После игры (ЛП) - Глайнс Эбби. Страница 18

«Наслаждайся своей победой. Я смотрела новости. Ты это заслужил».

Я не стала дожидаться его ответа. Я перевернула телефон, и положил его на стол. Фантазии молодых девушек были мне не доступны.

Забавная была игра вчера вечером, да?

ГЛАВА 20

БРЕЙДИ

По субботам после игры, по идее, я должен был высыпаться. Тем не менее, сон ко мне не шел почти всю ночь, поэтому, запах бекона разбудил меня раньше, чем мне бы того хотелось. Я потянулся к телефону, чтобы проверить, ответила ли Райли на мое последнее сообщение. Нет.

Натянув спортивные штаны, я направился вниз, на кухню, завтракать. Мама складывала в стопку блины, повязав вокруг талии бело-розовый фартук. Я купил его для нее пять лет назад на День матери на деньги, которые заработал, скашивая траву. Она носила его все время.

— Доброе утро, — сказал я, направляясь к холодильнику за молоком.

— Ты рано встал. Я думала, ты проспишь до полудня, — поддразнила она.

Я не спал до полудня, ну… никогда. Она знала это.

— Я почувствовал запах бекона, — сказал я ей. — Человек не может спать, когда есть бекон.

Мама засмеялась.

Мама всегда была такой. Той мамой, которая готовила нам обеды и готовила завтраки. Мамой, которая пекла печенье и разрешала мне приводить целую кучу парней. Она верила в меня и гордилась мной. В ответ я хотел, чтобы она и дальше гордилась мной. Мне подарили маму, которой не хватало большинству парней. По крайней мере, не из моей компании. Мне так с ней повезло. Не многие мамы были так совершенны, как моя. Например, мама Гуннера. Я даже не был уверен, что она заслужила это звание. Она мало что сделала для него за всю жизнь.

— Тебе больно после вчерашнего вечера? — Спросила мама, поставив передо мной на стол тарелку с блинами и беконом.

У меня на теле было несколько болезненных место, но ничего стоящего внимания. Мне досталось от некоторых игроков в первом тайме, и я это заслужил. Моя голова не была там, где должна была быть.

— Я в порядке, — заверил я ее.

Она улыбнулась мне и вернулась к блинам.

— Я видела, несколько ударов, которые ты отхватил во второй четверти. У тебя наверняка есть несколько синяков.

Я пожал плечами и потянулся за сиропом, чтобы намазать блинчики.

— Папа все еще в постели? — Спросил я, меняя тему разговора.

— Нет, ты же знаешь своего отца. Он встал рано и направился в офис. Сказал, что ему нужно разобраться с делами, и он увидится с нами за ужином. Я уверена, что к тому времени он будет готов поговорить о футболе.

Мой отец всегда должен был что-то делать. Он много работал, а слово «праздность» даже не входило в его лексикон. Он был таким забавным.

Я хотел пошутить на эту тему, но экран моего телефона засветился. Я схватил его и увидел имя Райли. Я оглянулся, чтобы убедиться, что мама не смотрит в мою сторону, прежде чем открыть сообщение. Не то чтобы она была против. Я знал, что ей нравится Райли. Мама меня не осуждала, из всех знакомых мне людей. Но я не хотел, чтобы мои родители знали об этом. Только не о моей дружбе с Райли. Я все еще держал это в секрете. Только для себя.

«Конечно, если тебе нужно, чтобы сегодня кто-нибудь поехал с тобой в Бирмингем, я это сделаю. Мама сказала, что сможет присмотреть за Бриони. Зачем мы туда едем?»

Я ведь просто предложил. Двухчасовая поездка до Бирмингема была единственной мыслью, что пришла мне в голову. Но это было достаточно далеко от Лоутона, чтобы мы смогли спокойно насладиться жизнью, не сталкиваясь с кем-то, кого мы знали. Я не думал о причине поездки. Я только сказал, что хочу поехать. Теперь мне нужно было что-то придумать. Любой предлог, но только, чтобы она не поняла, что я хочу поехать туда, чтобы мы могли потусоваться. Одни.

И зачем я это делаю?

