Наследник для миллионера (СИ) - Стар Дана. Страница 12

— Что рассказать? Пф, вряд ли вам будет интересно, честно…

— Ты знаешь своих родителей?

Я сделала еще несколько глотков. Только благодаря вину продолжила этот непростой разговор.

— Никогда не видела и не собираюсь знать.

— Вот как? Не пыталась даже узнать?

— Нет, — качаю головой. Подтягиваю колени к груди, обвиваю ноги руками, глядя в одну точку. Становится больновато. На сердце… Мне вспомнился разговор с нянечкой. Она рассказал мне, как сама лично подобрала с порога кричащую малышку, оставленную на крыльце приюта, завернутую в потрепанное одеяльце, и отнесла заведующей.

Тетя Света, очень светлая женщина. Не зря её так назвали. Света, потому что светлая. Она долго работала в приюте и стала для меня почти мамой. А потом, когда мне исполнилось четырнадцать, она ушла на пенсию — уехала за город, поселившись в частном домике, и стала заниматься огородом, живя на свежем воздухе.

Мне не хватает Светы, хотелось бы с ней встретиться и навестить хорошего человека. Давно планирую вырваться за город, найти её дом, пообщаться немного, спустя долгие годы, но всё никак время не найду.

— Анализ будет готов на днях, я тебе сообщу об этом, — предупреждает Мирон.

— Мне все равно, — нервничая, делаю еще несколько глотков, заглушая боль.

Мы увлеклись разговором, я даже не заметила, как опустошила целый бокал и не заметила, как Мирон налил мне еще один. Вино и правда вкусное, тает как на языке. После него становится легко, свободно, хорошо. Я давно не испытывала таких ощущений. Если быть точнее — вообще никогда.

— Любишь так сидеть?

— Да. Удобно… Всегда представляю, что меня кто-то обнимает. Мама, например. Это с детства привычка. Мечтала, что однажды родители вернутся за мной. Ждала их на подоконнике, смотрела на дряхлую калитку сиротского приюта… Но они так и не пришли. Потом мне надоело ждать. А потом пришел он. Мой отчим. Меня удочерили, но я все равно не чувствовала себя нужной. Эти люди были чужие и они заставляли меня работать на них. У нас была своя ферма… Потом его жена умерла…

— Вот как? — мужчина нахмурился, его глаза потемнели. Стали не темно-синими, а ониксовыми.

Стоп, Ди!

Понеслась…

Неужели нравится быть такой жалкой?

Соберись.

— Простите, много лишнего несу, это все то вино, — замотала головой. — Не нужно м-меня жалеть. Я не плакса, я с-сильная, чтобы вы знали.

— Иди сюда.

— Вы ч-что? Вы…

Без лишних слов. Мирон встает со стула, отставляя его в сторону, уверенным действием притягивает меня к себе и крепко обнимает. Я утыкаюсь носом в ароматную грудь и понимаю, что сейчас полностью сдамся. Расклеюсь, как мямля. Не дай бог еще разрыдаюсь на твердом мужском плече. Вообще, хотелось бы… Хотя бы раз стать слабой женщиной, которую бы поддержал и пожалел сильный мужчина.

— Сегодня я останусь с тобой. Сегодня ты не будешь одинока, — зашептал в мою макушку. Теплый ветерок скользил по волосам. Меня разморило сильнее, так, что я перестал чувствовать своё тело.

— Нет! Мне уже хватило! Нет…

Дергаюсь.

Мирон сильнее сжимает меня в объятиях.

— Успокойся… Ты слишком устала, много выпила. Пора в кровать.

Потерлась носом о мягкую рубашку, вдохнула его запах. Запах дорогого парфюма, власти, вина, немного табака. Такой острый микс…

— У тебя есть в чем спать?

— Есть кое-какая одежда, но она повседневная… — сонно мурлычу ответ, наслаждаясь теплом его восхитительного тела.

— У меня есть кое-что для тебя, сейчас принесу, — Мирон отстраняется.

Я собираюсь слезть с подоконника — неуклюже спрыгиваю вниз. Пошатнувшись, понимаю, что падаю! Ноги будто атрофировались из-за переизбытка вина в организме. Я лечу в сторону стола. Если бы не Мирон, если бы ни его отличная реакция, я бы точно лоб об угол стола расшибла. Мужчина поймал меня в воздухе и жадно прижал к груди, издав хриплый смешок, погладив меня по голове:

— О-о, этому столику больше не наливать.

