Я – чертовка - Гаврик Зинаида Владимировна. Страница 4

– А когда вернуться планируешь?

– Не знаю пока, – беззаботно ответила я. – Но на пару дней точно задержусь.

На том и распрощались. Следующим этапом я вызвонила бабушку и елейным голоском уточнила, когда она собирается домой.

– Через недельку примерно, Тонечка, – отозвалась она. – Света уговаривает, конечно, ещё погостить, а я уж по свежему воздуху соскучилась, да по лесу за окном. Здесь, в городе, стены давят…

Я охотно поддержала разговор о прелестях деревенской жизни, радуясь про себя, что всё так удачно складывается. А то мне было бы довольно трудно объяснить бабуле, почему я пропускаю учёбу и с какой целью посещаю старую баню по ночам.

Начало лета – чудная пора, особенно в деревне. Короткие тёплые ночи насыщены запахами буйно цветущих растений и стрёкотом кузнечиков, а бесконечный шатёр звёздного неба над головой затрагивает внутри какие-то особые струны, вызывая необъяснимую тоску от невозможности взмыть туда, в безграничную и полную загадок глубину, где понятие свободы обретает совершенно иной смысл… Впрочем, мне было не до красот. Все мысли занимало предстоящее мероприятие. Правда, я себе пообещала – если станет совсем жутко, то развернусь и уйду домой. То ли благодаря этому обещанию, то ли ещё по какой-то причине, но стоило выйти на улицу, как всяческий страх пропал. Словно отрезало. Даже баня уже не казалась зловещей.

Я постояла ещё пару секунд, а потом решительно двинулась вперёд. Вошла в предбанник и, подсвечивая себе телефоном, нашла включатель. Вспыхнул свет, унося остатки тревоги. Баня встретила меня совершенно особенным запахом, в котором смешались ароматы мыла, отсыревших досок, перепревших веников и ещё чего-то неуловимого. Помещение для мытья было тесным и довольно опасным, так как большую часть его занимала большая металлическая печь, о которую мы чудом не обжигались. Помимо печи присутствовал полок и целых две лавки. На одной полагалось сидеть, а на другой стояла оцинкованная ванна с холодной водой и плавающим в ней ковшом. Я подумала-подумала и решила разложить партию на полке. Чувствуя себя редкостной дурищей, раздала карты на двоих, а потом сказала вслух:

– Играем в простого дурака, – это было не обязательно озвучивать, но мне показалось правильным, во избежание неверных толкований. – А насчёт желания… хочу парня хорошего, влиятельного, красивого, обеспеченного, любящего. И… ну… в общем, он должен иметь такое сочетание качеств, чтобы мне было с ним настолько комфортно, что даже придраться не к чему. Да!

Я аж обрадовалась подобранной формулировке. Описывать качества идеального жениха ведь можно до второго пришествия. Но главное-то результат. Нам должно быть хорошо вместе и точка.

В предбаннике вдруг что-то глухо стукнуло. Я вздрогнула от неожиданности. В узкой печной трубе завыл ветер. Боковым глазом я различила движение. Резко повернулась, вновь поддаваясь тревоге. И так же резко успокоилась. Жук. Огромный, чёрный, усатый. В простонародье его называют стригун или стриж балда. Наверное, принесли вместе с охапкой дров. А может, сам заполз в какую-нибудь щель. Обычное дело.

Видимо, из-за остаточного напряжения, свои карты я схватила, пожалуй, слишком поспешно, даже нервно. Почти не раздумывая, сделала первый ход. И тут же обругала себя. Не та карта! Надо было другую положить! Интересно, можно ли поменять? Хотя, что это я? Конечно, можно! Ведь я же не верю на самом деле в потусторонние силы. Вот сейчас возьму и поменяю… В этот момент жук с басовитым гудением взмыл в воздух и резко шлёпнулся на голую руку, неприятно вцепившись в неё жёсткими лапками. Я взвизгнула и начала панически трясти конечностью, пытаясь скинуть его. Получилось не сразу. Сердце бухало, как ненормальное. Ну, их, эти игры. Хватит с меня на сегодня! Пойду домой, пожалуй. Собрав рассыпавшиеся карты, швырнула их на полок и ушла.

На улице ко мне вернулось спокойствие, а собственные реакции показались даже забавными. Как всё-таки ночью всё обрастает мистической таинственностью! Самые простые вещи начинают казаться проявлением нечистой силы.

Я немного постояла на свежем воздухе, разглядывая чистое глубокое небо, густо усыпанное звёздами. Представив, как по возвращению в красках расскажу девчонкам о своих ночных приключениях, хохотнула и вошла в дом.

