Любовь взаймы-2 (СИ) - Риз Лаванда. Страница 6

— Так ты у нас плохой мальчик, разбивал пары. Нравится забирать чужое? Своя девушка — это слишком постно, а вот забраться в постель той, которая занята, соблазнить замужнюю, это настоящий вкус риска. Смотри, доиграешься, что без дозы адреналина перестанет стоять. Сейчас ведь тебя это тоже будоражит, да?

— Конечно. А ты долго будешь тереть мою грудь или может быть уже опустишься к животу? — о, мне не кажется, Куин действительно уже дышит учащённо.

— Не переживай, туда тоже доберёмся. Я смываю женские слёзы, выплаканные у тебя на груди. Хотя за один раз, наверное, не ототрешь, у коварного парня на счету много любовных интрижек.

— Так может мне встать, чтобы тебе было удобнее мыть нижнюю часть моего тела? Кажется то, на чьём счету много любовных похождений тоже нужно хорошенько потереть.

— Лежи, иначе утоплю на фиг, — шиплю в ответ и пытаюсь улыбнуться, но получается только хищно скалиться, — скользнув ладонями по его животу, сжимаю его член. — Ты об этой штуке говорил? Ох бедняжка, не ценит он тебя, не бережёт, чуть не стёр видимо о кого попало. Ну ничего, здесь тебе ничего не угрожает, тут мы тебя сохраним в целости, — конечно я знаю, как прикасаться к мужчинам, и моя рука умело шарит у него в паху, заставляя этого извращенца стонать и закатывать глаза. — Какой он у тебя выдрессированный и отважный.

— Прекрати разговаривать с ним как с отдельным существом, — цедит сквозь зубы Куин, вцепившись руками в края корыта. — Не вздумай останавливаться, куколка.

— В смысле? Теперь я вымою твои стройные ножки, а там я тебя отмыть не смогу, там тебе только святой отец поможет, когда пойдёшь грехи отмаливать, — издевательски хмыкаю в ответ. — Я девушка порядочная, я подписывалась на купание, а не на эротические игры в воде. Даже не мечтай, что я на тебя наброшусь. Воздержание пойдёт тебе на пользу. Зато потом ты мне ещё спасибо скажешь. Ну или та, которой ты подаришь своего изголодавшегося самца.

— Ты мне это назло делаешь, да? Мстишь за всех мужчин, разбивших тебе сердце? А если так?! — психанув, Куин резко дёргает меня на себя, затаскивая в корыто. Мгновение и я уже барахтаюсь на нём сверху. — Я тебя не буду больше уговаривать, я тебя просто возьму без спроса!

— Так вот ты какой?! Надоело притворяться классным парнем?! Давай, бери меня силой. Но тогда нашей чудной дружбе придёт конец, а вон та жутка кочерга окажется в твоей башке. Меня не нужно соблазнять, я должна сама захотеть. Я решила, что теперь я отдамся тому, кого сочту достойным прожить вместе со мной до старости. И прости, но пока что созерцание твоих причиндал и искромётной харизмы для меня пока что мало!

— Придуршная! — вытолкнул он меня обратно, вскакивая на ноги.

— Рада, что ты наконец-то это заметил! Я сама решу, когда и с кем это случится, ясно тебе?!

— Удачи! Гордые ведьмы меня больше не интересуют! Мечтай и дальше, как ты отомстишь Дамиру. Я смотрю тебя только это и возбуждает! — Куин на нервах попал ногой в штанину лишь с пятого раза. — Продолжай спотыкаться о свою гордость и упивайся одиночеством! А в полночь вон на том холме можешь похоронить в себе женщину!!! — схватив ключи от машины, вылетел он из дома.

— Как легко тебя обидеть, мальчик! — кричу ему вслед, вылетев на порог. — Ты что собрался меня здесь бросить?!

— Видеть тебя больше не могу!!! — хлопнул он дверцей, с рёвом срывая машину с места.

— Слабак! — но он меня уже не слышит. — Отлично, вот я и осталась одна в хижине на краю света. Получается или парень доводит меня до нервного срыва, или я довожу их до нервного срыва. Вот уже двоих довела. Нужно всё-таки что-то менять, так не годится. Но если этот болван завтра не вернётся…

И на следующий день, когда солнце уже подползло к горизонту, слышу шум подъезжающей машины. Блудный Куин вернулся. Откладываю книгу и прислушиваюсь внимательней. Дверца хлопнула слишком громко, значит, парень всё ещё сердится. Неужели не хватило суток, чтобы выпустить пар. Резко дёргает входную дверь и заходит внутрь. Так и есть, надутый, нахмуренный, на меня не смотрит. Какие мы чувствительные. Выпил стакан воды, поиграл желваками, обвёл взглядом комнату, игнорируя моё присутствие.

