Голос Ветра (СИ) - Анина Татьяна. Страница 22

Илья направил лодку не дальше по реке, а вдоль берега, чтобы не удаляться. Плескались вёсла в воде и, если бы не было так холодно, то я бы подумала что мы в сказочном сне. Глядя по сторонам, я запела:

— Под звездопадом в полной тьме

Я кротко прикоснусь к тебе.

Забьются молотом сердца.

Теперь мы, Ветер, вместе до конца.

Рассыпался над нами млечный путь.

Ты про любовь и дружбу не забудь…

Илья рассмеялся, потому что в песню я вставила его прозвище. Он вытащил вёсла из воды и оставил их сушиться.

— Я для тебя новую песню напишу, — пообещал он, шурша пакетом с нашими покупками. В темноте почти ничего не было видно, и он подсветил фонариком своего дешевого телефона, на котором экран был с трещиной.

— А это для кого была написана?

— Конкретно не для кого, просто девушку хотел.

— Получил? — улыбнулась я.

— Неожиданно, даже больше о чём мог мечтать.

Заиграл мой телефон, замерцал экран во мраке. Я сразу ответила.

— Мышонок, ты где? — озабоченно спросил папа.

— Я на реке, папа! Выходи, сейчас будет красиво!

— На пристань?

— Да!

Отключила звонок и улыбнулась своему парню.

— Ты любишь отца, — это не было вопросом, поэтому я решила, что можно не отвечать.

Илья дал мне в руки первый небесный фонарик. Мы встали аккуратно. Лодка покачивалась, но мы с Ильёй были осторожны. Он щёлкнул зажигалкой и поджёг фитиль. Тонкая оболочка фонарика стала раздуваться, наполняться горячим воздухом, и у меня даже руки немного согрелись. Наши с Ветром лица осветило, и мы рассмеялись.

— Отпускай! — приказал он.

Я отпустила. Большой небесный фонарик полетел вверх, горя в ночи чудесным красноватым заревом. И он, как звезды на небе, отражался в чёрной глади реки.

— А этот жёлтый, ещё синий есть,— Илья опять воспользовался зажигалкой. — Ты знаешь, Дана, их иногда называют фонариками желаний.

— Давай загадаем желания! Только одно на двоих, чтобы наверняка исполнилось, — воодушевилась я, заворожённо глядя, как Илья отпускал второй фонарик вверх над водой.

— Хорошо, говори, что бы ты хотела!

У него улыбка на губах застыла. Он стоял, задрав голову вверх, провожая огни заворожённым взглядом. Я была рада, что ему понравилось. Мне самой было в удовольствие запускать фонарики.

— Я бы хотела, чтобы мы были вместе навсегда.

— Да, — он вернулся к очередному фонарю. Это был последний. — Мы желаем быть вместе навсегда, прожить жизнь в любви и согласии и вот в таких чудесных затеях.

Он смеялся, и я тоже.

В небо улетел большой синий фонарик.

Илья взял мои закоченевшие руки в свои ладони. Согревал, даже дунул на них.

— Ой, — разомлела я от тепла. — Хорошо как.

— И мне хорошо.

Парень обнял меня, прикрыв полами своего пальто.

Свистели. По воде хорошо звук проходил.

— Это мой папа. Подвезёшь до нашей пристани? — смотрела заворожённо на него, в потёмках еле различая.

— Садись, — он прикоснулся к моим губам своими, и щекой обтёрся об нос. — Замёрзла совсем.

Опять плеск воды, я, задрав голову, смотрела, как летят наши фонарики вверх и в сторону.

— Сегодня мне будут сниться чудесные сны, — прошептала я.

— Это обеспечено, — он аккуратно подплыл к нашей пристани. И громко поздоровался с моим папой.

Папа не ответил ему. Руки ко мне протянул.

— Мышонок, вся ледяная, — обеспокоенно пробасил он.

У него очень сильные руки. Папа меня подхватил, приподнял над лодкой и пристанью. В те несколько секунд, что я парила в воздухе, папа грубо, пинком, оттолкнул лодку от пристани. Так что хлюпнула вода вокруг неё. Меня же папа усадил на себя, и я, вынужденно, обхватила его руками и ногами. За шею крепко, через широкое плечо смотрела, как уплывает лодочка по реке от нашей пристани, тая во мгле, а над ней высоко летят светящиеся небесные фонари, уносящие наше с Ильёй одно желание на двоих, быть вместе. И он махал мне рукой на прощанье, и я отвечала своему любимому парню тем же.

