Красные следы на белой коже (СИ) - Асси Екатерина "Assixeri Armariel". Страница 20

− Не зажимайся, − голос Яна, как никогда, ласков и спокоен, − я ж не садист какой-нибудь. Чем больше зажимаешься, тем неприятней будет. Просто… хм, перетерпи это.

Поначалу, чувствовать, как в тебя льется вода, постепенно заполняя кишечник очень страшно. Живот принялся надуваться, в нем поселилось щекочущее чувство тяжести. Отсчитав положенное время, Ян аккуратно вытащил душ.

− Теперь живо на унитаз!

Мог и не подсказывать — чувство наполненности недвусмысленно говорило мне то же самое. Сжав мышцы насколько это вообще возможно, я буквально пролетела ласточкой эти пару шагов, опустившись седалищем на белый фаянс и утопив горящее от стыда лицо в ладонях.

Щелкая себя по запястью резинкой перчатки, Ян наблюдал.

− Давай уже, − поторопил он, − время идет.

Второй раз показался более мучительным и менее стыдным.

Я было ринулась к унитазу, но Ян удержал за плечо:

− Рано, подержи хоть с минуту.

Налюбовавшись в первый раз, Ян с философским выражением лица массировал мой живот, впрочем, не забывая изредка касаться сжавшихся в упругие бутоны, сосков.

Третий и последующие разы, казались вполне терпимыми. Может, оттого что вода из меня вытекала прозрачная, а может, потому что Ян перестал отпускать комментарии, молча орудуя во мне шлангом.

Отклячив зад и опираясь на бортик ванной, я вдруг отметила, что металлический шланг в какой-то момент сменился упругой головкой члена.

− Расслабься, − зашептал на ухо свитч, − представь, как бы делала это с Хозяином.

И я представила. Пара фрикций и, хоть я и старалась держаться до последнего, выдала сдавленный полувздох-полустон, от которого, Ян дернулся и после секундной паузы вошел на всю длину, бурно кончив. Снова душ.

− Ты хоть когда-нибудь уймешься? — вопрос, конечно, риторический. Казалось, Яну все равно, в кого, в какой позе и сколько. Даже наказание Хозяина, если и умерило его пыл засовывать член куда придется, то очень ненадолго.

Как и следовало ожидать, ответа я не удостоилась.

− Так, что выбираешь — воск, бритва, крем?

На мгновение я задумалась. Воск — сразу нет. Не доставлю я этому гаду удовольствия насладиться моими страданиями, применяя ко мне этот гитлеровский метод! Тем более что с гигиеной внутренней закончено и теперь Яну совсем не обязательно быть нежным. Крем? Для свитча это лишний повод снова забраться своими пальцами туда, куда не следует.

− Бритву. Только не отхвати мне чего-нибудь лишнего, ладно?

− Уж постараюсь. Вообще, имей в виду — в следующий раз будешь все это делать сама. Я не нянька тебе все-таки, − небрежно орудуя бритвой, приговаривал Ян.

− А что, будет еще следующий раз? — я ужаснулась.

Все эти манипуляции с чисткой на какое-то время отвлекли меня от предстоящего, но брошенная вскользь фраза заставила меня снова занервничать. Закончив с гигиенической частью, Ян приволок одежду — странного вида трусы, очень откровенного вида, с настолько тонким кружевом, что они казались почти прозрачными, с игривым разрезом снизу, на том самом месте, которое, казалось бы, должно быть прикрытым. Роль лифа выпала кожаной портупее с бесчисленным количеством пряжек. Ян помог подогнать ремни так, чтобы они плотно прилегали к телу, приступил к нанесению макияжа.

Насколько я помнила, в коридоре было большое зеркало, к нему-то я и направилась. Что ж, Ян постарался на славу: из зеркальных глубин на меня затравленным взглядом, с толикой любопытства глянула худенькая девушка. Тело дерзко обтянуто черными ремешками, грудь стоит торчком, копна медных волос отмыта и пахнет чем-то сладковато-медовым. Брови изящно изогнуты и расчесаны волосок к волоску, хищные стрелки дополняют идеально завитые, пушистые ресницы — никогда не думала, что могу выглядеть настолько… притягательно. Даже испещренная почти затянувшимися и свежими рубцами, спина, только добавляет образу пикантности.