Спала, признаться, не очень хорошо. Уснула, вроде, быстро и даже, поначалу, крепко, но ненадолго. Проснулась от того, что кто-то довольно сильно дёрнул меня за волосы. Я подскочила на кровати и попыталась сфокусировать зрение на окружающей обстановке. Неужели такой реалистичный сон? Тёмная изба выглядела, признаться, жутковато. Зеленоватый лунный свет лился в окна и отражался в зеркальном трельяже, перед которым мы с девчонками вчера гадали. Откуда-то издалека слышался одинокий лай собаки. Старые стены бабушкиного деревянного дома не особенно хорошо отгораживали от уличных звуков. На чердаке снова скрипнули доски, будто бы от осторожного шага. Я принялась горячо убеждать себя, что всему есть рациональное объяснение и проснулась я, на самом деле, без всякой внешней помощи, сама по себе. Получалось плохо. Как назло, ещё и приспичило по малой нужде.

Я с некоторым страхом выбралась из-под защиты одеяла и спустила ноги с высокой кровати, заскрипев пружинами. Ступня наткнулась на что-то твёрдое и продолговатое. Оказалось, мелок. Что он тут делает? Может, бабуля от тараканов купила? Тогда он очень эффективен, ведь тараканов я здесь сроду не видела.

Устроив находку на комод, я сделала свои дела и снова легла спать. До утра ворочалась с боку на бок. Подремать удалось совсем немного. Постоянно мерещились какие-то шорохи, скрипы и постукивания. Только когда за окном рассвело, я успокоилась и уснула по-настоящему.

Проснулась уже ближе к обеду. Немного повалялась, потом схватила телефон и прочитала в соцсетях сообщение от подруг по поводу того, как они демонстрировали видео недовольному Олежке. Кажется, он купился. Порадовалась. Встала. Умылась. Накинула лёгкий сарафан и пошла в баню, дабы удостовериться в том, что нечистой силы нет и быть не может. А там… нет, ничего особенного. Просто колода с картами исчезла, словно её и не было. И этот факт, почему-то, здорово меня впечатлил. На всякий случай тщательно обыскала баню и предбанник. Ничего. Мозг тут же начал предлагать рациональные объяснения – кто-то зашёл и взял колоду. Но зачем? Если хотели что-то украсть, то забрали бы новенькие вёдра или, хотя бы, тазики. А может, давешний дедок – любитель гулять по ночам снова заметил, как я в баню крадусь, и решил пошутить? Желая удостовериться, я обогнула дом и постучала в окно к соседям. Из огорода тут же залаял их пёс с гордым именем Урал.

– Тихо, Уралко! – выругалась тётя Надя, появляясь у забора. – Тонечка, ты?

– Да. У нас, кажется, кто-то в баню ночью залез, – взяла я быка за рога. Соседка ахнула. – А вчера я возле неё дедульку какого-то видела, он сказал, что поблизости живёт. Не знаете, кто это мог быть?

– Украли что-то? – первым делом уточнила она.

– Да так, по мелочи, – уклончиво ответила я.

– Даже не знаю, Тоня, – почесала затылок женщина. – Дедков у нас тут рядом нет вроде, разве что в начале улицы живёт один. Ну так это далече от тебя… Наверное, Воробей к вам влез, ты ж его знаешь? Правда, он шибко-то не ворует, разве что дрова зимой подтаскивает.

Воробьём прозвали одного местного пьяницу. Не знаю уж, почему. Но ему было от силы лет сорок, если не меньше. Бабушка иногда его привлекала к каким-нибудь хозяйственным работам. Он брал весьма недорого, а иногда и еду принимал в качестве оплаты услуг. Вот только я очень сомневаюсь, что пропавшая колода – его рук дело…

Обменявшись с тётей Надей ещё парой слов, я, совсем не успокоенная, побрела домой. Только после яичницы и крепкого кофе получилось убедить себя, что произошедшее наверняка имеет какое-то простое объяснение. Однако ближе к вечеру тревога вернулась. Идти или не идти в баню в полночь? Раз карты пропали, смысла в этом нет. Хотя… неужели я действительно допускаю, что это проделки нечистой силы? В конце концов, решила пойти и удостовериться, что колоды как не было, так и нет, а назавтра с чистой совестью ехать в город. Хрен с ним, с Олегом. Небось в квартиру не заявится, если поверил в болезнь. А заявится – не пущу. Если надо – к ректору пойду, всё ему честно расскажу. Может, поможет справиться с сыном. Или, по крайней мере, пообещает не отчислять меня, если я дам вышеупомянутому отпрыску от ворот поворот.