Неукротимый босс (СИ) - Крамор Марика. Страница 16

У него кровь идёт! Ну что же это, а? Ну все ж так хорошо было!

Парень скалится и бросает грязное ругательство в Камиля, а тот в свою очередь отходит на шаг назад.

Дальше я вообще не успела осознать, что произошло, но незнакомец вновь кидается на Камиля. Начальник уворачивается и тут же хватает парнишку за руку, заламывая за спину. Агрессор начинает мычать, стиснув зубы, и сгибается в три погибели, меняясь в лице.

— Сейчас быстро извинился перед девушкой и свалил нахер отсюда. Ты понял, щенок?

— Да пошёл ты! — тут же вскидывается, потому что Камиль приподнял его руку вверх, и кричит. — Ааааай!

— Я два раза не повторяю.

— Да не подумал я! — у него скорее ироничный тон, чем с искренним сожалением, но какая разница? Пусть все это наконец уже закончится! — Случайно налетел! Дороги не видел! Ааай, да отпусти!

— Ещё раз тебя здесь увижу — хребет наружу вытащу. Ты меня понял?

— Да понял, понял. Че, сразу нельзя было нормально объяснить, что твоя тёлка?!

— Извинился перед девушкой!

— Извини! Можно я уже пойду?

Камиль долго возиться с мальчишкой (хотя тот больше похож на верзилу) не собирается. Отталкивает в сторону, и тот, потирая руку, ускоряет шаг. Дойдя до машины, прыгает на водительское сидение, заводит мотор и с громким ревом рывком трогается с места.

— Охренеть у тебя райончик.

— Первый раз такое. Извини, что…

— Ты давно здесь живёшь? — уточняет, пытаясь отдышаться, и рукавом вытирает кровь с лица.

У него бровь разбита.

Я сочувствующе смотрю на босса. Мне очень стыдно и неловко, но я так благодарна, что он за меня заступился… Теперь, вон, капли крови на рубашке.

— Пару месяцев, как от мамы переехала. Но она через дорогу живет. Камиль…

— М? — его губы плотно поджаты. Он злится?

— Спасибо.

Мы долго смотрим друг на друга. В мужских глазах я не вижу ничего. Не понимаю, о чем он думает. Взгляд тёмный. Тяжелый. И губа опухла.

— Лицо разбито… — едва шевелю губами, не в силах отвести взора. Подхожу вплотную и неуверенно касаюсь его руки. От прикосновения чувствую трепетное волнение. Тут же крепко сжимаю его широкую ладонь и легонько тяну на себя. — Поднимемся. Нужно обработать.

Его взгляд темнеет ещё больше. Он не произносит ни слова, лишь молча кивает и сжимает мою ладонь в ответ. Отворачивается…

Неожиданно Камиль шагает в сторону и присаживается на корточки. Тянется к траве и поднимает мой мобильный.

— Спасибо, — твержу одно и то же, потому что все слова позабылись.

В молчании мы подходим к подъезду, и тут я выдаю:

— А может, у тебя аптечка в машине есть?

Запоздало спохватилась. Ну да, конечно должна быть! Камиль настолько скрупулёзный… точно! Он без аптечки не может ездить!

— Нет, — слышу короткий чёткий ответ. — Поднимаемся.

Глава 11

На сердце волнение. Но думаю, оно и на лице отражается.

Мы переступаем порог, и я поскорее разуваюсь и бегу мыть руки, на ходу бросая Камилю:

— Проходите на кухню, справа по коридору.

Не могу объяснить, почему в некоторые моменты, когда мы наедине, я обращаюсь к Камилю на ты, а в какие-то — на вы.

Хорошо я вчера успела прибраться. А утром, перед тем как отвести сынишку к маме, пособирала разбросанные игрушки. Так что дома почти чисто. Не считая раскиданной обуви в коридоре, двух немытых кружек в раковине, машинки под столом и вороха нестиранной одежды в углу ванной комнаты. Почему я до сих пор не купила корзину для грязного белья? Блиииин! Стыдобища! Надо живо пульнуть его в стиральную машинку!

Ну вот, так-то лучше!

Наскоро обтираю руки полотенцем и натыкаюсь в зеркале на изучающий взгляд Камиля.

Мужчина сложил руки на груди и внимательно за мной наблюдает. Появился в дверях он не больше, чем минуту назад, так что манипуляции с бельём не мог видеть.

— Сейчас перекись достану. И хлоргексидин. Очень болит?

