Стая собирается в каком-нибудь укромном безлюдном месте, и раз в месяц перестают существовать все узы и прежние связи. В эту ночь мужчина может взять себе любую женщину, независимо чья она подруга. Нет ревности, правил …

– Только вседозволенный трах, – прошептала Джесс, совершенно не удивляясь услышанному.

– Ты не дослушала, – с укором заметил Дэвид, продолжая свой рассказ. – Время от времени ликану нужно вступать в связь с женщиной его вида, и делать это в обращенном состоянии. Так нужно, попросту говоря, чтобы не снесло крышу, потому что без этого накопившаяся энергия рвёт сознание. Так вот, если у ликана в подругах обычная девушка – то в эту ночь он спит с девушкой или женщиной ликаном. Либо мужчины меняются подругами, либо делают это втроём, без всякого насилия, просто потому, что таково наше восприятие.

– Всё общее, – с брезгливостью кивнула Джесс, – общие женщины, дети, и не контролируемый групповой секс. Ты хотел рассказать мне, что вы извращенцы?

– Нет, мы не ограничиваем себя рамками определенными пуританами. А многие люди занимаются извращениями куда ужаснейшими. Я ввожу тебя в мой мир, и ни я, ни Уэс не видим в этом ничего предрассудительного.

– То есть, …если ты случайно на улице столкнешься с женой соседа, с которой трахался в Ночь Зачатия – вы оба сделаете вид, что для благовоспитанных граждан этот маленький беспредел не имеет никакого значения?! – выдохнула Джесс. – А ещё ты хочешь мне сказать, что Уэс, уверяющий будто любит меня совокупляется направо и налево с девушками ликанами?! Но меня это уже совершенно не поражает, все эти ваши правила и традиции – потому что меня уже убило другое! – и она побежала к выходу, подальше из этого дома.

Пробежав косой участок леса, Джесс остановилась на краю отвесной скалы, с которой хорошо было видно море. Крик чаек и порывистый ветер, немного приводили её в чувство. Она не могла остановить тот поток воспоминаний, который вертелся в её голове. Её прежняя жизнь рассыпалась на несопоставимые куски, и её будто саму разрывало на лоскуты.

Через какое-то время, она услышала позади себя чьи-то шаги.

– Пожалуйста, дайте мне побыть одной! – выкрикнула она, не оборачиваясь. Но шаги приближались, пока рядом с ней не опустился Дэвид.

– Согласен, отличное место для размышлений. Я сам его люблю. Здесь можно поговорить с вечностью, …или услышать её шепот. Думаешь, как теперь жить дальше?

– Жить? …У тебя хотя бы есть твоя большая семья, а у меня больше нет ничего и никого, – тихо проговорила Джесс. – Все эти воспоминания, отец, его слова, мама с её попытками воспитать меня, встречи, взгляды, друзья, поцелуи – всё это было огромным розыгрышем. Вся моя жизнь это один сплошной антураж. Раньше можно было держаться за любовь к близким, да хоть за веру что добро победит зло, за какие-то внутренние заповеди, за то, что ты кому-то нужна. А теперь мне не за что держаться. Совершенно. Одни меня предали, другие ненавидят и используют, третьи видят во мне только самку. И я как оборванный лист на ветру. Лечу и усыхаю. …За что мне держаться Дэвид? Ты ведь такой умный! Как мне выжить в твоём мире? Может, …лучше сразу сигануть с этой скалы? Сейчас для меня это очень соблазнительное разрешение всех моих бед.

– А смысл? Упасть на камни, чтобы твоя кровь вместе с мозгами медленно просочилась в песок? И зачем ты жила? – Дэвид сухо усмехнулся. – На самом деле ты не хочешь умирать. Сегодня в твоих глазах я видел настоящую Джесс. Ты будешь бороться. Ведь именно этому тебя учил твой отец? Конечно, намного легче убить себя и не чувствовать проблем, а ты попробуй жить с ними и выстоять. Сердце всегда найдет за что держаться, даже в самых жестоких условиях. Таковы уж мы есть. Старая истина – проживи жизнь так, чтобы тебе было чем гордиться, покидая её. У каждого свой след.

– И за что же держишься ты? – еле слышно спросила Джесс.

– Ты уже ответила – за мою большую семью.

– Теперь я понимаю значение слова «выродок», – на секунду задумавшись, Джесс в смятении закусила губу. – У всех есть семьи – у людей, у ликанов, у всех у них есть общность, которой они придерживаются, даже животные держатся стаями, стадами и парами. А я – выродок, и такие же как я, носители, все мы выродки, но мы не можем держаться своей общности. Может, монстр – это я?

– Вот здесь ты точно загнула! – хмыкнул Дэвид, заглядывая ей в глаза, – У носителя с рождения уже есть общность – ликаны. Мне самому странно это произносить, но ты Джесс, причисляешься к моей семье, хоть ты этого и не хочешь признавать и в принципе не заслуживаешь этого. Настоящее в твоей жизни – это мы, с которыми ты так грубо столкнулась, и тебе придется принять нас и себя такую тебе тоже придется принять.

– То есть – ты не дашь мне спрыгнуть вниз? – резко вздернув подбородок, бросила она с вызовом.

– А ты попробуй!

Упрямство никогда не давало ей колебаться! Вскочив на ноги – Джесс прыгнула со скалы. ……И захвативший её непередаваемый ужас полёта прервали … руки обращённого ликана. Поймав её внизу, Дэвид снова принял свой прежний вид.

– Упс, я быстрее, – произнес он, отпуская её. – Я распоряжаюсь твоей жизнью, и ты не умрешь, пока я этого не позволю. Ты принадлежишь ликанам, прими уже, в конце концов, этот факт.

Отойдя в сторону, Джесс уселась на огромный камень, глядя куда-то в точку, где море сливалось с горизонтом.

– Падать страшно, – задумчиво проговорила она, когда Дэвид подошел ближе, остановившись перед ней загородив ей солнце. Подняв голову, она заглянула ему в глаза, замечая с каким странным удивлением рассматривает её Дэвид. Скользящие эмоции на этом красивом мужественном лице очень трудно было различить, и Джесс лишь заворожено замерла, пытаясь понять, собственные ощущения, которые у неё возникали, глядя на него. Она попыталась заговорить, но Дэвид вдруг приложил палец к её губам:

– Ч-ч-ч, …лучше ответь, что ты сейчас почувствовала?

Не отрывая взгляда, Джесс неопределенно пожала плечами.

– Это …какое-то непонятное ощущение, – пробормотала она. – Словно там, – она кивнула в сторону дома, – И здесь – это две разные вселенные. Я … меня …, – Джесс мотнула головой, пытаясь отогнать своё наваждение. – Пора возвращаться! – она хотела подняться, но Дэвид остановил её.

– Это неправильно, – настойчиво проговорил он, – ты должна последовать зову. Отпусти себя! Рамки старого мира не для тебя. Что ты почувствовала?!