Империя ненависти (ЛП) - Кент Рина. Страница 45

Вернемся к более радостным новостям, на вершине которых чертова Николь.

Минус в том, что я не могу трахать ее, когда Джейден бродит по квартире, как ее телохранитель третьего класса. Так что мне приходится делать это по ночам, благодарный, блядь, за звуконепроницаемые стены.

Иногда Лолли подглядывает, но вскоре вспоминает, что ей все равно, и идет к своему следующему кошачьему приключению.

Но прикосновений к ней в квартире недостаточно, поэтому я запираю нас в своем кабинете и завладеваю ею за столом, у стены, не полу. В общем, на любой доступной поверхности, чтобы погрузить свой член в ее теплую киску.

Ради своего здравомыслия и эго в форме члена, мне хватает порядочности притвориться, что я устраняю ее из своей системы.

План все еще продолжается и работает как шарм.

Это не имеет никакого отношения к тому, что мой член оживает только рядом с ней, или к тому, что я, как второсортный гад, одержим ее пахнущими персиком белокурыми локонами, пока она спит.

Или тот факт, что я старательно прохожу один секс-марафон за другим, будто она задание, а я заново готовлюсь к экзамену.

И уж точно это не имеет никакого отношения к тому, как ее тело обхватывает мое, словно тиски.

Но, возможно, это связано с тем, как она напрягается всякий раз, когда я начинаю прикасаться к ней. Правда, только в начале. В какой-то момент она пыталась закрывать глаза, но я вытравил из нее эту привычку.

Теперь мне нужно сделать так, чтобы ее меньше пугал оральный секс, когда она его получает, и выяснить, почему она время от времени уходит в себя.

— Дэниел?

Голос Кинга выводит меня из моих мини мрачных сказочных размышлений.

— Что?

— Ты не ответил на вопрос.

— Потому что ходят слухи, что он трахается со своей помощницей. И под слухами я имею в виду Нокса и Себастьяна.

— Себастьяна? — повторяю я.

Нокс вникает в мою жизнь, как жаждущий власти агент ФБР, но Себастьян, племянник Нейта и еще один младший партнер, внимателен как птица ко всем, кто не является его девушкой.

Он олицетворение дьявольской заботы, с маленькими красными рожками и хвостом, выглядывающим из-под ног. Нокс говорит, что это его член, но дело не в этом. Как и то, что мы обсуждаем члены друг друга во время завтрака.

— Тебе повезло, что здесь нет правил, запрещающих служебные романы, иначе твоя задница сейчас была бы у доски, — говорит мне Кинг с презрением.

— Завидуешь, что поезд моногамии оставляет тебя позади? — Нейт усмехается.

— Скорее, я в экстазе от того, что существует естественный отбор для идиотов. Миру их нужно меньше.

— Я не состою в моногамных отношениях, — заявляю я скорее себе, чем кому-либо еще, игнорируя тот факт, что мой член отказывается прикасаться к другой девушке на расстоянии десяти метров.

— Скажи это жалюзи, которые сейчас редко открываются в твоем кабинете. — Нейт смотрит на меня сверху вниз. — Мне нужно будет проверить, работаешь ли ты на самом деле.

— Не надо мне этого говорить. Судя по тому, сколько раз Грейс говорила, что ты недоступен, пока ты был заперт в своем кабинете, я бы сказал, что ты трахаешь Гвен, как подросток во время своего первого секс-марафона. Сомневаюсь, что здесь замешана какая-то работа.

— Большое спасибо за ненужные образы о моей трахающейся дочери, Стерлинг. — Кинг отталкивает меня, но направляет свое отвращение на Нейта. — Пока я лежал в коме. Правда, Нейт?

— Ты все еще жив.

— Ты, однако, не будешь живым, когда я передумаю и решу убить тебя.

Я поднимаю руку.

— Для всех будущих ссылок на уголовные дела, я не просто услышал эту угрозу.

— Я слышала.

Мы втроем поворачиваемся к источнику женского голоса. Аспен стоит напротив в короткой белой юбке и голубой футболке-поло, положив руку на бедро, и выглядит в десять раз моложе в своем обычном костюме.