— У меня ничего не болит, Алина. Я ещё и не так отхватывал в жизни. Это пустяки.

Приношу Камилю чистое полотенце. Зачем-то стою над душой у человека и завороженно наблюдаю, как он вспенивает жидкое мыло ладонями. Не могу не любоваться его руками. Он всё делает не торопясь, вольготно. И каждое его движение щедро сдобрено щепоткой сексуальности.

Мы почти не разговариваем, да я и не знаю, что сказать. Чувствую себя не в своей тарелке. Камиль у меня дома… а я так волнуюсь, что чувствую себя… как будто на экзамене.

Интерьер съёмного жилья не отталкивает, но квартира не такая, какую бы я хотела: слишком тёмная для меня и заставленная громоздкой мебелью. Я не могу пока ещё назвать её своим домом, хоть и стараюсь в пределах разумного переделать её под нас с Артёмом. К сожалению, выбирать пришлось из того, что было поближе к маме. Соотношение цена — качество меня устраивает. Но внутри всё это «не моё». И отчего-то кажется, что Камиль это понимает.

Сейчас он смотрит на квадратный поднос на столешнице возле раковины. Поднос обычный. Пластмассовый. Но у него безумно приятная расцветка: толстая светло-серая вязка, напоминающая свитер. Мне Мира подарила. Обожаю этот сувенир.

Сверху лежит кусочек розового мыла ручной работы с красивыми разводами. Небольшая декоративная вазочка с искусственными нежно-розовыми пионами. Вот это уже мой стиль. Я предпочитаю все вот такое: светлое, нежненькое. А на пионы, кстати говоря, я ещё капнула ароматное апельсиновое масло.

После того, как Камиль вытер руки, я вновь позволяю себе пленить его ладонь и легонько тяну мужчину за собой на кухню.

Усаживаю его на массивный стул, съёмный чехол которого я поменяла на прошлой неделе, и встаю вплотную.

Блин! Я же ватный диск забыла!

Какая-то дурацкая ситуация. Мы как два подростка: не знаем, что сказать друг другу, смущаемся. Но чувствуем друг друга на физическом уровне.

Возвращаюсь с дисками.

— Искренне сожалею, что так получилось, — говорю правду. Ведь даже от мамы я чаще всего слышу поучения, нежели слова поддержки. — За меня давно никто не заступался.

Промываю рану сначала перекисью, а потом капаю на ватный диск другую жидкость. Подношу к раненой брови и аккуратно промакиваю. Наклоняюсь очень близко, и наши лица с Камилем уже на одном уровне.

Я тяжело сглатываю. Потому что… просто потому что не могу отмахнуться. Я чувствую мужчину. Его запах. Его заинтересованность. Я знаю, он меня хочет. И меня это уже давно не оставляет равнодушной. Я осознаю, что между бёдер уже разгорается пожар, а кровь бурлит в венах. И я не понимаю, как вести себя дальше.

Камиль такой… он просто нереальный. Красивый. Мужественный. У него такое тело, что я ненавижу каждый из своих нескольких лишних килограммов. Но главное даже не это. Камиль оказался… нормальным. Ну то есть я раньше думала, что он заносчивый тип, привычный к женскому вниманию, грубоватый, с дурацкими шутками, избалованный, абсолютно несерьёзный. Почему-то я считала его эгоистом.

А теперь моё мнение в корне поменялось. Он добрый. Хоть характер у него твёрдый и напористый, Камиль всегда действует как-то мягко. Он бывает довольно резок, но никогда не обижает никого, не унижает человеческое достоинство. Как у руководителя у него много сотрудников, и ни разу я не слышала, чтобы он кого-то обидел, словесно ударив ниже пояса. Даже когда ему приходится реагировать строго, он всегда держит себя в дозволенных рамках и общается корректно.

У него есть душа. И она не загрубелая и каменная. Совсем нет. Да что уж там. Он только что вступился за меня. И в прошлый раз, когда Тёма ногу повредил, сорвался с места и отвёз меня к сыну. Хоть я видела, что он постоянно отвечает на рабочие звонки и перепроверяет почту прямо за рулём. А я ведь и такси могла вызвать.

А когда Мира в больнице лежала с Дамиром? Камиль к ней приехал и привёз продукты, потому что брат не смог. Я ещё тогда подумала, что его Мариб заставил. А сейчас вдруг отчетливо осознала: да кто ж его заставил бы? Не захотел бы — не приехал. Не отвёз, не заступился, не взял бы меня на работу. Список можно продолжать бесконечно.