Отец-миллионер под прикрытием (СИ) - Дали Мила. Страница 8

—!!!

— Ну что ты ругаешься? Голубь не специально. Видишь, за тем деревом сугроб не растаял? Иди, пошвыркай в нем ботинком и прости птичку! — говорю, еле сдерживая улыбку. — Марат, только внимательнее будь, на травке еще “гадов-собак” выгуливают.

Когда Марат уходит, краем глаза замечаю еще одну темную фигуру. Крадущуюся. По лакированным туфлям и пиджаку, купленному в нашем магазинчике, сразу узнаю Глеба.

— Детка, ты сегодня не на стиле? Но я все равно рад тебя видеть.

— Отстань.

Глеб Абрамович… Элита местных вершин и папочкин сыночек в одном лице. На два года младше меня. Ходячая сливка общества, сорящая деньгами… Он, моя ошибка прошлого. Знала бы его сущность, сроду знакомиться не стала, по ресторанчикам пафосным ходить, розы охапками принимать. Общаться с его друзьями-мажорчиками, которые смотрели на меня как на грязь. Ничего близкого между нами не было, и Глеба это не устраивает. Я пыталась от него отвязаться, но как видите…

— Крыс городских подкармливаешь? Машенька, может, хватит обижаться? Да — я неправ, да — бросил тебя в лесополосе за городом. Но ты сама виновата, я мужчина, и меня нельзя просто так отшивать. Автопати еще не закончено. Прыгай в тачку, поехали покайфуем. М?

Мужчина. Три ха-ха ему в глаз. Лучше покататься на велосипедах с медведями, а не в роскошном авто Глеба.

— Я не одна.

Успеваю ответить до того, как возвращается Марат. Райнер становится между нами так, чтобы закрыть меня от наглых глаз Абрамовича. Тут же двигаюсь вправо — я должна видеть все. Наблюдаю за мужчинами и ловлю себя на ощущении какого-то испанского стыда. Не за Марата, а за Абрамовича. Спесивый сынок владельца меховых бутиков… Ах! Никогда не любила шубы ни соболиные, ни норковые, в разных моделях предложенные Глебом. Он навязчиво подсовывал мне их, а я так и не взяла. Зверушек жалко.

Мне стыдно за Абрамовича, ведь у парня главным развлечением после кутежа идет подавление. Уничтожение значимости и достоинств людей, которые намного ниже социального ранга Глеба. Куда уж нам до элитных вершин?..

Мажорчик брезгливо оглядывает Райнера с головы до ног. Две секунды тушуется от сопоставления своих щуплых данных и спортивного тела Райнера. Однако власть и деньги прибавляют уверенности.

— С этим? Фак, Машенька, детка. Не скатывайся до подстилки для нищих. Ты сидишь в парке, детка. Посреди шлака и мусора. Адекватная, вообще, нет?!

Провалиться сквозь землю мне и больше не возвращаться. Когда Глеб говорил слово “мусор”, явно дал понять, что имеет в виду не фантики от конфет и шкурки от семечек. Он намекал на Райнера. И зачем я только потащила Марата сюда?

А Марат спокоен. И я завидую его спокойствию как никогда прежде.

Райнер тихо смеется над Глебом. Издевательски как-то, с подколом. Он расправляет плечи и лютой тучей нависает над Глебом. Ох, Абрамович, только не пропусти первый раскат грома. Райнер ничего не говорит, но от его энергетики даже у меня начинает колоть в подреберье. Мой нищий таксист медленно снимает солнцезащитные очки. На полшага подходит к Глебу.

Реакция мажорчика для меня странная — Глеб не матерится, как обычно, баллончик перцовый не достает. Он смотрит на Райнера как на что-то нереальное. Не существующее в природе.

На идеально выбритых щеках Глеба заблестела испарина, мгновенье — и его лицо перенимает оттенок почти растаявшего снега. Бледно-серого.

Марат

— Ты… простите, вы… Да быть такого не может!

И так всегда. А сейчас глаза выпучит еще сильнее… Ну говорю же! Парень пошатывается, топчется с ноги на ногу. Я понятия не имею, кто он, однако по часам могу точно определить, что достаточек какой-никакой имеет. Явно в теме, раз сразу узнал меня.

— Марат, видите авто красное? В вашем салоне брал. Офигеть! Можно сфотографироваться? А то не поверят…

— Нет, замолчи, — перебиваю, чтобы не сболтнул лишнего.

Маруся вся во внимании. Ушки свои красивые навострила и ждет.