Ей нужен был друг, и я хотел быть ее другом, но дело было не только в этом. Прошлой ночью, когда я не смог уснуть, я хотел верить, что меня посещали такие мысли потому, что я просто беспокоился о ней, в общем, что-то невинное. Но, по правде говоря, она мне нравилась.

Мне нравилась Райли Янг. Она была интересной. Она была сильной, она была хорошим человеком, и я уважал ее за все эти качества. Я хотел быть рядом с ней. Вдали от той же компании людей, с которой я всегда проводил время. Может быть, именно поэтому мне нравилась Уилла. Она была другой. Не просто, та же самая компания, которая поступала из раза в раз одинаково.

Она мне нравилась, хотя то, что я сделал попытку стать ее другом, в конце концов, должно было вызвать переполох. Больше всего я боялся столкновения с Гуннером. Но, честно говоря, пришло время признать тот факт, что его брат солгал. После всего, через что они прошли в последнее время, я не думал, что это будет слишком большой трагедией для него, чтобы поверить в историю Райли. Мы больше не были детьми, которые позволяют другим говорить им, что думать.

«У меня есть немного сбережений, я хотел бы приобрети обувь, здесь именно такую уже распродали. В Бирмингеме есть варианты получше», — наконец ответил я.

Я сомневался, что это звучит правдоподобно, так как Нэшвилл был всего в часе езды. Но я все равно решил рискнуть.

— В этом доме чудесно пахнет, — сказала Мэгги, входя в кухню. Ее волосы были растрепаны после сна, на ней были пижамные штаны и одна из рубашек Уэста. Он позаботился о том, чтобы у нее их было несколько штук. Таким образом, он был с ней постоянно. Раньше я смеялся над этим, но теперь я думал, что в этом был какой-то смысл. Но я ему об этом не говорил. Мне же самому понравилась идея, что Райли наденет мою рубашку. Что также означало, что мои чувства к ней превращались в нечто большее, чем просто дружба.

— Присаживайся, а я принесу тебе тарелку, — сказала мама.

Мэгги проигнорировала это и взяла тарелку самостоятельно.

— Вы все еще готовите. Я сама могу взять себе тарелку. Но все равно, спасибо.

Мама улыбнулась, как будто Мэгги была идеальной дочерью, которой у нее никогда не было. Они были хороши друг для друга. Мама была из тех мам, которым нужна дочь, а Мэгги трагически потеряла свою мать. Они не были так близки, как мать и дочь, но я ожидал, что со временем они заполнят эту дыру в жизни друг друга.

Мэгги села напротив меня и зевнула. Всего пару месяцев назад за столом было очень тихо. Было приятно, что теперь Мэгги действительно заговорила.

— Забавная была игра вчера вечером, да?

Ее комментарий прозвучал невинно, но я понял, что она имела в виду. Она была единственным человеком, который имел представление о том, где была моя голова в ту первую половину матча. Я посмотрел на нее и положил в рот кусочек блинчика. Мне было не до смеха. Но ухмылка на ее лице говорила, что ей смешно.

— У меня чуть сердечный приступ не случился, — усмехнулась мама. — Господи, я никогда в жизни так не нервничал из-за игры.

— Игры будут только усложняться. Победа в чемпионате не должна быть легкой. — Я понял, что мой голос звучит раздраженно, и пожалел, что сказала это.

Мэгги приподняла одну бровь, как бы говоря, что ей виднее. Почему она не могла просто остаться наверху в постели? Я совершенно спокойно завтракал, пока она не пришла и не подняла все это.

— О, я знаю. Прошлой ночью я поняла, что мне нужно успокоиться и подготовиться к тому, что будет только хуже. — Мамин голос по-прежнему звучал мягко и понимающе.

— Я уверена, что с таким давлением трудно сосредоточиться, — добавила Мэгги, а затем усмехнулась, прежде чем съесть кусок бекона.

Я либо прекращу есть и уйду из-за стола с извинениями, либо сменю тему. Но я еще не наелся, и хотел еще блинов, поэтому решил сменить тему.

— Хочешь, я отвезу папе завтрак, прежде чем отправлюсь в Бирмингем? — Спросил я.

Мэгги хмыкнула. А мне захотелось кинуть в нее, такую веселую, своим последним блинчиком.