Легенда о мальчике, что учился дышать (СИ) - "chuckcloud". Страница 324

— Хуево, сука-бля, хуево… — протянул Том, забившись в агонии придумывания плана.

Повисла неловкая напряженная пауза, во время которой сержант придумывал, как бы ему накормить Нину.

— Ладно, сука-бля… Есть один вариант, — посмотрел он на ключи от Доджа в руках. — Мы доедем до того бара. Но только я очень тебя прошу — аккуратнее! Батлер никому не разрешает садиться за руль своего дражайшего Доджа. Ибо были случаи — давал Джейки ключи от него, но все в конечном итоге закончилось тем, что Леонид зарекся давать свою машину кому-либо.

— Блин, ну не знаю даже. А если он узнает? А то получается, что мы будто угоняем у него машину.

— Ой, сука-бля, как он узнает? — отмахнулся сержант. — Он уже спит, а как проснется — Додж будет стоять прямо на этом же месте. Мы же туда, сука-бля, и обратно.

— Но ответственность как бы на мне. Я же буду за рулем, да? — ломалась Нина. — Как-то стремно получается…

— Да забей ты хуй. Причем тут ты? Я все беру на себя, понятно? — выебывался Харди. — А вообще стремно получается другое. Пиздец, конечно, зашкварно, что я не умею водить машину. Все, сука-бля, в наши дни умеют, а я — нет. Хуйня какая-то… Только сейчас осознал, как это ебано.

— Ой, ну хватит тебе, — поспешила успокоить сержанта Нина. — Каждый из нас не умеет делать чего-то, казалось бы, простого. Вот я, например, не умею плести косички… Смешно, правда? Ну, типа, я же девочка и все дела… А вот на деле так все и есть. Кажется, это куда более зашкварнее, чем не уметь водить машину.

— Серьезно, сука-бля? — улыбнулся Том, игриво взглянув на нее. — Какого хуя ты не умеешь это делать? Как так вышло? У тебя что, в детстве не было кукол?

— Ну были и что? Это не значит, что я с утра до ночи заплетала им волосы! Ну и самой себе у меня не было необходимости это делать. Мама и Лизи всегда мне заплетали косички. Так и где мне нужно было этому научиться?

— А хочешь я тебя научу? — спросил Том, даже не задумываясь о наводящих вопросах.

— Ты? — засмеялась девушка. — Ты-то откуда это умеешь делать?

Спрашиваешь еще! Ты бы видела его коллекцию кукол! Проработана каждая в ебейших деталях! Сержант пересмотрел ни один десяток роликов на ютубе по плетению, дабы воспроизвести косу куклы Глэдис, косу куклы как бы инвалида Тимошенко. А уж сколько он корпел над куклой Клубничной Эми с ее замысловатой прической! Но стоит ли рассказывать ей обо всем этом сейчас? Наверное, нет. На словах все это может показаться довольно странным. Вот доедут до Сиэтла, там-то и покажет, а пока, лучше спиздить.

— Ну, у меня было много кукол в детстве, — развел он ладони в стороны. — Странное детство — странные игрушки. Так что, давай научу?

— Давай, — застенчиво улыбнулась Нина, подвинувшись к нему поближе и расправив длинные волосы.

— Значит, сука-бля, смотри, — аккуратно провел он по волосам и распределил на три прядки.

Целых десять минут он показывал Нине, как следует заплетать косички. Нежно переплетал ее пряди, боясь сделать неправильное движение и причинить боль. Девушка же внимательно следила не за самим процессом, а за ним — за его движениями, выражением лица. Сука, как же все это выглядело сентиментально! Даже и не подумаешь, что еще несколько часов назад он довольно-таки грубо тянул Нину за эти самые волосы, вгоняя в нее член по самый «небалуй».

Под чутким руководством сержанта Харди, девушка и глазом моргнуть не успела, как нет-нет да обучилась пресловутому мастерству плетения обычных косичек.

— Немного неровно, но все придет с опытом, — сказал Том осмотрев косичку, заплетенную самой Ниной. — Ты молодец.

— Спасибо, — залилась она краской. — Обязательно отточу это мастерство и научусь делать что-то поинтереснее и посложнее, а потом и тебе покажу, как это делать…

— Ох, сука-бля, не думаю, что тебе меня перебить, — усмехнулся Том. — Что только не умеет плести сержант! Хочешь, прямо сейчас заплету тебе колосок?

— Давай, — улыбнулась Нина и повернулась к Тому спиной. — А можешь два?

— Конечно, сука-бля, могу! Вывернутых нахуй! — выебывался он, достав из бардачка расческу и причесав ей волосы.

