По грехам нашим. В лето 6732 (СИ) - Старый Денис. Страница 54

Другие поселяне и ремесленники продавали также свои товары и вполне удачно. На этот торг приехали и из города и с других поместий. Так что не только пришлые купцы помогли приобрести серебра моим людям, но и соседи. Уже на второй день, когда начали гости собираться, я был еще раз шокирован. Крестьяне на продажу принесли копченые окорока, рыбу, огромное количество колбас, хлеба. Откуда только они все это взяли? Тут от пуза есть пару недель всем поместьем. И ведь раскупили купцы все в дорогу.

— До тебя придешь у богатом кафтане, а уйдешь у спондей рубахе, — прибеднялся Никонор, но я то знал, что он остался довольным.

Купец смог даже сторговать десять кос, что в другой реальности назывались «литвинками» и один плуг колесный. И вот эту коррупционную схему еще следует раскрыть, так как пока был введен мораторий на продажу сельскохозяйственного инвентаря. Пока каждое хозяйство не перестанет нуждаться в топорах, пилах, лопатах, плугах, продавать нельзя. Вот и поинтересуемся, кто же продал, но беспокоить по этому поводу купца я передумал. Хорошие деньги он отдал за товар, но продавец действовал через подставных, и эта интрига заинтересовала и меня.

На следующий день примерно подбили результаты торговли с гостями, что приплыли вместе с Жадобой. Главное — все в прибыль. Нам нужна была руда — получили, причем, шведскую с большим содержанием железа. Сталь получится отменной. Мы продали много из товаров, что пылились на складах. На шерстяную и льняную нить скинули цену настолько, что даже те купцы, что и не хотели ее покупать, сторговали. На готовое же полотно цену не сильно скинули и тем самым только треть продали. Но у нас и своих людей обшивать нужно, особенно тех, кто только что прибыл. Пиломатериалы мы так же скупили все. Купцы знали, что мы постоянно строимся и везли этот товар. Вот только свою пилораму так толком запустить и не получалось. Уже год как мастерим, но проблема и с водяным колесом возникает и с пилами. А уже когда вроде бы запускать собрались, уехала артель, что занималась строительством и вновь затык. Дарен обещает, что в начале осени заработает. Но опять же — Дарен, которому приходится распыляться. Нет людей и деятельный кузнец вынужден вникать во все.

Главным же для меня стал прибыток у многих поселенцев. Свои немудренные товары они продавали за бесценок, но мелочь в их карманах звенеть стала. Так что открытие магазина и работа рынка может уже состоятся. Будем пробовать раз в неделю организовывать торги.

Стало известно и о продаже сельскохозяйственного инвентаря. После всех ревизий, срочно организованных, оказалось, что все косы и плуги у владельцев или на складе. И тут выползла на свет подростковая романтическая история. И опять, завязанная на семьей Дарена. У кузнеца в учениках числится смышлёный малый, которого Дарен подобрал два года назад и приставил в кузню на побегушки. Парню сейчас семнадцать лет и вымахал он на кузнечной работе и хорошем питании едва ли не ростом с самим гигантом Дареном. Зовут парня Феофаном, но все кличут Клыком. Говаривают, что он железо перекусить может. Так вот этот Феофан или Клык влюбился в дочь кузнеца, но не в Мирославу, которую побаивается, а в спокойную и домашнюю, в отличие от сестры, Милану. Девочке еще четырнадцать лет и озадачился Клык стать серьезным женихом для нее. Дарен его ценит, но за ровню не признает, а присматривает мужа для Миланы посостоятельней.

И на этом фоне решился Клык на авантюру. Из различных остатков руды, что где-то валялась, либо сам по ночам бегал на болота и собирал плохенького качества, стал лить сталь. Делал он все пока Дарена в кузни нет и остальные подмастерья ему сильно не чинили препятствий, двое работников и в долю вошли. Вот так и сладили два плуга, да десять кос, которые тишком и продали. А деньги Клык собирал и прятал в кубышке, чтобы через год набраться смелости и попроситься в зятья к учителю. Парень был уверен, что серебро размягчит сердце Дарена, и тот отдаст среднюю дочь за него.

