Там, где обитают куклы... (СИ) - Кулецкий Алексей Николаевич. Страница 23

Довольно крупный групер, шевеля мясистыми губами, показался откуда-то снизу, оттуда, где вода постепенно темнела, переходя в вечную тьму океанских глубин. Он пристально оглядел ныряльщиков, неспешно шевеливших ластами, видимо, в надежде на дармовое угощение, а затем, едва шевеля хвостом и плавниками, проплыл между ними, как будто соизмеряя силы. Внезапный, резкий взмах видавшей виды лопастью хвоста, и групер скрылся в темной глубине. Стая мексиканских барракуд появилась откуда-то сверху. Никто так и не понял, откуда. Море Кортеса жило своей, неподвластной людям жизнью.

Игнасио сделал предупреждающий знак и друзья, не делая резких движений, оказались среди примерно метровых большеглазых серебристых торпед, внешним видом напоминавших обычных щук, вооруженных крупными, прямыми зубами. Торпеды, впрочем, и сами, вели себя довольно спокойно и, в свою очередь не совершали резких движений в отношении неведомых черных рыб, пускающих в воду длинные ленты серебристых пузырей.

В конце концов, словно повинуясь чьей-то безмолвной команде, торпеды, сверкнув боками, выстроились в одном направлении и, так же стремительно, как и появились, растворились в толще морской воды, убыв по своим, барракудьим делам. Пара небольших каракатиц, что-то делавшая среди поросших водорослями камней, переливаясь различными цветами, тут же, завидев их, периодически надуваясь от набранной вовнутрь воды, пустилась наутек, выпустив по небольшому облачку сепии. А местная камбала, до этого, сопойно лежавшая на дне, взмахнув плавниками и стряхивая с себя песок и осколки ракушек, тараща на них выпученные глаза на перекошенной морде, отплыла на некоторое расстояние и снова легла на дно, приняв его цвет и совершенно слившись с ним.

Некотрое время водная толща была довольно пустынной, только беспрестанно резвилась среди кораллов и водорослей, разная цветастая мелочь. Откуда-то сверху как будто стал сходить поток. Этот поток постепенно, но довольно быстро стал набирать силу. «Течение!» — догадались друзья и стали как можно быстрее отплывать от стены, чтобы не быть унесенными за критическую глубину. Ленты водорослей понемногу выпрямились и стали натягиваться в одну сторону, слегка колыхаясь в такт подводным волнам. Мелочь, предчувствуя скорые перемены, попряталась по своим щелям. «Отлив» — показал Игнасио и жестами показал в сторону от острова. Друзья в ответ показали, что сигнал поняли.

Они отплыли на порядочное расстояние от склона, который смутно темнел впереди, уходя вниз. Течения здесь почти не ощущалось. Игнасио, оглядевшись по сторонам, показал на что-то, словно притаившееся в толще воды. Друзья повернули головы, но не увидели ровным счетом ничего. Игнасио досадливо махнул рукой, показав «козой» из двух пальцев на маску. Том снова обернулся туда, куда показывал капитан. В толще воды словно возник какой-то сгусток. Сгусток постепенно становился все темнее, пока не превратился в небольшую длинноперую акулу, вышедшую на патрулирование своей территории. Практически не шевелясь, акула равнодушно проскользнула мимо них, оглядев своими, словно стеклянными, равнодушными глазами и, так же непринужденно, как некоторое время до нее, групер, не найдя чего-нибудь, более-менее достойного ее внимания, скрылась в темной глубине.

На то, сколько прошло времени с момента погружения, никто не обратил внимания. Казалось — вот только сейчас они оказались в воде, но Игнасио требовательно показал — «Всем наверх!» Все шестеро показали, что восприняли сигнал верно и начали неспешный подъем на поверхность. «Ого! Недурно поныряли!» — Том восторженно взглянул на часы, — «… а казалось, что прошло всего — минут пятнадцать — двадцать! «Это всегда так! Сами знаете, не в первый раз!» — капитан показал на манометры на своем баллоне — «Смеси осталось от силы минут на десять! Я и так до последнего вам не сигналил!» Том с благодарностью поглядел на него. Отлив вступал в свои права и море стремительно отступало от берега. Когда они показались на поверхности, то увидели обнажившийся, усыпанный обросшими валунами берег. Всеми покинутый катер, стоял на якоре на том же месте. Они стали, не спеша подплывать к нему.