— Ну, привет. Как прогулялся? — делаю очень осторожную попытку заговорить, но он молча хватает сумку и начинает бросать в неё свои вещи. — Бросаешь меня и сваливаешь? Дружба отцвела? Нет секса — нет общения? Ты объявил мне молчаливый бойкот? Как раз в духе современного мужчины, обижаться, не разговаривать и строить из себя задетую цацу.

— Собирай вещи, ведьма, мы уезжаем, — наконец собрался силам выдавить мне сквозь зубы.

- Что-то случилось? Полиция бросилась по нашему следу? — вскочила я на ноги и мне уже не до шуток. Проиграть в самом начале один из худших раскладов.

— Напротив, всё спокойно. Просто хочу, чтобы нас разделяла стена и поблизости были люди. Слишком долго рядом с тобой находиться опасно, боюсь доведёшь меня до греха, — язвительно бросает он. — Руки так и чешутся с тобой что-нибудь сделать, а на языке висит столько слов, что твои милые ушки не вынесут такого колоритного шквала. И если у меня не получается испепелить тебя взглядом, мы поселимся в разных номерах дешёвого мотеля, и я буду терпеть тебя издалека. Потому что твои гордые баррикады я покорять не намерен! Шушукайся со своими принципами, а я буду радоваться жизни!

— А как же наши новые документы? — он так забавно психует, что я еле себя сдерживаю. Почему мужчины иногда ведут себя как дети?

— Документы готовы. Пересидим в Бирре, а потом спрячемся в Гранарде. И я помогаю тебе исключительно потому, что ещё не до конца уничтожил семейство Морли. Только поэтому я буду тебя стойко терпеть. Вчера ты мне бесповоротно разонравилась! Ясно тебе?

— Конечно, ясно. Такое бывает, иногда человек нравится долгое время, а потом бац, и как отрезало. Тогда я быстренько переоденусь. Ты ведь не против? Теперь, когда я тебе разонравилась всё станет намного проще, — улыбаюсь и стягиваю с себя свитер, штаны, футболку, оставшись в одних трусиках. Вот ведь брехло, вижу я, как я тебе разонравилась. Так и хочется подойти и челюсть на место поставить. Интересно, он хоть дышит? Таращится на мою обнажённую грудь и не шевелится. Да, каждая женщина — это ангельское дитя коварства. С нами сложно справиться если мы чего-то не хотим, и наоборот, если чего-то пожелаем. Мы сводим с ума, лишаем сна и покоя. Своей изящной ножкой мы можем растоптать даже несгибаемого сильного мужчину, можем заставить его ползать у наших ног и целовать пальчики. А можем сделать такого мужчину ещё сильнее, подарить ему крылья, цель и способ реализовать мечту. Мы можем быть музами, вдохновительницами, соратницами и надёжным тылом. В нас ровно столько же света, сколько и тьмы, и с нами бесполезно воевать. Не дай бог бросить вызов принципиальной женщине. Ты заведомо проиграешь.

— А это было очень провокационно, — рычит Куин, сузив свои зелёные глаза. — Дразнишь меня, стерва?

— В смысле? Дразню? …Я? — прикинувшись дурочкой изображаю удивление. — К чему мне провоцировать того, кому я не нравлюсь и с кем я не собираюсь спать? Ты несёшь что-то нелогичное. Всё, я готова! Можем ехать! — жизнерадостно вскидываю голову, натянув куртку. Вот сейчас похоже, что он меня действительно ненавидит.

— Этому английскому снобу очень повезло, что ты избавила его от своего присутствия. О, он наверняка даже не представляет, что за чудовище прячется внутри тебя! — шипит Куин на грани нервного срыва.

— Начинаю подозревать, мой милый друг, что ты впервые встретился с настоящей женщиной, — хмыкаю, гордо вздёрнув носик. — Не хватает сил справиться?

— Еле хватает сдержать сил бешенство, — скрипит он зубами.

Едем молча, в машине даже воздух колючий. В ушах всё ещё звенит от того, как он хряпнул дверью. Сопим по очереди и не смотрим друг на друга.

— Вот поэтому я и против всей этой фигни с любовью! — неожиданно заявляет Куин, повернув в сторону Бирра. — Несчастная любовь сделала из тебе не настоящую женщину, а жалкую и отчаянную!