Все это я узнал от Шиноры, который как заправский следователь провел целую, и смог выявить ОПГ во главе с Клыком. Я же не мог злиться. А, напротив, радовался — получается, есть еще один, молодой да ранний мастер, что не только сам освоил многие процессы литья и кузнечного дела, но и организовал других людей. Поэтому, когда Дарен, позванный ко мне в усадьбу, кричал об убийстве парня в особо извращенных формах, его перебила Божана.

— Дарен, ты чего лютуешь? Чадо твое не гвалтом взять думает отрок, а чин по чину. И коваль он справны, и пригож ликом. Вона яко же сладил и плуг и косы. Ты стал головую у кузне, под тобой аще мастер, дай им свои кузни, а Феофан буде тебе за сына, — спокойно рассудила Божана и Дарен не позволил себе не слушать мою жену.

— Забить Клыка не дозволю. Он потребен и мне и тебе, Дарен, ажанить али не — твоя воля. Обвенчаешь його з Миланой — дам две сотни гривен у дар Клыку, — выдал я свою волю и тут уже кузнец задумался.

Терять Клыка, который, как выяснилось, еще был и главным испытателем пушек и даже куда-то там из них попадал, командуя молодыми ребятами и пленниками при самых важных испытаниях, даже руку себе ожег. И, если окажется, что в лице Клыка, Феофаном как-то не хочется его называть, я приобрел артиллериста, то, при нужде и Дарена разведу и с женю Клыка на его жене. Вот только вслух такие изуверства говорить не стал.

Дарен был человеком мудрым и те слова, что были сказаны, обязательно примет к сведению. Вот только уймет эмоции и взвесит перспективы. Я даже немного ошибся, когда думал о дне-двух размышлениях кузнеца.

— Боярин, — Дарен степенно поклонился. — Дозволь на венчание тя позвать. Дщери мои Мирослава и Милана мужними станут. Токмо и Клыка не гоже брать у походы.

— За приглашение, спаси Бог, токмо и Клык мне буде потребен и в походах и беречь його буду якоже родного, — ответил я истинную правду. Ну нет больше никого, кто вообще умеет заряжать ту пушку, кроме Клыка и в меньшей степени меня.

Две свадьбы и в один день. Да еще и два ремесленника-олигарха родниться станут, ну, а я Клыку подсоблю серебром и назначением, чтобы не был «белой вороной» среди местной элиты. Будет главным артиллеристом испытателем и сотником, как только пройдет курс обучения в воинской школе, да подготовит, путь и пока больше на теории орудийную обслугу.

Удар на опережение

Глава 21. Удар на опережение

После всех торговых дел, закрутился водоворот подготовки к новому походу. Ускорение придал Первак. Этот, действительно, сын своего отца развел очень бурную деятельность. Поднял все связи Войсила, прошелся по марийским племенам, узнал планы противника, скрывался в лесу, даже повоевал с марийским отрядом, который устремился в погоню за диверсионной группой русичей. Итог — один убитый в отряде Первака и десяток трупов у противника.

Мало того, десятник, а сейчас уже точно на сотню ставить надо, успел лично съездить в Ростов к князю Василько и опередил отряд под началом своего сводного брата Далебора только на день, который так же хотел упросить своего князя принять участие в акции возмездия. И даже по приезду, Первак не стал отдыхать, а сразу же отправился к Гавриле и заверил его, что тот может продолжать уже официально исполнять обязанности посадника и обговорил предстоящий рейд. Именно — рейд, Первак еще не знал, что, по сути, готовится целое вторжение на земли мари.

Василько заверил, что данный вопрос он со своим дядей великим князем уладит. Расстроенный смертью своего близкого Глеба Всеславовича и еще одного верного человека — Войсила, князь с юношеской романтичной убежденностью решил, что сделает все, чтобы убедить великого князя Юрия в необходимости отмщения. Еще одной новостью стало и то, что сам епископ Симон, пока нет князя во Владимире, и Юрий занимается вопросами в Риге, благословил воинов на подвиг и прислал сотню ратников.

Получалось, что наше войско пополниться еще двумя сотнями воинов. Это не могло не радовать, так как, по словам Первака, марийцы уже готовы к выдвижению и собрали две с половиной тысячи достаточно опытных бойцов, а не юнцов с сердцем пылающим, но без опыта войны, как это было при набеге на Унжу и поместье.