(Не)пристойное предложение (СИ) - Хард Софи. Страница 2

Я улыбаюсь, глядя на вернувшуюся на волну оптимизма подругу.

— Бостонский брак.

— Вот! Тоже ничем не хуже ваших обычных. В этом браке, кстати, мне очень повезло с женой, которая охренеть сколько бабок зарабатывает на своей сидячей работе.

Таня говорит это все скорее чтобы приободриться, потому что она никогда у меня не берет ни копейки. Один раз только было — мы напились в каком-то сочинском баре и продолжали, и продолжали заказывать алкоголь. Я тогда так и не сказала Бобровой, что мы оставили в том заведении две ее месячных зарплаты. Блажен, кто верует, конечно.

— Я серьезно, — говорю я, продолжая сжимать Танину руку, — если что-то понадобится — что угодно, — ты только скажи. Вопрос денег — не вопрос. Любая просьба, любой каприз. У самой не будет детей, так хоть твоего понянчу.

С последним я, конечно, знатно преувеличила, потому что в идеале не хотела бы прикасаться к этим повизгивающим свинкам как минимум лет до семи, когда они сформируются хотя бы как первоклассники.

— Как не будет? — округляет глаза Таня. — Такие вещи разве планируют?

— Пытаются, — отвечаю я и вздрагиваю от звука дверного колокольчика, который будто бы предупреждает нас о том, чтобы мы спасались бегством.

Только не это.

Яша Цапкин собственной персоной. Стоит у входа и рыскает глазами по кафе. Ноздри раздуваются, как у быка на корриде. Он вообще косуху свою когда-нибудь снимает? Запарился наверняка. Татуировка на шее в виде дракона, словно маленький фамильяр, вместе с хозяином крутится по залу.

Таня прослеживает за моим взглядом, испуганно взвизгивает и пытается залезть под стол, но поздно. Яша нас засек и уверенным шагом направляется к цели.

— Татьяна! — кричит он, будто превратился из неформала в Евгения Онегина. — Позволь поинтересоваться, почему ты уже который день не отвечаешь на мои звонки?

И без того бледная Танька становится белее листка бумаги.

Вот у посетителей кафе сегодня выдался классный спектакль! В трех актах и без антракта. Большинство сидящих за столиками уже давно перестали делать вид, что не интересуются развернувшейся сценой, а нагло пялятся в ожидании развязки. Но винить их не получается. Даже официанты с любопытством поглядывают на наш угол.

— Яша? Как ты узнал, что я здесь?

— По джипиэс, — в рифму отвечает поклонник Пушкина. — Татьяна, я терпел как мог, но больше сил моих нет. Ты можешь хотя бы сказать, почему бросила меня? Все ведь было хорошо!

И это заявляет человек, который только что признался, что сталкерит мою лучшую подругу.

— Ты все время пытался меня контролировать, — признается Таня. — С кем я, где… Это токсично, Яша! Чеки требовал из магазинов приносить, сдачу возвращать. А еще этот твой одеколон… Меня от него всегда тошнило.

И, будто в подтверждение этих слов, у Тани случается рвотный позыв.

Пахнет от Яши действительно знатно. Таким парфюмом пользуются, наверное, только старые прокуренные женщины, которые носят натуральные меха и ходят на ипподром.

Парень слегка краснеет, но не отступает.

— Все это можно решить! А ты просто взяла — и ушла! Ничего не сказав. Ты хоть понимаешь, что разбила мне сердце?

— А ее это должно волновать? — вступаю я в разговор.

Видимо, только тут Яша замечает мое присутствие.

— Вы, простите, кто? — спрашивает он с невозмутимым видом.

Я лезу в кошелек за визиткой и протягиваю ее бывшему ухажеру Тани с приторной рабочей улыбкой.

— Диана Савельева, директор по развитию компании «Шок-о-рай». Производим конфеты, сладкие спреды, шоколадные батончики, сухофрукты в глазури…

— Вы издеваетесь? — перебивает меня Яша, не давая ему сказать, что еще мы делаем глазированные сырки.

И тут его взгляд падает на предмет, который все еще лежит на столе. Мысленно выругавшись, я протягиваю руку в попытке забрать тест, но Яша меня опережает.

— Это что еще такое?! — выкрикивает он на всю «Кофеманию».

— Как много вопросов и как мало ответов… — бормочу я, чем только еще сильнее злю паренька.

