Колдун не знает (СИ) - Сяньсян Роман. Страница 48

Я нажал кнопку включения, и на мониторе появился Оэла.

— Привет, Олел! Можешь не отвечать, я всё равно буду вещать в режиме монолога. Ты, должно быть, решил узнать, как идти своим путём независимо от чьих-то хотелок. Очень похвально. Но настолько же малореально. Ведь дело в том, Олел, что ты изначально здесь оказался из-за чьих-то хотелок. Тебе, конечно, была предоставлена иллюзорная свобода выбрать некоторые черты дизайна. Но изначальный импульс был не твой. На этом, Олел, я закончу свой монолог. А ты подумай.

Изображение учителя Оэлы исчезло и на мониторе появилась простыня стат, пролистав которую, я узнал, что по прежнему нахожусь на третьем ранге управления энергией.

— Почему? Я столько всего прошёл и пережил!

Система моргнула монитором и вывела туда ответ:

— Не выполнено ранговое задание.

— Какое задание?

— ПОЛУЧИТЬ У СТАРОСТЫ ДЕРЕВНИ ХВОСТ ЗМЕИ.

Действительно, я совсем забыл об этом! Интерфейс продемонстрировал мне мои новые умения, которые я и так знал. Большинство этих умений были освоены лишь на самом начальном уровне. В том числе — МАГИЯ ПЕРЕМЕЩЕНИЯ. Это то, о чём говорил и что демонстрировал Сатах! Когда же я успел её освоить?

Ну конечно — когда подстрелил стрелков-варваров в доме Шалы-Шалуна! Когда я представил перенос, сильно пожелал его — и перенёсся. Странно, но когда Сатах демонстрировал мне это умение, я вовсе забыл о том, что и сам кое-что могу!

Выходит, племянник вождя точно запудрил мне мозг. И он абсолютно однозначно точно также манипулирует мной, как манипулировали и все остальные.

Но я не хочу, чтобы мной манипулировали.

Высокий старик с длинной седой бородой и длинными волосами подошёл ко мне и немного поразглядывав, выдал загадочное:

— Здравствуй, Посланник! Я — настоятель этого монастыря, Дзамо Ацо.

— Я Олел.

— Я рад, Олел, что ты посетил нас. Наверное, ты устал с дороги? Пойдём, разделишь с нами трапезу. Мы как раз собираемся ужинать.

Мысль была неплохая. С тех пор, как мы с ящером вылетели из Валтансара, я успел порядком проголодаться.

Дзамо сделал приглашающий жест следовать за ним. Мы прошли на другую сторону храмовой площади, в жилое помещение. В небольшой трапезной нас встретили семеро монахов — все старики.

Мне было непривычно видеть столько пожилых людей вместе. По правде говоря, я видел стариков очень редко и в основном издалека. Так уж вышло, что мой круг общения составляли в основном молодые люди, редко — среднего возраста, такие, как Оэла или вождь валтов.

Трапеза была скромной — рыба, корнеплоды, немного фруктов, но я очень быстро насытился. Пока я ел, никто не докучал мне распросами. После еды Дзамо проводил меня в отдельную келью — комнатёнку с узким окном, выходившим на берег. Я мог наслаждаться звуками прибоя и вдыхать морской воздух.

— Койка может и жестковатая, зато одеяло тёплое, из лучшей шерсти. Отдыхай, высыпайся. А завтра я покажу тебе наш остров и монастырь, — оставив мне горящую свечу, настоятель удалился.

Усталость валила с ног, так что я почти мгновенно провалился в сон, и даже толком не прочувствовал жесткости или мягкости лежбища.

Снова тот самый тронный зал, атакованный ордами нечисти. На этот раз в нём совершенно пусто. Я не на троне, а парю сверху, раскинув руки, как птица крылья, и наблюдаю за происходящим внизу.

Высокие тяжелые двери открываются, в зал быстрыми шагами входят мужчина и женщина. Я готов был поклясться, что женщину я где-то видел. И слышал. Хотя это был совсем не тот скрип, которым говорил призрак моей настоящей матери, я узнал и вспомнил. Женщина говорила тёплым, бархатным, низким контральто. Едва уловимый запах амбры и цветущих лилий наполнил воздух. Да, это она — Королева Ночи.

— Ты слишком много заботишься о них, Крэй. Они того не стоят.