Спустя несколько минут, он завязал кончики резинками для денег, что всегда имелись в Додже Батлера.

— Ну, все, смотри! — хлопнул он в ладоши.

Нина же оборачиваться не спешила. Вместо этого она закрыла лицо ладонями и… Заплакала?! Что за ёбань?! Что не так он сделал?!

— Эй, ты, сука-бля, чего? — охуел Харди и за плечи развернул девушку к себе.

Хоть он и не любил! Женских слез, но ее отчего-то не раздражали. Напротив, появилось непреодолимое желание пожалеть и успокоить. Но нет, сначала надо выяснить, какого хуя она заплакала и что он сделал не так.

— Сука-бля, Нина, ну ты че, хорош, — бился в агонии возможного причинения душевных страданий Том.

— Это было… Пиздец, как мило! — воскликнула Нина и, убрав от лица ладони, подняла взгляд, подставив указательные пальцы под глаза. — Еще ни один парень за всю мою жизнь не делал для меня подобных сентиментальных вещей…

От услышанного сержант Харди абсолютно точно перенес сердечный приступ и, следуя наитию, взял ее за подбородок, притянул к себе и поцеловал. Да, сука-бля, барьер неловкости разрушен!

— Слушай, может и я чему-то тебя научу, Томми? — спустя десятиминутную поцелуйную паузу спросила Нина.

— Чему бы это? — приподнял шрамированную бровь Харди, поправляя воротничок белой праздной тенниски.

— Не знаю. Может, например, шнурки завязывать? — накинула вариант девушка.

— Чего, сука-бля? Я и так умею, — покривил ебалом Том, в край возмутившись таким предложением.

— Так уж и умеешь? — усмехнулась Нина. — Лежа на полу и задрав ногу вверх? Знаешь, со стороны это выглядит немного странно…

— Ну уж как умею, — развел ладони в стороны Харди. — Мне так удобно, сука-бля. Так что уж спасибо, но по-другому мне не надо. Ладно, так мы едем ужинать, мм? Или мне тебе еще пойти яблок, сука-бля, нарулить? Ибо вот эта хуйня меня не устраивает, — указал он рукой на одиноко лежащий на торпеде фрукт.

— Поехали, — улыбнулась Нина, взяв из его рук ключи.

— А сестра-то не заругает? — томно подъебал Харди, погладив девушку по коленке.

— А что Лизи? Она ужинает, залипнув на какой-то супер-романтический фильм, да роняет слезы… Гормоны, хули, — развела Нина ладони. — В общем, не думаю, что она заметит, что меня нет. Наверное, и вовсе скоро заснет. Ну а если уж я ей понадоблюсь, позвонит.

— Пиздос ты бандитка, — усмехнулся Том, щелкнув девушку по носу.

Вскоре они сидели в баре, где сержант накупил всевозможной вредной и калорийной еды и несметное количество алкогольных коктейлей. Так они пробыли там несколько часов, беззаботно разговаривая обо всем на свете.

— Пиздец, конечно, у тебя родственники, — веселилась Нина, дослушав рассказа Тома о его предках. — Знаешь, мне кажется, из всех из них самым адекватным был твой дед-летчик.

— Прикалываешься, сука-бля? — засмеялся сидевший напротив Том и испил Пина Колады. — Какая адекватность, когда он пытался поджечь самолет при помощи спичек? Сука-бля, да он на опиуме сидел! Неизвестно, что бы еще натворил этот торчок, если б не сгинул в концлагерях!

— И то верно. Ну, тогда твой отец самый адекватный из всех вас, хоть и планокур, — предположила Нина, откинувшись на диванчик и расстегнув пуговку на шортах. — Блин, Томми, я что-то так наелась, даже тяжело как-то стало…

— Я рад, — по-уебански мило улыбнулся он, влюбленно посмотрев на девушку. — Ну а насчет отца, я с тобой согласен. Из всех моих предков он самый адекватный. Уверен, что ты бы ему понравилась…

— Правда? — расплылась в улыбке и Нина. — Здорово. А вот моим родителям ты бы не понравился, — весело ляпнула она.

— С хуя ли? — удивился Том. — Ты же говоришь, что я милый!

— Я — это я. А вот увидь тебя моя мать, скорее бы всего начала кричать: «Эми! Почему у этого лысого так много татуировок? Он зэк?!» А потом бы перекрестила тебя и, скорее всего, упала без сознания. А бабка бы сказала: «Нина, он что, британец? Немедленно выпроводи его из нашего дома, пока он не напился и не начал тут петь! А ты Юрий, прячь машину, иначе чертов псих угонит ее!»