Местный селебрити опять удивляется, ему сложно до конца осознать, что сам Марат Райнер — успешный бизнесмен, сияющий на первых страницах журнала “Ворбс” — сейчас в парке. Голубей батоном кормит. В компании милой Белоснежки — для меня, простенькой торгашки — для селебрити напротив.

— А вот она, — кивает в сторону Кошкиной, — ваша Маша?

— Сечёшь. Подстилка для нищих. Верно?

Мой холодный тон заставляет парня дрожать… Очень я хочу двинуть ему в торец, да нельзя. Скандалы мне сейчас не нужны. Но кулак зудит. Прям выпрашивает. Замахиваюсь.

— Извините, Марат Аронович! Ох, фантастика! Побьете меня? Давайте, это будет сенсация!

— Иди отсюда.

Опускаю руку. Ненормальный. Не нравится он мне. Слизняк. Такой же скользкий.

Визави восторженно матерится, шагает к своей машинке. И я уже вижу, как новость о прибытии Райнера разлетается по тихому городку. Как же не хотелось огласки…

— Марат, а это что было? — шепчет Белоснежка из-за моей спины.

— Не бери в голову.

На ощупь ищу талию Маруси. Взглядом провожаю фигуру в дорогом пиджаке. Подерите его черти.

— Как это “не бери в голову”, Райнер? Он смотрел на тебя как преподобное божество. Ты что-то скрываешь, да? В глаза мне смотри! Снова обманываешь?

Строжится, строжится Кошкина. С лицом ангела и духом революционерки. Она снова хочет поругаться, но не успевает.

Мои губы идут в атаку первые. Захватываю ее в чувственный плен. Сладкая моя девочка. На вкус как зефир… И ротик сладкий. Я снова голоден ею до бешенства. Вокруг нас грязный сквер и люди. Только это меня и останавливает. Но я целую с запалом, не стесняясь. Очерчиваю каждый миллиметр нежных губ. Наслаждаюсь теплым дыханием. Маруся обмякает в моих объятьях и становится похожа на сахарную вату. Обожаю ее пушистые светлые локоны. Снова порчу прическу Кошкиной. Прижимаю к себе сильнее, как талисман на удачу. Носом утыкаюсь в ее макушку.

— Он больше к тебе не подойдет и не притронется. Все хорошо.

Но Марусе плевать на домогателя.

— В тебе две души, Райнер. Я права?

— Да.

— Раскрой мне вторую.

— Еще не время.

И к черту голубей. Наглых гадильщиков. Мы возвращаемся к дому Лизки, а Маруся до сих пор на романтизме. Я открываю подъездную дверь с обшарпанной краской, пропускаю Белоснежку вперед. Она красиво идет спереди по ступеням. Мне нравится вид. Лишь на третьем этаже обгоняю, чтоб не терять образ галантного мужчины. Первую запускаю в квартиру Марусю. Лизка, как всегда, не запирает дверь.

— О! Настиг все-таки? А что так долго?

Названая сестра уже нарядная. Застегивает пуговицу на джинсах с яркой вышивкой, радует глаз курткой от кутюрье, что я подарил, срезав бирки. И Лизка не догадывается о бренде. Эксплуатирует вещичку в хвост и в гриву.

— Так, прогулялись немного. Город посмотрели.

— Город они смотрели. Могли и меня с собой взять. А сегодня, вообще-то, ярмарка приезжает. На Победной площади будут пляски. Блины стряпать. Конкурсы! Поедем? Я собралась.

Ну нет. Белоснежка, пожалуйста. Ответь, что устала. Кот соскучился. На работу вызвали перебирать рубашки слева направо.

К сожалению….

Моя Марусенька с эндорфином в крови только за! Быстро кивает и улыбается.

Раз госпожа Кошкина выразила желание, придется тащиться. Но я хотел вечером пригласить ее в ресторан. Но…зная Лизку как облупленную…. Если к полуночи разойдемся — уже хорошо.

— Поедем. Лиз, принеси бумажник из кухни.

Достаю телефон из кармана, вызываю такси. Не хочу трясти девчонок в автобусе. Кошкина замечает мой телефон и подозрительно щурится.

— Последняя модель? Райнер, высшая глупость брать гаджет в кредит.

— Эх, Марусь, дождусь следующей зарплаты и тебе такой же куплю, обязательно.

Девушка, как порядочная, отнекивается, а мне смешно. Этот телефон — сущие копейки, но для Маруси несбыточная мечта. Сбыточная.

Лизка с шальными глазами вылетает из комнаты, она у нас компанейская и до дрожащих коленок радуется прогулкам. Неважно где, только бы народу побольше.