Корона кошмаров (ЛП) - Мерседес Сильвия. Страница 25
— Назад, Герард! — завизжала Айлет. Ее ребра пылали. Она ощущала, как ее хватка ослабевала. Облидит, за который она держалась, трескался. У нее оставались секунды. — Прочь отсюда!
Одиль возродится. Краван Друк сделает это. Она вернется, и тогда она сделает с Герардом то же, что сделала с его отцом. Айлет видела снова сильного короля, лежащего на полу гробницы с дырой в груди. Она не могла допустить повторения, не с Герардом. Он был Золотым принцем. Предательство и разочарование, которые она ощущала до этого, пропали из ее сердца. Если она и верила во что-то, так это в то, что Герард был исполненным обещанием Богини. Он должен был сидеть на троне Перриньона и вести свой народ в новую эпоху покоя и гармонии. Это должно произойти, иначе…
Или ее смерть будет напрасной. Ее смерть, смерти ее братьев и сестер, Террина, их неминуемые мучения. Все потери, вся боль, вечность в Прибежище будут не зря, если Герард выживет.
Он смотрел в ее глаза, читал ее отчаяние. Она смотрела, как он помрачнел, строго сдвинул брови. Он выдавил то, что она не услышала, может, выругался, а потом пропал из виду, отполз назад.
Айлет всхлипнула с надеждой и отчаянием. Он понял? Он понял, что она не могла выразить, потому что не хватало слов и дыхания? Он убегал по руке статуи?
Она скользила. Она смогла найти трещину левой ладонью, но не удержалась. Только правая ладонь еще держалась. В миг отчаяния она закричала в душе:
«Ларанта!» — крик пробежал по духовной связи, проник за барьер из яда железа, дотянулся до ее тени, сжавшейся от боли.
Ларанта тут же ответила. Она бросилась на стену железа. Айлет ощутила агонию духа тени. Но она отдавала все, что могла. Она направляла магию по духовной связи, предлагала все оставшиеся силы. Этого было мало. Но пока что…
Айлет стиснула зубы, оттянула левую ладонь так далеко, как только позволяла цепочка, а потом вонзила ее пальцами в камень с силой, чтобы отбить кусочек, создав выемку для ладони. Железная цепочка между ладонями зазвенела.
Ларанта вливала в нее больше сил, боролась с подавлением. Айлет потянулась в свой разум, в свою душу, пыталась ухватиться за силу, дрожала от воя агонии Ларанты в ее голове.
«Давай, Ларанта! — умоляла она. — Еще немного!».
Она подняла правую ладонь, насколько позволяла цепочка, снова вонзила пальцы в камень. Этого было мало, но это было что-то.
Она пыталась подтянуть ноги. Но, хоть пальцы ног цеплялись за нижнюю часть запястья, она не могла зацепиться и оттолкнуться.
Вой Ларанты оборвался. Духовная связь дрожала от ее боли. Железо отгоняло ее.
«Ларанта! Ларанта, прошу!».
«Госпожа, — голос донесся до нее утихающим шепотом. — Госпожа…».
— Айлет!
Она подняла голову. Герард снова был над ней, его лицо было бледным среди обливиса в воздухе.
— Держись! — закричал он. Она увидела, что он протягивал что-то к ее рукам. Она не сразу поняла, что это была рукоять меча. Его ладони, обмотанные обрывками его рубашки, сжимали клинок с яростной решимостью.
Она смотрела на его лицо. Кровь капала с его красивых черт, текла из открытых ран. Его глаза сверкали, он стиснул зубы, скалясь. Он не мог удержать клинок. Он не мог поднять ее. И все же…
Айлет бросилась к рукояти, игнорируя агонию в грудной клетке. Она ожидала, что Герард не удержит меч, и она упадет. Его лицо исказилось, но он держал крепко. Она сжала рукоять и из последних сил Ларанты подтянулась к изгибу запястья, нашла еще трещины, а потом смогла упереться и ногами. Герард схватил ее за рубашку на спине и подтянул к себе. Она рухнула на лицо, тяжело дыша.
Ее разум еще не осознал, что она выжила, а Герард схватил ее за плечо. Его ладони, в ткани и крови, грубо подняли ее и повернули лицом к нему.
— Убей ее, Айлет, — выдохнул он. Его голос не было слышно из-за грохота Краван Друк в воздухе. Но ей не нужно было слышать его, чтобы понять. Она видела его напряжение. — Убей ее сейчас.