— Дорогая Крэя, подданные для монарха — как дети. Разве можно говорить, что дети не стоят заботы?

— Но они не твои дети, Крэй. И поверь, если случится несчастье… Если мы будем в опасности, о боги, мне не хочется думать об этом! Но просто представь — если такое случится. Вспомнят ли эти твои дети о том, что ты их отец? Или присоединяться к тем, кто будет рвать на части корону?

— Брось, Крея! — голос мужчины, довольно обычный, ничем особо не примечательный, звучит резко и немного надсадно. — Они ни за что не посмеют! Мои подданные любят меня!

Королева мягко обнимает супруга:

— Если бы всё оказалось так, как ты говоришь.

— Но ты всё же так не думаешь?

— Это лишь мои мысли. Просто будь осторожнее, Крэй. Я прошу тебя. Ради нашего будущего настоящего, а не символического ребёнка, — королева прикладывает руку к животу: если повнимательней присмотреться, становится заметно, что она ждёт ребёнка.

— Конечно, Крэя. Прости, если заставил тебя волноваться, — король целует руку супруги, — Ты слишком волнуешься и мало бываешь на воздухе. Может быть, стоит больше гулять в саду?

— Ты прав, мой король. Мне душно в этих стенах. Я боюсь этих пыльных портьер — вдруг за ними скрываются убийцы?

— Ну что ты! Портьеры вовсе не пыльные. Их вытряхивали всего лишь месяц назад!

— Но они могут скрывать за собой… Я хочу, чтобы их не было!

Королева бросается к тяжелым занавесям, скрывающим окна и с ожесточением срывает их.

— Да послушай же, Крэя… Конечно, если ты хочешь, мы уберём эти тряпки. Но ты зря беспокоишься.

Королева успевает содрать одну или две занавеси, когда все остальные — около ста штук — сползают на каменные плиты пола без её помощи. Из оконных ниш выступают вперёд люди в масках на лицах, с короткими обоюдоострыми мечами в руках.

Рывком сажусь на кровати. Мотаю из стороны в сторону головой, чтобы разогнать наваждение. Через узкое окно в келью проникает полоса света, отражается от зеркала на противоположной стене и падает на изголовье кровати.

— Доброе утро, Олел! — в комнату входит настоятель Дзамо, — действительно доброе, и тёплое. Такое у нас тут бывает не часто.

— Ещё скажите, что это я погоду с собой принёс.

— Да и не только погоду! Надеюсь, что не только.

Завтрак был так же прост, как и ужин — каша, фруты, вода. В столовой на этот раз были только мы с Дзамо. Монахи уже закончили трапезу и занимались разными работами.

Настоятель показал монастырское хозяйство — узкие полосы садов и полей на террасах, карабкающиеся по крутым скалистым склонам, стадо коз, несколько лодок для ловли рыбы. Хозяйство, прямо скажем, не богатое.

— Нам сложно выживать тут, и с каждым днём становится всё сложнее. Когда-то наша церковь была могущественна и влиятельна, но после раскола нам сохранили жизнь лишь из милости. Сначала жили семьями. От этих первых поселенцев остались только мы с Абзу. А скоро, похоже, останусь только я один, Абзу очень плох. Остальные прибыли к нам позже, всё это беженцы, изгои.

— А что с Абзу?

— Малярия. Нам нечем её лечить — кора хинного дерева закончилась. А так как Абзу уже стар, то вряд ли его сердце долго выдержит.

— В чём была причина, по которой вашу секту подвергли гонениям?

— Мы называем это расколом. Истинная причина была, конечно в том, что отцу нынешнего вождя хотелось убрать явных и возможных конкурентов. Ну а формальная — в разногласии по поводу толкования священных текстов. Хотя раскольникам, конечно, было наплевать на эти толкования.

Всего за несколько часов мы обошли весь остров вдоль и поперёк. Как я понял из путанных объяснений настоятеля, у него были на меня большие виды. Согласно каким-то древним церковным книгам, с неба должен спуститься Посланник и возродить их веру. Ничью веру мне возрождать не хотелось. После общения с колдунами, уморившими на этой почве моего братца, я был вообще настроен к разного рода религиям не слишком дружелюбно.

Однако глубинное внутреннее чутьё подсказало мне, что с Дзамо лучше не спорить. Пусть думает, что осчасливил меня ролью Посланника. Но пока я слушал и кивал, в голове у меня зародился план побега.