− Наверное, надо добавить еще немного цвета, — резюмировал Ян, также любуясь трудом своих рук. Достал из косметички маленькую белую баночку и двумя точными движениями втер его в соски, придавая им нежный розовый цвет. — Так бы и съел тебя, ам!

− Подавишься, − фыркнул за спиной хозяйский голос. − Пора ехать.

23. Последний рубеж

− А как же…

− Есть ты сегодня не будешь. Позже сама потом поймешь, почему.

Хозяин кинул мне в руки куртку. Рядом на пол шлепнулись сапоги. Спасибо хоть, одеться разрешил. Медленно, словно в полусне, я принялась одеваться. Все, блин, игры кончились — интересно, увижу ли я еще этот дом или это мои последние минуты здесь? Я путалась в застежке, пытаясь справиться с непослушными пальцами, которые дрожали так, что молния начисто отказывалась застегиваться, когда Хозяин перехватил мою руку, сжал, заставляя поднять на него глаза. Пальцем прочертил линию от запястья до ладони, резко отпустил:

− Все, пошли в машину.

Ян остался, а мы с Хозяином проследовали к машине. Все время, пока мы шли по дорожке от дома к воротам, я непроизвольно старалась идти ближе к Хозяину, чуть ли не вжимаясь ему в бок: воспоминания об оскаленной собачьей пасти все еще было очень свежо. Надеюсь, милые песики сейчас не бегают где-то по участку. Злобные, невидимые во тьме, они поджидают, когда я отстану от Хозяина и тогда они бросятся ко мне, чтобы сожрать…

Тряхнув головой, я отогнала бредовые мысли. Это все от нервов. Юркнув на переднее сиденье, я сжалась в комочек, пряча ледяные пальцы в карманы куртки.

Пусть и напрасно, но я всю дорогу надеялась, что высшие силы сжалятся надо мной и поездка отменится. Например, авто сломается, или мы попадем в аварию, или еще что-нибудь, что позволит отсрочить поездку или вовсе ее избежать, но Хозяин уверенно вел машину по трассе, автомобиль разрезал светом фар спустившуюся на город, тьму, с каждой секундой сокращая расстояние до назначенного места встречи.

«Клуб» оказался ничем не примечательным домом за городом и, если бы не высокий забор, не позволяющий даже на секунду заглянуть и подсмотреть. Ворота — фигурная ковка, перед ними два охранника, за спиной у каждого угадывается по короткоствольному автомату: просто так зайти и выйти не удастся. Окна темны, но парковка перед воротами до отказа забита машинами — все иномарки, стекла оклеены непроницаемо-черной тонировкой.

Припарковавшись между монструозно-огромным джипом и красным двухдверным седаном, Хозяин заглушил двигатель и открыл дверь. Оглянулся на меня, все так же неподвижно замершую в кресле, вздохнул.

− Алис, я понимаю…

Ого! А мы, оказывается, знаем, как меня зовут! Куда же делось привычное «Лиса»?

− …ты переживаешь. В первый раз это нормально.

Да нет, что ты! Какие переживания!

− И я не хочу, чтобы ты повредила сама себя. Вот только я не всегда смогу быть поблизости, но я постараюсь смотреть за тобой. Если… − Хозяин запнулся, побарабанил пальцами по рулю, собираясь с мыслями. — Если что-то пойдет не так, я вмешаюсь. Остановлю тестинг.

Говорит так, будто не очень-то и уверен в своих словах.

− Тогда ты сам попадешь на мое место.

− Или нет. Но для тебя уже не будет второго шанса — либо клубный бордель, либо… Ладно. Этот твой побег изрядно подпортил репутацию нам обоим. Придется доказать что ты хороший саб. Послушный. Тебе придется довериться мне полностью.

− А разве у меня есть выбор?

Хозяин потер щеку:

− Выбор есть всегда. Я только могу пообещать тебе сделать все возможное, чтобы мы оба покинула Клуб с минимальными потерями.

Горло сдавило.

− Тебе-то какая разница? — я чувствовала, что вот-вот разревусь. В уголках глаз защипало, губы скривились в некрасивую усмешку. — Ты свое дело сделал. Чего тебе до меня? Какое дело Хозяину до игрушки? Сломалась — всегда можно заменить другой! А другую — следующей!

Хозяин наклонился ко мне так резко, что я непроизвольно втянула голову в плечи. Навряд ли он станет меня бить — вот здесь, в машине, но все равно мне стало страшно. Куда страшнее, чем было еще минуту назад.