По грехам нашим. В лето 6733 (СИ) - Старый Денис. Страница 41

Отправка на кораблях всего командного состава разбитого войска крестоносцев была связана с возможности тех сбежать. Так, если дать коня рыцарю, чтобы не уронить его достоинство — может попытаться сбежать. Пешком вести, разнервничается, что урон чести. По мне, так и пусть злиться, но были мысли о выкупе. Причем деньги светили большие. И даже с условием того, что делиться они будут на все воинство, моя доля будет большая, а появление серебра у ратников школы — это углубление товарно-денежных отношений в поместье. Так что везде есть выгода. Вот бы еще на войне не убивали соратников, да постоянно побеждать, так и можно жить в походах и богатеть.

Казну части крестоносного войска захватил князь Вячко, когда бился один на один с каким-то там магистром, или еще кем, кто, как говаривали, был третьим человеком в тевтонском ордене, если верить сказанному пленными. Князь ранил рыцаря, правда и сам руку толи ушиб, толи трещина образовалась после удара тевтона щитом во время схватки. Сколько серебра было в двух сундуках, не знаю, но уж точно не мало — это была оплата услуг тысячи наемников.

Оружия было, само собой, много, особенно порадовал запас стрел и болтов, которые были потеряны нами в морских сражениях, да и доспехи, оружие. В этот раз я не собираюсь продавать никаких броней, что достанутся от немцев и уже достались от данов. Если великий князь услышит мои чаяния и будет увеличивать войско, доспехи очень пригодятся. Вот бы еще не страдать альтруизмом, а продать Ярославу свою долю оружия и бороней.

Когда корабли прибыли в Ригу, то заполнили все пристани, пришлось пять кораблей даже оставить в море. Порт нужно обязательно расширять, если Рига станет базой формирующегося флота, тем более, что, несмотря на войны, торговля не должна остановится. Сейчас воск в Европе станет в такую цену, что наплевав на папские эдикты, торговцы пойдут на Русь торговать. Да еще и отстраивать флот императору необходимо. За этот поход орден и немецкие торговые города лишились почти ста боевых кораблей. Много это или мало для империи — не знаю, но восполнять потери нужно. Тут и пенька для канатов нужна, которая на Руси лучшая. Пусть ее необходимость для корабля меньше, чем для парусных судов XVII века, но все же присутствует.

Следующие три дня прошли в различных хлопотах, разговорах о выкупе с пленными и даже выделил полдня на любимое ничегонеделание. Ливы и латгалы, прознав о победах над данами и частью войск немцев, прислали свои обозы с провиантом и даже пять сотен воинов. Похоже, что эти племена окончательно приняли решение, особенно после того, как Вячко пообещал насильно не крестить и не перекрещивать тех, кто уже стал католиком. Только потребовал, чтобы и православные часовни, а может и церкви, стояли в крупных поселениях племен.

Конечно, вспоминая, как легко ливы с латгалами бегали от русичей к крестоносцам и обратно, нельзя до конца им доверять. Вот только нужно быть сильными и рвать всех за своих союзников и тогда не возникнет ни у кого желания отколоться и перейти на сторону врага. Ну и со временем создавать такие торгово-экономические взаимосвязи, чтобы предательство было просто невыгодно. Удар по карману чаще бывает болезненнее, чем по лицу.

Вот другие племена, несмотря на мои прогнозы, не спешили присоединиться к антикатолической коалиции, однако свои посольства прислали. Так курши заверили в дружбе, ятвяги и земгалы прислали по пять знатных соплеменников, так сказать, посмотреть, чем все закончиться. В то, что появилась действительная сила в регионе, еще сомневались, да и крестоносцы начинали с проповедей и мирного сосуществования, позже уже развернулись вовсю. Если покажем, на контрасте, что мы не станем принуждать к смене веры, что не станем влезать в их внутренние дела, можно и приручать. Думалось сначала, что как только будут первые победы, пришлют послов договариваться о взаимодействии, но нет. Посольство куршей говорило только о торговле и хотело добиться у нас заверения, что выступим на их стороне, если того потребуется. Вот только стушевались на ответе «а нам что за это». Пусть думают.