Ральф извернулся с неожиданной для него гибкостью, снял с себя ласты и забросил их на палубу катера, а затем взобрался по лесенке на борт. «Поберегись!» — выкрикнул Макс и вторая пара ласт, пролетев по красивой дуге, шлепнулась на нагретые Сонцем, покрытые олифой доски палубы. Теперь вся группа болталась в воде возле катера, сверкая на Солнце светлыми пятками на темном фоне гидрокостюмов, не горя особым желанием покидать ласково плескавшуюся воду. Но в конце концов, плескаться надоело, и друзья стали один за другим подниматься по лесенке на катер.

«Предлагаю восполнить балланс электролитов в организме!» — Ральф, взяв инициативу на себя, уже раздавал открытые бутылки с холодным пивом, шипя открываемыми пробками. Остальные разбирали пенящиеся емкости, с наслаждением припадая к горлышкам. «Божественно!» — Игнасио, отпив почти полбутылки, с удовольствием рыгнул и оглядел друзей, которые снимали с себя снаряжение — «Господа, а не хотите ли наловить нам чего-нибудь на обед?» «Чего-нибудь? На обед?» — Генри, нехотя оторвавшись от пива, вопросительно поглядел на капитана. «Ну да!» — Игнасио ответил с таким видом, как будто с самого рождения питался исключительно подножным кормом — «Удилища — вот, а наживка и прикорм — под стеллажом со снаряжением!»

«Мы — всегда за!» — Ральф поднял большой палец. Друзья допили пиво и стали разбирать удочки. «Кому-то очень перло в прошлый раз!» — Макс, надевая наживку на крючок, поглядел на Ральфа с Альбертом, выбиравших снасть по душе. «Макс, не завидуй! Это, в конце концов, неприлично!» — Ральф наконец, выбрал понравившуюся удочку, — «Будь внимательнее и тебе тоже повезет!» Макс плюнул за борт и забросил снасть в воду. «Надоели вы мне! Уйду от вас подальше» — Ральф словно медведь средних размеров, держа удочку с наживкой на крючках напревес, ощутимо раскачивая суденышко, полез на нос. «Давай, давай, скатертью дорога! Катер только не опрокинь, кабан!» — Альберт, Том и Генри расползлись по бортам.

«Сейчас отлив, не знаю… может и удастся натаскать какой-нибудь тресковой, или еще какой-нибудь, мелочи!» — капитан тоже взял в руки удилище — «Однако, попытка — не пытка, во всяком случае, поробовать всегда можно! Крупная рыба нам сейчас ни к чему!» Капитан, держа в руках вторую бутылку с пивом, тоже полез на нос, устроившись по другую сторону от Ральфа. «Я хочу есть! И сожрал бы сейчас все, что угодно!» — Ральф уселся и, свесив ноги с катера, сделал первый заброс.

Довольно быстро натащили небольшой рыбы. Примерно через час, в ящике на палубе извивались, постепенно засыпая, неколько скумбрий и сардин. Том, которому сегодня повезло немного больше, чем несколькими днями ранее, на «Осьминоге», попутно со съемкой, успел вытащить из воды примерно полуметровую треску. Теперь, он, чрезвычайно довольный собой, фотографировал в разных позах свой улов. «В глянцевый журнал отправь!» — непреминул немного поддеть его Генри. Том набрал в грудь воздуха, видимо, собираясь что-то ответить, но в последний момент передумал и только махнул рукой, словно отмахиваясь от надоедливой мухи.

«Ну что, парни, будем готовить, или наловим еще?» — капитан ткнул пальцем в сторону ведра. «Да мы думаем, что нам всем вполне хватит на нормальный ужин» — прикинув, хватит ли наловленного им на еду, друзья разбрали ножи и быстро разделали пойманную рыбу, отправив остатки за борт на корм хищникам — «Разве что вам, кэп, домой, чтобы запасы создать!» Игнасио отрицательно помотал головой, разжег огонь на портативной газовой плитке, поставил на нее видавшую виды сковороду и налил на нее масло. Вскоре на сковороду последовал и их улов. Куски рыбы негромко зашипели, распространяя вокруг чудесный запах, раздражающе действовавший на обонятельные рецепторы проголодавшихся друзей и заставлявший слюну, выделяться в немыслимых количествах.

Солнце постепено начинало клониться к закату, окрашивая гладь залива в золотые тона. Обед, как и ожидалось, плавно перешел в ужин. Текила постепенно переливалась из бутылок вовнутрь, расслабляя мышцы и отпуская на волю мысли и языки. Завязался непринужденный разговор о жизни и судьбе. Тему Острова кукол решили не трогать, капитан оказался интересным рассказчиком и без этого.