Белые ходят вторыми (СИ) - Чернованова Валерия М.. Страница 32

— Ну, как я тебе? — в голосе чаровницы снова зазвучали игривые, весёлые нотки.

Утром, когда с ней столкнулась, Имада чем-то напомнила мне смешливого ребёнка, а сейчас ощущение, что передо мной не женщина, а маленькая девочка, только усилилось. Она искренне радовалась моему появлению, словно я была подружкой, заглянувшей поиграть в куклы.

— Вы так быстро набрасываете чары…

— И ты со временем, моя дорогая, тоже так сможешь, — заговорила она теперь уже моим голосом, и у меня мурашки побежали по коже.

Одно дело самой примерять иллюзии и менять голос с помощью иллюзорных чар и совсем другое видеть, как это происходит у тебя на глазах.

— С хорошим наставником (а я, поверь, очень хороший наставник) ты многого сможешь достигнуть. Подойди. — Она поманила меня к себе, а когда я приблизилась, взяла за руку и подвела к зеркалу.

Зеркал здесь было несколько, как и кресел с мягкими, выцветшими от времени подушками. Подоконники были заставлены горшками с растениями, пол устилал толстый ковёр с потускневшим узором. В глубине комнаты, у самого камина, угнездился рабочий стол с креслом, а у стены напротив темнел длинный стеллаж, доверху набитый книгами.

— Сейчас ты мастерски примеряешь на себя образ брата. — Имада, снова успевшая сбросить чары, встала у меня за спиной и продолжила тихо говорить, скользя взглядом по моему отражению: — Но чаровик, особенно такой, как ты, моя дорогая, способен на много, много больше. Мы своего рода тоже оборотники, но если физический оборот требует время, сил и выносливости (поверь, боль, которую они испытывают во время превращения, не каждый способен вынести), то иллюзору ничего этого не нужно. Главное, это дар и умение им управлять. Ну и, — Имада улыбнулась, — немного актёрского мастерства. Без него даже самая искусная иллюзия не сработает.

Она коснулась моих плеч и, продолжая улыбаться, снова стала меняться. Спустя секунду на меня сурово, недовольно взирал полковник Клерт, а ещё через две — чем-то озабоченный ректор. Кадет со второго отряда, широко улыбающийся Дермонт и наконец… невозмутимый генерал Эскорн. Хоть и понимала, что за плечи меня держит не он, а Имада, но всё равно вздрогнула. Иллюзия была совершенна.

Профессор опустила руки и отошла.

— Ну так что, Лайра? Будем заниматься?

Я обернулась, чувствуя, как от волнения в горле нарастает терпкий ком. Оттого голос прозвучал глухо и хрипло:

— И вы никому не раскроете мою тайну? Не расскажете, кто я?

— Никому — это его величеству? — Она снова улыбнулась, и у меня возникло ощущение, что Имада наслаждается каждым проведённым со мной мгновением.

Неужели она вообще никогда не покидает это место? Тайные прогулки по спящему замку не в счёт. Что она видит? Окутанные тьмой коридоры и мрачные залы, отведённые под занятия с будущими чаровиками? Пустынные, ведь ночью Кальдерок как будто вымирает.

— Ему и кому бы то ни было в академии.

— Клянусь! — Чаровница прижала руку к груди. — Ни император, ни преподаватели, ни, конечно же, кадеты не узнают от меня твоей тайны, Лайра.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

От сердца сразу отлегло. Я до последнего сомневалась, что она будет молчать. Уже одно то, что Бриан меня не выдал, помогал и продолжает помогать, было сродни чуду. Но надеяться на чудо от преподавателя, приближённого к императору… Кто бы мог подумать, что оно всё-таки свершится.

Интересно, если заикнусь генералу, тоже станет меня покрывать?

Я тут же отмахнулась от столь безумной мысли и благодарно улыбнулась чаровнице.

— Спасибо вам, — прошептала чуть слышно, а потом с жаром повторила: — Огромнейшее спасибо!

Имада с улыбкой кивнула:

— Стоит полагать, явиться в Кальдерок тебя вынудили обстоятельства. Расскажешь?