Еще через день пришел обоз от великого князя с двумя сотнями ратников. Приятно, конечно, что великий князь помнит о нас, но помощь, относительно предстоящих событий, выглядит символической. Вроде как Ярослав так же участвовал в битвах. Я был бы не против, тем более, что первый, кто говорил о том, что нужно создавать имидж новому великому князю, но не в таких сложных условиях.

С двумя сотнями княжьей дружины пришел и большой обоз. Такое ощущение, что все думают, как нас накормить. Опять телеги с соленым мясом, мукой, просом, репой, овсом. Порадовали, пусть и в малом количестве крупы, прежде всего тот же овес и греча. Амбары и склады, заполненные трофейным оружием, пришлось еще больше ужимать и складировать провиант.

Но главное — прислали пороха. Мало, всего на пятнадцать-двадцать зарядов, но и это хлеб. Да еще и какой! Картечи великий князь так же прислал. Ну, может, не столько он, я, уходя в поход, сделал все, чтобы хотя бы одна поставка огненного припаса состоялась, князь же организовал охрану при последнем переходе. Так что повоюем.

— Боярин, там тебя кличет князь, — в горницу зашел Тимофей.

Причина вызова князя была для меня радостной. К Риге подошли шестнадцать кораблей датчан с людьми и выкупом. Очень оперативно, хотелось бы отметить. Ну и могло ли быть иначе, когда любознательный «королек», как я для себя прозвал Вольдемара, в наших загребущих лапах, как и многие из высшего света Дании. Я чуть ли не стал распоряжаться начать работу по увеличению пристаней, когда пришлось еще одну часть кораблей нашего флота отгонять, чтобы пристали гости.

Серебра за всех пленников, что были взяты под Ревелем, вышло больше четырех тысяч в имперских марках, которые малым уступают гривне серебром. Были и корабли с отличной, как сказали рижские кузнецы, железной рудой. Была и сера и марганец, а вот селитры обещали поискать. Слово давали, что венецианцы обязательно найдут ту индийскую соль и привезут. Ну я сильно то и не рассчитывал, так удочку «на авось» закинул. Да и марганец датчанам пришлось покупать в Бремене, где идут эксперименты со стеклом. Привезли и красители для ткани. Главное же из всего списка — люди! Двух запуганных алхимика я заприметил сразу. Вот есть в людях что-то такое гаденькое, держатся вдвоем, но в стороне, да и одеты они были по-особенному, относительно остальных людей. Главным отличием было наличие амулетов и странного вида браслетов. Рудознавец был один, но корабелов сразу десять — как у нас на Руси сказали бы — артель.

— Я остаться желаю, — высказался король Вольдемар Молодой, когда я пришел сказать о выполнении всех договоренностей. — Скоро подойдет основное войско и мне важно посмотреть, как ты его разобьешь.

— Ваше величество, а Вы уверенны, что я разобью войско крестоносное? — лишь для поддержания разговора спросил я у короля, сам же больше размышлял, что нужно охрану оставить королю, да проследить, чтобы два корабля из прибывших были наготове сразу же отчалить в случае опасности. Еще не хватало, чтобы нас обвинили в смерти короля после того, как получили выкуп.

— Обязательно разобьете, и ты уже все просчитал. Вчера был обоз от великого принца владимирского Ярослава, значит он рядом, а у него есть войско. Немцы завязнут в обороне Риги, а Ярослав ударит им в спину. И это, если не брать в расчет твое сатанинское оружие, — высказался король, с вызовом посмотрев в мои глаза, как будто обвиняя меня в сговоре с лукавым.

Странно, раньше он казался немного инфантильным и даже трусоватым, сейчас же включил режим «повелеваю». Но пусть остается и смотрит, да по Европам разнесет вести, что с нами не воевать, а торговать удобнее. Так же я понимал короля, ему крайне важно, чтобы мы разбили немцев. Честолюбие Вольдемара пострадало знатно и единственное, что может поправить ситуацию, это разгром крестоносцев, чтобы по Европе не пошли слухи, что даны стали столь слабы, что даже схизматикам сдаются.