Спаси меня от себя (СИ) - Орлова Юлианна. Страница 30

Мысли бьют розгами опухший от волнения мозг, пока Андрей придвигает меня ближе к себе, целуя в висок.

Навстречу нам двигается шатенка в возрасте около пятидесяти пяти лет в ярко-красном, прямо скажем, кричащем, платье и с таким же ярким макияжем, который может скорее отпугнуть, чем привлечь. Видно, что она старается скрыть возраст, но удается ей это из рук вон плохо.

—Сын, не звонишь, не пишешь, не приезжаешь. Рада, что ты почтил нас своим присутствием в такой важный для семьи праздник, — ни единого вопроса про внешний вид. А ведь он весь синий, мать твою!

Она и глазом не моргнула, увидев его. Только едва заметная поперечная морщинка стала более выражена.

Андрей ухмыляется и словно в насмешку выдает:

— Как я мог пропустить такое событие, — интонация более чем саркастичная.

Женщина останавливается прямо напротив меня и с самым бесстрастным выражением лица говорит:

— Бачинская Марианна Анатольевна.

Пожалуй, именно такое имя и подошло бы ей. Настолько же вычурное, как и она сама.

— Есения, — пытаюсь рассмотреть в ее взгляде радушие, но нахожу лишь едва уловимый интерес. Она скорее удивлена, чем рада нашему появлению.

— А вы…

— Моя девушка, — уверенно чеканит Андрей, не выпуская меня ни из поля своего зрения, ни из рук.

Неуютно. Все что можно сказать про присутствие этой женщины. Под пристальным вниманием холодных глаз хочется стать песчинкой в открытом море.

Мой взгляд скользит за спину женщины и сталкивается с Андреем. Да, без шуток, стоящий за ней мужчина — копия Андрей, вернее это Андрей копия он, они словно под копирку созданы. Правда у отца заметно более крупный вес и сам он холенее, статнее в силу возраста и жестче.

Взгляд режущий, колкий. Словно он в любой момент готов к нападению и сканирует пространство на наличие опасностей. Поросль седых волос давно окрасила виски. И пока я сравнивала образы, поняла одно — в них чувствуется порода. Не красота, не мнимая харизматичность, а порода. И передать словами это сложно.

И вот этот мужчина останавливается взглядом на мне. И я кожей чую сальный взор на своем теле. Ежусь. Так адекватный мужчина не должен смотреть на девушку своего сына. Он же пожирает меня. Неосознанно отступаю на полшага назад, сталкиваясь спиной с Андреем.

— Добро пожаловать, сын, что с лицом? — мужчина силком, и это видно, отводит от меня взгляд и переводит, О ЧУДО, шокированный взор на Андрея.

— Не волнуйся, газеты не узнали ни о чем.

— Ну так еще узнают, это в нашем городе не особая проблема. Может нужна помощь, — властной походкой движется к нам.

— Нет, справлюсь сам.

— Ну смотри, — подходит сперва ко мне, протягивая руку:

— Бачинский Андрей Владимирович, а вы у нас… — щурится и едва заметно улыбается. Прошибает током. Он улыбается, как Андрей, вот только в этом взгляде я вижу одну похоть.

Как стыдно.

Может мне просто кажется, или я очень хочу, чтобы мне казалось.

— Есения, — моя рука безвольно болтается вдоль тела, но мужчину это не заботит. Он перехватывает ее и целует. Мне не надо видеть лица Андрея, чтобы понимать, что он зол.

А мне безумно страшно.

Глава 28

— Как вы познакомились, Есенька? — отец Андрея останавливает на мне свой заинтересованный взгляд и облизывает нижнюю губу.

— Мы знакомы с детства, — грубо припечатывает Андрей. Я неловко ежусь, мечтая поскорее убраться отсюда. Глаза опускаются на полупустую тарелку, ведь в пересохшее горло ни крошки не втискивается. Сколько бы воды не выпила, странная жажда дерет глотку.

— Конечно, такая красотка просто не смогла бы не вскружить голову моему сыну, — томно выдает Андрей Владимирович, продолжая испепелять мою кожу. Я вся иду пятнами.

Что-то в воздухе меняется. Мне кажется, всеми фибрами я ощущаю напряжение. Сковывающее.

Андрей демонстративно целует меня в висок, задерживаясь дольше положенного.

Мила стреляет в брата недовольным взглядом, а затем тепло улыбается мне.

