Клетка для соловья (СИ) - Соболянская Елизавета. Страница 9
Очнулась Секлетинья от мучительной жажды. Голова кружилась и болела, во рту была Сахара, а руки и ноги почему-то ныли, словно она весь день занималась танцами без передышки. А еще беспокоил запах. Совсем не пахло ни бабушкиными духами, ни цветами из сада, ни любимым гелем для стирки. Приоткрыв глаза и тихонечко застонав, девушка долго хлопала глазами, разглядывая висящий на стене ковер. Потом медленно поднялась, не веря своим глазам. Узкая, как пенал комната вся была устлана шерстяными коврами. Даже странное возвышение, на котором она лежала тоже укрывал ковер. Рядом стоял низкий столик, а на нем прозрачный кувшин с водой и стакан.
Попив воды, Клеточка еще раз себя осмотрела и покраснела. Она была облачена в просторное шелковое платье с вышивкой вокруг шеи. Круглый вырез, свободные рукава, яркая расцветка, явно что-то восточное, но трудно сходу сказать чье.
Под платьем ничего не было! Ни белья, ни украшений. Даже ее любимый медальон с фотографией матери пропал! Зато волосы были расчесаны и заплетены в две косы. Обуви не было тоже, только белые носки. А на руках и ногах, там, где было особенно больно, обнаружились синяки – словно ее тащили, как куль с мукой.
Всхлипнув, Секлетинья запретила себе паниковать. Да, она пока неизвестно где, но жива, почти цела, и ей уже лучше. Можно добраться до окна и выглянуть в него!
Окно ничем не помогло. Во-первых, оно не открывалось, во-вторых, выходило в какой-то глухой двор, заросший деревьями, и, в-третьих, было заклеено прозрачной пленкой, похожей на ту, которой украшают общественный транспорт. Снаружи ничего не видно, а изнутри сиди себе, любуйся солнцем, небом и зелеными кронами.
Скрипнула дверь. Вошла смуглая черноволосая девица в таком же платье, как у Клеточки. Принесла поднос. От запаха баранины Клеточку замутило, она закрыла рот, выразительно глядя на смуглянку, та потупилась и откинула в сторону ковровой занавески. За ней обнаружилась стандартная дверь в санузел. Умывшись и прополоскав рот, девушка вернулась в комнату, но незнакомки уже не было – только поднос с едой и запертая дверь.
Есть не хотелось, поэтому Клеточка выпила еще воды и снова легла. Сколько она плавала в полусне было не понятно. За окном совсем стемнело, зажглись огоньки, и дверь снова скрипнула. Чернокосая красотка забрала поднос, и оставила вместо него другой, на этот раз вместо баранины с гранатовыми зернами стоял горшочек с куриным супом, лежали теплые лепешки, сыр, соус, зелень, и чай с шариками из теста, политыми медом. Секлетинья выпила бульон, вяло пожевала сыр, запила остывшим чаем и снова легла.
Часа через два к ней зашли несколько девушек. Она их узнала – именно эти барышни стояли у лестницы.
– Кто вы? – хриплым голосом спросила Клеточка, – и где я?
– Ты у нас дома, – ответила одна, склонив голову набок, как птица.
Секлетинья взглянула на остальных смуглых кареглазых брюнеток и поняла, что они скорее всего родственники.
– Как? И зачем?
– Просто прижали тебя плечами и вывели мимо охранника, – фыркнула та же самая смуглянка.
– А зашли как? Вы же не учитесь в нашей школе!
– Помогли, – отмахнулась брюнетка, разглядывая Клеточку, как непонятного зверька.
– Но зачем? Я вас даже не знаю!
– Попросили! – опять отмахнулась старшая, остальные же тихонько смеялись и разговаривали на своем языке.
– Кто попросил? – Секлетинья была готова кричать, но помнила советы бабули. Тихую речь слушают внимательнее!
– Знакомый. Хочет, чтобы ты за его сына замуж вышла. Что он в тебе нашел?
– Замуж? – Клеточка растерялась.
Она и не думала еще о замужестве, ей было интересно учится, хотелось путешествовать и знакомиться с людьми.
– А ты не хочешь? – удивилась восточная красавица.
– Не хочу! – решительно ответила девушка, – и потом, я еще школу не окончила! У меня экзамены, институт, и… отец.
Кажется, странную паузу заметили все. Девушки подсели поближе и блестя глазами заявили:
– Рассказывай!