Глава 9.

— Тише, тише, детка… Ох, да ты пьяна. Совсем на ногах не стоишь. Идем, я отнесу тебя в комнату.

Не успеваю ничего ответить, как меня резко отрывает от пола. Секунда, я прижата щекой к мужской груди, заключена в горячих объятиях. Меня несут на руках как какую-то королеву.

Щеки пылают от мучительного жара, не только из-за того, что я опьянела, а потому, что вновь чувствую близость между нашими телами. Запретную близость… Которая так и манит совершить грех. Которой быть ни в коем случае не должно! Но я не могу себя контролировать. Я вообще сейчас как овощ.

Кровь шумит в ушах, в нижней части живота что-то дико пульсирует. Это настолько новые для меня ощущения, что мне кажется, будто я чем-то заболела. Но эти чувства… они невероятно приятны. Они как наваждение, с которым невозможно бороться.

Мирон вносит меня в комнату для гостей. Сбрасывает целлофан с кровати и кладет меня на нее. В глазах все плывет, голова дико кружится. Я как будто нахожусь под водой или летаю в космической невесомости.

— Сейчас вернусь, нужно в машину сбегать. Привез тебе кое-какие вещи.

— М-м-м… мне так хорошо… — мурлычу что-то в ответ, сворачиваясь клубочком на кровати. Неосознанно улыбаюсь, прикрыв глаза. Мне очень хочется, чтобы Мирон меня обнял. Снова. Это дурость, согласна, но мне… очень хочется хотя бы немного тепла и ласки. Мне понравилось чувствовать твердое мужское плечо. Прижиматься к нему, упиваться им.

Знать, что я кому-то нужна, что я больше не одинока.

Не успеваю моргнуть, как Мирон возвращается в спальню.

— Диана, спишь? Открой глаза, — ласковым шепотом будет он меня.

— М? — взмахиваю ресничками. Сквозь темные пятнышки вижу, что Мирон держит в руках футболку темного цвета. Она большая, мужская. Мне будет как платье.

— Вот, это моя футболка, другого варианта, к сожалению, нет. Тебе ведь не в чем спать? У тебя слишком мало вещей и почти все они в стирке.

Я пытаюсь сесть, чтобы сменить одежду, но мой вестибулярный аппарат сломался. Опять лечу спиной на матрас.

Что со мной происходит?!

Я как кусок желе.

Определенно не стоило так много пить.

Напиток оказался чересчур крепким, я это не сразу поняла.

— Я помогу.

Слышу приглушенный, урчащий смешок. Мирон залазит на кровать. Его руки уверенно ложатся на мою кофту и ловко снимают её с меня.

— Мы и правда переборщили! Этому столику точно больше не будем наливать.

Еще и шутить умудряется.

А мне сейчас плевать. На все вообще плевать. Как будто это вино оказалось не простым вином, а каким-то волшебным зельем.

Кофточка, джинсы… все беспощадно отправляется на пол. Я оказываюсь перед мужчиной обнаженной. Почти. На мне всё же остались трусики и лифчик. Простые хлопковые трусишки белого цвета и бюстгальтер из той же серии. Недорогой, но практичный комплект.

Распахиваю глаза от этого шокирующего понимания и моментально ловлю на себе его опасный взгляд. Волчий, дикий, пугающе-прожорливый… Мирон смотрит на меня как на кусок мяса смотрел бы лесной волк. На тело тут же обрушивается цунами из колючих, морозных мурашек.

Разве может мое простенькое белье и исхудавшее тело привлечь внимание миллионера? Видимо да. Судя по потемневшим зрачкам Мирона, его заметно охрипшему голосу и участившемуся дыханию, конечно же может.

Не понимаю почему? Чем я, небогатая девушка без рода и денег, смогла зацепить опытного, амбициозного мужчину. К тому же знаменитость.

— Почему в-вы так смотрите на м-меня?

— Ты охуенно красивая, — его голос звучит очень низко. Мирон делает глотательное движение и вдруг… накрывает меня собой.

Целует.

Без предупреждения.

Просто жестко накрывает мои губы своими, раздвигая их языком, и глубоко, настойчиво целует, умело работая ртом, отправляя меня в космическое путешествие вокруг луны.

Ему не требуется разрешение.

Такие люди берут, что хотят и когда хотят.