Он толкнул меч в ее руки. Его клинок и рукоять были черными и сияли. Облидит. Но не было времени гадать, откуда Герард взял это оружие. Она встала на ноги и быстро вдохнула.
Она взбежала по изгибу ладони. Нести меч было неудобно с оковами, но она справлялась, поправила хватку, когда добралась до вершины изгиба и посмотрела на впадину ладони, сложенной чашей.
Тело Одиль лежало в луже черной текущей крови. Но кровь текла не в ту сторону, лилась по камню в рану на шее. Нити обливиса тянулись из плеч, схватили голову и потянули ее. Длинные, пропитанные кровью волосы тянулись по камню за ней.
Айлет смотрела на лицо, искаженное болью. На миг она застыла, потрясенная видом. Рот был широко раскрыт, язык вывалился, распухший и лиловый. Глаза закатились, было видно только белки. Краван Друк гремела вокруг них, поддерживая жизнь, которая не должна была продолжаться.
Веки моргнули. Глаза сосредоточились. Посмотрели на Айлет. Они были полны сознания.
Айлет ощутила вспышку ужаса. Она встрепенулась и пошла по ладони, высоко поднимая меч высоко при этом. Она сжала рукоять, клинок был направлен вниз, удар должен был пронзить сердце безголовой женщины. Дикий рев вырвался из ее рта, она опустила меч.
Но, когда меч вонзился, облидит растаял. Облако черных пылинок полетело в глаза Айлет, ее скованные ладони сжимали пустой воздух. Одиль — кровь еще текла из ее шеи, ее горло было массой черных нитей магии — посмотрела на Айлет. Ее губы скривились, язык извивался между губ.
Айлет без оружия напала на нее, согнув пальцы, готовая хватать, рвать и ломать. Но она не успела ухватиться, Одиль взмахнула ладонью, залп обливиса взорвался у лица Айлет. Залп был не таким сильным, как прошлый, тут магия не была сосредоточена. Но это оттолкнуло Айлет к одной из колонн-пальцев.
Она ударилась и рухнула на землю, мгновение она была оглушена и не могла поднять голову.
Одиль поднялась на ноги. Обливис окружал ее густым облаком. Она пошатнулась, чуть не упала, но устояла. Ее голова странно покачнулась, нити чар Краван Друк усилились. Ее глаза крутились, а потом посмотрели на Айлет взглядом, какой мог убить. Ненависть бушевала в том взгляде, смешанная с ужасом. И тоска. И любовь.
Одиль подняла обе руки. Ее глаза наполнила тьма ее духа, жуткие эмоции воевали внутри нее.
— Мне жаль, Олена, — сказала она.
Обливис вырвался из ее рук двумя неровными копьями. Но они полетели широко, одно врезалось справа от Айлет, другое пронеслось над ее плечом и попало по пальцу статуи за ней. Колонна разрушилась от этого удара. Айлет пригнулась, закрыв голову руками, но поднялась почти сразу же, посмотрела на пылинки и туман магии, стараясь понять, что заставило Одиль промазать, уже догадываясь, что увидит.
Герард. Он был без оружия, бросился телом на Одиль, обвил ее руками, прижал руки к ее бокам. У него не было магии, тени, почти не было смертной силы, ведь он вдохнул много обливиса. У него было немного сил, но он тянул Одиль к краю ладони.
Что он делал? Он пытался столкнуть ее, унести с собой в пропасть? Он знал, что даже такое падение не убьет ее. Но это могло спасти Айлет, дать ей шанс убить Одиль позже.
— Герард, нет! — закричала Айлет.
Одиль прорычала ругательство. А потом широко открыла рот, неестественно широко, и обливис полился из ее горла изогнутым щупальцем, потянулся за ее голову и обвил горло Герарда. Еще приказ, и он затвердел и потащил Герарда от Одиль. Он пытался бороться, но не мог, тьма обвила его змеей.
Одиль сделала два шага вперед, повернулась к напавшему. Она выпрямилась, как королева, и ее волосы развевались за ней в буре обливиса.
— Я знаю твое лицо, — сказала она бархатным голосом, полным яда. — Ты — сын своего отца. Вот как! Избранный король нашел способ докучать мне даже после смерти.
Она шагнула вперед, ступала робко, голова еще плохо держалась на шее. Она протянула руку, коснулась Герарда, от этого он вздрогнул. Она погладила его скулу. Ее ноготь оставил свежий порез рядом с другими.