Секунду подумав, Секлетинья поняла, что не откроет никаких тайн, если расскажет свою невеселую историю, а вот лояльность похитителей ей пригодится.
– Мама и папа полюбили друг друга еще в школе… – начала она.
Когда она рассказала, как нашла фотографию родителей, спрятанную в альбоме, многие девушки шмыгали носами и утирали глаза.
– А сейчас он приехал, и сказал, что заберет меня к себе, только закроет какой-то контракт, – печально сказала Клеточка.
Задать вопросы ее собеседницы не успели – дверь открылась, и мужской голос гортанно что-то сказал. Девушки тотчас подхватились и торопливо вышли. Клеточка опять осталась одна, но ненадолго. Вскоре дверь снова открылась и вошел… Каменский!
От изумления Секлетинья даже слов не нашла – просто смотрела на одноклассника и ждала его слов.
– Что не ожидала? – усмехнулся он во все тридцать два. – Отец устал ждать, когда ты к нам в гости соберешься, и попросил старого знакомого помочь.
– Камень, ты с ума сошел? – голос прорезался внезапно, – ты знаешь, что похищение людей – уголовно наказуемое деяние?
– Какое похищение? – картинно развел он руками, присаживаясь рядом, – это все розыгрыш и поддержание традиций!
– Каких ещё традиций? – недоумение Клеточки было искренним.
– Брачных! Или не слышала о похищении невесты? – камень кривлялся и делал это отвратительно.
– Дурак! Ты о моей бабушке подумал? Она же пожилой человек! Она волнуется!
– Да что с этой каргой сделается! – пренебрежительно ответил парень и потянул к ней руки.
Девушка отодвинулась, но не сильно, чтобы не спровоцировать погоню и молча сверлила его взглядом. Каменский попытался состроить ей глазки, потом облизать взглядом непривычное платье, потом видимо устал и фыркнул:
– Сыграем свадьбу и вали к своей бабке, – сварливым тоном сказал он вдруг. – Ты мне тоже нах… не сдалась! Это отец требует, чтобы я вокруг тебя скакал и уговаривал!
– Ты точно головой ударился, – Секлетинья видела, что парень не шутит, но предпочла разыгрывать непонимание. – Какая свадьба? Я еще несовершеннолетняя!
– А такая! – хищно прищурился Каменский и девушку передернуло от его неприятной гримасы, – по залету! И от тебя будет зависеть – нарисуют тебе эту справочку, или ты беременная замуж пойдешь!
– Каменский, даже если я буду беременна тройней, замуж я за тебя не пойду, – уверенно сказала Секлетинья, – просто потому, что моему отцу будет проще тебя прикопать на пустыре, чем делиться с тобой своим бизнесом. Я ведь понимаю, куда вы с родителем руки тянете.
Ленивый красавчик в один миг превратился в бешеного кота, и отвесил Клеточке тяжелую оплеуху:
– Это мы еще посмотрим кто кого закопает! Не только у твоего папаши оружие и связи есть!
Секлетинья отлетела на пол, радуясь тому, что всюду ковры, и она, кажется, ничего себе не сломала. Каменский же встал над ней, и презрительно пнул носком туфли по ребрам, заставляя заскулить и сжаться в комок от острой боли:
– Посиди пока, подумай, утром за ответом зайду!
С этими словами парень вышел, хлопнув дверью, а через короткое время в комнату заглянула самая старшая из восточных девочек. Увидев красную щеку Клеточки, и струйку крови из лопнувшей губы, она убежала и вскоре под ругань на чужом языке принесла полотенце со льдом. А когда поняла, что девушка не может разогнуться, все же привела женщину лет пятидесяти – в черном платье и в черном платке, горбоносую и пугающую.
Та быстро развернула Секлетинью из позы эмбриона, не стесняясь задрала платье и резко высказалась на своем языке. Девчонка убежала и вернулась с аптечкой. Клеточке забинтовали ребра, вкололи что-то обезболивающее, обработали губу и приложили к щеке лед.
– Твой жених сказал, что вы поспорили из-за украшений на свадьбу… – осторожно сказала девушка, чисто говорящая по-русски.
– Он не мой жених, – едва шевеля онемевшими губами ответила Секлетинья, – он сволочь, которая собирается убить моего отца!
Черноволосая вскоре ушла, оставив пленницу одну, и девушка свернулась калачиком и тихонько заскулила. Даже если ее будут искать, кто догадается заглянуть в поселок диаспоры?