— Я верну правосудие и позабочусь о том, чтобы этот сумасшедший придурок оказался за решеткой на всю жизнь. — она пристально смотрит на Кинга. — Если ты окажешь нам всем услугу и совершишь убийство, скажем, во Флориде или Алабаме, я даже посижу в первом ряду, когда тебя будут бить током.

— Может, я буду сидеть в первом ряду, когда твоя кровь ведьмы толкнет тебя на убийство первой степени. А теперь, не могла бы ты порадовать нас причиной твоего нежелательного присутствия?

— Джефферсон пригласил меня на гольф.

— Тебя?

— Старший партнер, когда все проверяли.

— Ты опоздала, — дружелюбно говорит Нейт.

— Наверное, в первый час тебя это не беспокоило? — спрашиваю я.

— Вы знали? — Кинг смотрит на нас так, как будто мы обезглавили его любимого щенка а-ля гильотина.

— Вопрос в том, почему бы и нет? Джефферсон пригласил партнеров. Аспен в этом списке на первом месте.

Нейт проверяет часы, вероятно, ему не терпится вернуться домой. Единственная причина, по которой он согласился быть здесь, это то, что Гвен готовится к экзаменам.

— Его сексистский член так ненавидит эту идею, что забывает о ней. Частенько.

— Ты, из тех, кто забывает, милая.

Она смотрит на него так, словно он уперся ногами в ее ребра и раздавил ее несуществующее сердце, но вскоре она сглаживает свое выражение.

— Не больше, чем ты, малыш.

Настала его очередь смотреть на нее, как на дикого жеребца, которого он хочет приручить. Откинув волосы, она поворачивается лицом ко мне и Нейту.

— Что мы будем делать дальше?

Кинг смеется.

— Ты бы не знала, как играть в гольф, если бы тебя кормили с ложечки, любительница.

— Ты в игре.

Она начинает следовать нашим с Нейтом инструкциям. К тому времени, как мы заканчиваем с гольфом, Кинг и Аспен находятся в нескольких секундах от того, чтобы перерезать друг другу горло или трахнуться на траве. Не знаю, что из этого более актуально.

На лице Нейта выражение: «что я сделал, чтобы заслужить это?», и я более чем готов уехать домой.

Обычно я этого не делаю. Еду домой, я имею в виду. Разве что поспать или притвориться, что у меня есть хоть какое-то подобие хорошей жизни.

Но сегодня я не могу перестать думать о том, кого я оставил в квартире.

И я, возможно, купил кучу ненужного дерьма по дороге домой. Например, куртку Миньонов, игрушку для кошки и премиальную рыбку.

Когда я возвращаюсь, меня встречает такое количество гребаных цветов, что они взрываются у меня перед глазами.

Играет какая-то попсовая песня и все танцуют. Точнее, Николь и Джейден. Они прыгают с энергией стриптизерши на шесте. Лолли тоже присоединяется к веселью, бегая из одного конца комнаты в другой, похоже, в поисках своей собственной дозы того, что эти двое принимают.

Не обращая внимания на свою коленопреклоненную реакцию — испортить все их развлечения, — я прислоняюсь к дверному проему и скрещиваю ноги в лодыжках. Сцена передо мной разыгрывается, как клишированная сцена из диснеевского фильма. Николь кружит хихикающего Джейдена, ее собственный смех раздается в воздухе с грацией чертового ангела.

Нет, Дэниел. Ты не думаешь о том, чтобы выбросить девятилетнего ребенка из окна, чтобы занять его место.

— Дэн!

Тот самый человек, которого я хотел прикончить, зовет меня, ухмыляясь, показывая свои отсутствующие зубы.

Внимание Николь наконец-то переключается на меня, она бледнеет, а затем краснеет, как девственница. Поправка, она не краснела, когда была девственницей.

Она была ангелом с внешностью дьявола. Теперь она выглядит как сломленный ангел. Дьявол, который со второй попытки исполняет «Knockin' on Heaven's Door», версию Guns N' Roses.

Ее движения суетливы, когда она убавляет музыку из динамика.

— Прости, я… думала, ты вернёшься только ближе к вечеру.

Таков был план, пока я не пришёл к тревожному осознанию того, что во внешнем мире нет того, что мне нужно.

А в моей скучной квартире с бывшей есть.

Но я не предлагаю это объяснение. Вместо этого я бросаю Джейдену куртку с Миньонами, от которой он охает и ахает и даже обнимает меня.