— Это мой будущий муж, папа, — прошептала я, согреваясь в его объятиях.

— Угу, — басовито отозвался он, поглаживая меня по спине.

— Он самый лучший на земле.

— К матери какие-то подруги пришли, там пацан из твоего класса.

— Рекрутов? — без интереса спросила я.

— Вроде.

— И что?

— Инга замуж тебя отдать хочет.

— За Витю Рекрутова? — рассмеялась я и отодвинулась назад, чтобы посмотреть в его хмурое лицо. — За это трухло прыщавое? Нет, папа, я только за Илюшу замуж выйду.

— Маме только не говори, расстроится, — он поставил меня на ноги уже на дорожке.

*****

Мои пальцы на фоне огня в камине казались тонкими и длинными, без укусов и синяков. Что меня собаки с утра покусали, осталось в памяти, но не на теле.

В зале был создан полумрак, горели свечи. На старом пианино играл Витя Рекрутов, оказалось, он ходил с Ильёй в одну музыкальную школу. Потом играть уже было не нужно. Мама Инга, мама Вити по имени Лариса и тётя Саша, выпивая вино втроём запели какую-то дикую фигню столетней давности.

— Слушай, а ту девчонку с большими буферами на фотке, как зовут? — Витя встал рядом со мной, а я продолжая греть руки, старалась его не замечать. — Сивая, ты слышишь?

— Илья запретил меня так называть.

— Мне твой Илья не указ.

— Вот именно мой, — я развернулась и пошла к себе в комнату.

Витя прикрепился следом.

— В курсе, зачем сюда пришли? Мать твоя говорит, что ты сто процентов через две недели замуж выйдешь. Только восемнадцать и от тебя нужно избавляться.

Эту тему с моим замужеством я узнала случайно вчера вечером, когда мама в депрессии выясняла отношения с папой, заявив, что он нас всех подставил. И папа сказал, что меня срочно нужно спихнуть. Папа очень хотел, чтобы я к нему имела посредственное отношение. Сменила имя и фамилию. И стану я не Богдана, а Даниэла, как мечтала в детстве. А всё потому, что папе угрожали. Таким образом, он захотел меня обезопасить. Насколько это было правдой, я не знала. Они могли так шутить, могли вписать такую информацию в скандал, как средство защиты. Я плохо понимала эмоции даже родителей.

Но я рада!

Поднималась к себе в комнату, словно уже завтра под венец. Счастливая и довольная, потому что моим мужем будет Илья Ветров.

— А вообще у вас классный дом, ничего не слышно по комнатам.

Его голос в пустом коридоре казался зловещим. Я, не уходя далеко от лестницы, прислонилась к кирпичной стене спиной и, сложив руки на груди, уставилась на Витю.

— Выходи за меня замуж, Данка. Ветрову ничего не светит с такой семьёй как у тебя.

— Замуж насильно меня никто выдавать не будет,— заявила я. — То, что я через две недели выхожу замуж – это байка. — Хотя я не была уверена, что это так. — Даже близко ко мне не подходи. Понятно?

Он воровато оглянулся по сторонам и навалился резко на меня, закрыв рот ладонью.

Это было так неожиданно, что я перестала дышать и выпучила на него глаза. Хотела дёрнуться, не смогла. А потому что они все сильные.

— Раз, и моя, — противно усмехнулся Витя. — Данка, не нужна ты ему. Денег Ветру захотелось, вот и заморочил тебе голову дурочке. Он в клубы ездит ночные, с женщинами зажигает, а ты ведёшься. С девчонками не гуляет, потому что от вас одни истерики. Но ты же особенная, папа богатый, дом перспективы.

Он опустил ладонь и вцепился своими противным ртом в мои губы.

Скрипнула дверь, и Витька отпрянул от меня, встал с другой стороны от перил лестницы.

Папа вышел из комнаты, недовольный. Ему больше его друзья нравились, а не мамины подруги. Звукоизоляция хорошая, а мамки орали так, что на втором этаже было слышно.

— Тарас Михайлович, — обратился Витя к моему папе, который сильно хмурился, прислушиваясь к тому что происходило внизу. — Я хотел сказать вам, что Дана связалась с аморальным пацаном из нашего класса.

— Это не так, — расстроилась я, что моего Илью решили оболгать.