— Как интересно! — хлопает в ладоши Марианна Анатольевна. — А как же Лерочка? Мне казалось, у вас все серьезно. Ее папа к нам на днях заезжал, кстати!

Вот и информация, ввергающая меня в какую-то апатию. Отвожу взгляд, но ощущаю горячий взгляд на щеке. Хватит на меня уже смотреть!

— Мам, ну к чему это сейчас? — видно, что Миле стыдно. Андрей с силой сжимает вилку, а вторую руку опускает мне на коленку. Думаешь, что сбегу? Нет, это было бы слишком некрасиво. Беспокойный взгляд плавно скользит по лицу, на что я улыбаюсь уголками губ и практически залпом выпиваю третий стакан воды.

Беснующая жажда не собирается уходить.

— А давайте выпьем за настоящую любовь, — переводит тему Марианна Анатольевна. — Крепкую и безусловную, не за что-то, а просто так.

Вилка из рук Андрея выпадает и громко приземляется на кафельный пол, начищенный до блеска. Все внимание, разумеется, приковывается к нему. Меня резко бросает в холод от последующих слов:

— А тебе откуда это вообще знать? Про безусловную любовь ни за что, а просто так? Еще скажи, что она не мыслит зла, не радуется неправде, или любую ту поебень, что ты так любишь громко лепетать на пресс-конференциях! — Андрей резко отодвигает стул и встает, выпивая залпом рюмку коньяка. Морщится и смеется. — Ты же никогда не любила никого просто так, ну разве что — его, — тыкает в отца, сидящего так, как будто ничего не происходит. Вот уж и правда…умеет держать лицо. — Вот только он тебя нет, зато всех своих баб за пределами дома любил сильно и во всех позах! А ты и дальше продолжай ходить по косметологам, рожать ему детишек и оставлять последних на произвол судьбы! И обязательно винить в своих проблемах!

Кажется, мой шок теперь красным маяком сверкает на лбу.

— Андрей, ты что такое говоришь, — на лице целая гамма эмоций, но голос спокойный, как будто она на царском приеме.

— Сын, попридержи коней.

— Что сделать? Придержать коней? А ты когда свой член придержишь в штанах и прекратишь уже раздевать хотя бы мою девушку глазами? — взмахивает руками в пренебрежительном жесте. — Да ты уже трахнул ее мысленно. Только знаешь что? Это не Вика, там я просто справлял нужду. А здесь, если ты только попробуешь подойти, я закатаю тебя в асфальт!

— Андрей! — Мила встает из-за стола и становится ровно посередине. Кажется, прямо сейчас я стала бледнее стенки, пытаясь глотнуть вязкую слюну.

Руки дрожат, когда я пытаюсь схватить уже практически пустой стакан.

— Наша семья пережила это! Наглую ложь твоей малолетней шлюшки! Кто тебе доктор, что ты что тогда, что сейчас сам выбираешь проституток, снующих в поисках денег и готовых накинуться на любого, кто побогаче! — отец Андрея выплевывает эти слова с такой ненавистью, что меня окатывает жаром. Как будто опустили в кипящий чан. Хватает каких-то жалких секунд, и Андрей бросается на него с кулаками.

Я вскакиваю и бегу за ним, но уже поздно. Они сцепляются, а я даже не могу подойти, Мила меня оттягивает назад. Тонкие ручки довольно сильные. Я слежу за тем, как нещадно Андрей наносит удары и слышу выкрики о самых грязных и мерзких вещах. Мне удается вырваться и просто запрыгнуть на спину Андрея, сжимая руками широкую шею.

— Папа, прекрати! Андрей! — Мила плачет и кричит во всю глотку.

Я пытаюсь оттянуть его, но все мимо. Он сильнее, куда мне!

Лицо Андрея Владимировича разбито. Кровь сочится из брови, губы, а на щеке уже прорисовывался внушительный синяк. Он сплевывает кровь и с презрением смотрит на меня, а на губах гаденькая улыбка.

— Ты думаешь, она тебя любит? Тебя нельзя любить. Да и ты не можешь, ты ведь как я. Ко-пи-я, — процедил по слогам.

Сокрушительный удар в челюсть не заставляет себя длать. Мне кажется, он вложил в этот удар всего себя.

— Андрей! Что ты делаешь?! — крик тонет в матерных словах, когда я ладошками сжимаю лицо Андрей и кричу в ухо:

— Ты выше этого, Андрей. Выше!