Она указала на кресла, в одном из которых я и устроилась, а чаровница села рядом. Мы проговорили чуть ли не до самого рассвета. Имада оказалась очень внимательной слушательницей, а мне, оказывается, необходимо было выговориться. Только начав, я уже не могла остановиться. Рассказала о внезапном исчезновении брата и моём отчаянном решении его заменить. Призналась в том, что в своё время не отказалась от магии, надеялась на тихую жизнь в Кроувере, но потом появился Эскорн и всё изменилось.

— Бедное дитя, — мягко проговорила чаровница, когда я всё-таки выдохлась. — Тебе пришлось пройти через многое.

— А сколько ещё ждёт меня впереди. — Я устало усмехнулась и прикрыла глаза.

— Если будешь ко мне приходить, придётся жертвовать сном, но взамен получишь знания, которых тебе недостаёт, — заметила Имада. — Чем более развит будет твой дар, тем проще тебе будет выдавать себя за брата. А в дальнейшем, — чаровница потёрла руки, словно предвкушая интереснейшую шалость, — будешь способна принять какой угодно облик.

— Я буду с радостью к вам приходить.

— Ну вот и чудесно, милая.

В отличие от Вентуры, чаровница считала, что теорию следует совмещать с практикой и уже в первую ночь я имела возможность принять её облик. Ладно, только попытаться… И получилось у меня это, честно говоря, так себе: иллюзия и нескольких минут не продержалась. Но советы, которые давала мне Имада, пока пыталась стать ею, направляя меня и наставляя, оказались бесценны.

В ту ночь я узнала много нового. И в последующие ночи тоже. Правда, я стала ещё больше уставать — попробуй-ка спать всего по три-четыре часа. К сожалению, из-за недосыпаний я стала рассеянной и, конечно же, всё не успевала. Например, не успела прочитать к уроку с Вентурой всё, что он мне задал. В наказание за это хроновик велел проштудировать за выходные ещё две книги и снова грозился, что никакой практики, пока теория не будет от зубов отскакивать.

Зануда!

В пятницу на уроке у Клерта я благополучно уснула, чем вывела из себя и без того вспыльчивого профессора. Эскорн тоже был мной недоволен, но зато Имада не переставала петь мне дифирамбы, и я была в восторге от этой терпеливой, внимательной, чуткой преподавательницы.

Как же хорошо, что тем памятным утром я попалась ей на глаза!

В пятницу после занятий меня снова встречала Тесса. Она снова выглядела весёлой, у неё снова горели глаза и румянец полыхал на щеках.

— Ты или влюбилась, или опять что-то замыслила, — настороженно поглядывая на тётю, сказала я.

Лучше бы первое, но, оказалось, что второе.

Снова!

— Это была идея Эшвара, — сияя улыбкой, призналась тётя и, набрав в лёгкие побольше воздуха, протараторила: — Он поговорил с духами, и вместе они нашли выход!

Я устало откинулась на спинку сиденья.

— Тесса, уже сто раз говорила и тебе, и Эшвару: я не стану отказываться от силы. Тем более сейчас! Поняв, что остался без хроновика, император начнёт копать. И докопается! До правды. Всей правды.

— Не останется он без хроновика, — отмахнулась от моих возмущений тётя. Поёрзав на сиденье, стянула перчатки и только потом возбуждённо прошептала: — Я же говорю, Эшвар нашёл способ. Тебе нужно будет не отказаться от силы, а… обменяться ею с Рифером. Как только он вернётся, вы проведёте обряд: ты передашь брату весь свой дар, а он отдаст тебе свой. По-моему, план замечательный! Что скажешь?

Тесса продолжала улыбаться, а у меня вдруг сердце заныло от её замечательного плана.

— Что за обряд? — наконец с усилием выдавила из себя. — Никогда ни о чём подобном не слышала.

— Потому что в Эргандаре такое колдовство не практикуется. Наши чаровики дорожат собственной силой. — Тётя вскинула подбородок, явно испытывая гордость за бравых воинов Эргандара, но, заметив выражение моего лица, быстро произнесла: — К тому же обмен возможен только между кровными родственниками.

— И духи согласны?

— Духи нас благословляют, — с уверенностью заявила она, словно лично общалась с прошлыми поколениями Ноэро. — Ты должна понимать, дорогая: это лучший выход из всех возможных. Ты не останешься без магии, в тебе будет сила твоего брата.