— Татьяна, — обращается байкер к бывшей девушке, — ты?..

Я понимаю, что Таня собирается ответить, еще до того, как она открывает рот. Взглядом даю понять подруге, что одно слово — и я убью ее голыми руками. Весь этот немой диалог длится меньше секунды, прежде чем Танька выдает:

— Это не мое.

— Не твое? А чье тогда?

Вот и мой выход. Как же я ненавижу такие передряги, но отступать некуда. Я приподнимаю руку и гордо заявляю:

— Мое.

— Да-да, это Дины.

Яша вновь поворачивается ко мне.

— Ваше?

— Ну да, а что такого? — Я пожимаю плечами, пытаясь не рассмеяться. — Не только легкомысленным девушкам же залетать от всяких придурков? Мы, бизнес-леди, тоже склонны к авантюрам.

Он не верит. Я вижу это по его прищуренным глазам и сжатым кулакам.

— Беременна? Ты?

— Не знаю, когда мы с вами, молодой человек, перешли на «ты», но могу сказать точно — это не вашего ума дела. Если и беременна, то что? Можно будет ваше имя в строчку «отец» вписать?

Шуток малец явно не понимает.

— Татьяна, это правда?

Господи, он еще больший зануда, чем я. Как Танюха прожила с ним почти полгода и не сошла с ума?

— К-конечно, — заикается Таня. — Козел ее один на работе соблазнил. Вот, сижу, оказываю моральную поддержку.

Яша вынужден согласиться:

— Это дело благородное. — И шмыгает носом. — Но что насчет нас, Таня? Я исправлюсь. Сделаю все что угодно…

Я отпиваю кофе и делаю вид, что закашлялась, а затем сообщаю, прикрывшись кулаком:

— Заливает.

И Таня это тоже понимает. Она отнимает у бывшего тест и передает мне.

— У меня тут подруга в беде — не до тебя, Цапкин.

Яша смотрит на Таню взглядом из разряда «ты выиграла битву, но проиграешь войну», одергивает куртку, разворачивается на каблуках и, не говоря ни слова, направляется к выходу.

Мы с подругой синхронно начинаем смеяться. Ну и дела! Не думала, что мне когда-нибудь придется изображать беременную женщину перед бывшим парнем подруги.

— Все будет хорошо, — обещаю я, а потом невольно встречаюсь взглядом с сидящей неподалеку и клюющей свой салат Агнессой — одной из моих главных врагинь с работы. Она спит и видит как бы занять мое место, а теперь еще и стала свидетелем такой сцены.

Глаза коллеги горят от предвкушения.

Что ж, отлично. Вот тебе и вышла на обед.

2

Я решительным шагом возвращаюсь в офис, стараясь не думать о том, что только что случилось: как всегда, мне пришлось выручить лучшую подругу и выдумать какую-то нелепость. Возможно, именно благодаря Танюхе мои мозги так натренировались выстреливать дикими идеями, что я стала той самой акулой шоколадного бизнеса, о которой все шепчутся.

Хотя называют меня в основном не акулой, а подлой сукой, но, как по мне, разница не такая уж огромная.

Работаю я в компании, которая продает самые вкусные, сладкие, желанные конфеты в нашей стране. Откуда мне об этом известно? Все очень просто: уже несколько лет я занимаюсь продакт-менеджментом в «Шок-о-рае», и еще ни один продукт, выпущенный нашей кондитерской фабрикой, не разочаровал потребителей.

Я прохожу в крутящиеся двери и киваю охраннику. Тот фальшиво лыбится, чем занимается каждый божий день, а я следую к лифтам. На ходу печатаю сообщение в общем чате своего подразделения: «Две минуты. Стеклянная переговорка». Ненавижу откладывать совещания, но сегодня и правда был повод. Таня, как нежный цветок, — за ней нужны уход и присмотр.

Кто бы за мной так поухаживал?

Я усмехаюсь своей последней мысли и прохожу в лифт. В чат приходит несколько новых сообщений. Открываю первое и в шоке восклицаю:

— Что?!

Сообщение от Екатерины Шолоховой:

«Диана Андреевна, в переговорке сейчас Марк Евгеньевич. У него встреча с представителем из «Прайз&Прайс». Вроде бы обсуждают наш новый продукт».

Рассерженная не на шутку, я вылетаю из лифта на нужном этаже, а бедная Катя уже поджидает меня в коридоре с виноватым выражением лица.