Хозяйка магической академии (СИ) - Биглова Алла. Страница 36

– Ну, слава богу, что ты меня ею не считаешь, – фыркнула я, отмахнувшись.

Ненавидела устои патриархального не магического строя, в котором выросла как я, так и Ярослава. Меня эти слова, конечно же, задели. Но разубеждать её я не стала. В конце концов, так мой секрет был в слабой, но защите.

Вот только чувства Ярослава и Вяцлава крепли с каждым днём, и меня раздражало то, как они оба это отрицали.

А их эмоциональный нагруз только увеличивался. И это, естественно, очень било по их магии. И я подумывала что-то с этим делать.

Я не могла наблюдать за тем, как страдали мои друзья.

Ярослава настойчиво игнорировала свои чувства к Вяцлаву после их очередной ссоры. В конце концов, она поддалась своим «чувствам» к Некиту, и нелепая парочка даже начала встречаться. Каждый раз, когда они были рядом, я старательно отключала эмпатию, потому что от обилия вранья меня чрезмерно тошнило.

От них фонило всякой дрянью.

Не поймите меня неправильно, Никита был неплохим парнем. Вот только я не была уверена, что его чувства были настоящими. Нет, несомненно, он верил в чистоту своих эмоций и помыслов, но я подозревала, что из-за того, как он стал волшебником, у него образовалась связь с создательницей.

Эмоциональная. Его буквально магнитом тянуло к ней. Но было ли это по-настоящему? Я сомневалась.

Конечно, Альцина проверяла его, но с каждым днём моё доверие к ней уменьшалось в геометрической прогрессии. Я ненавидела её, её стиль преподавания, её запреты. И, если бы не Вяцлав, который относился к ней лучше, чем к родной матери, я бы и вовсе перешла в атаку.

– Зачем ты пытаешься дать мне надежду? Ты же видела линии вероятности, – спорил со мной он. Ему так хотелось верить, что Ярослава влюблена в Никиту!

Какой идиотизм!

– Хероятности, – передразнила его я, впервые так некрасиво исказив слово. – Я верю точным наукам. Эмпатии, например. Верю интуиции. Наконец, верю глазам. Всё, что у Никиты и Ярославы – липовое. Слава…

– Не называй меня так, – рыкнул мой друг, подняв на меня свой взгляд. И я видела ярость в его взгляде, перемешанную с надеждой.

Специально так назвала, зная, что его это хоть немного растормошит.

– У Никиты явно ничего, кроме связи с создателем, нет… – начала я, но Вяцлав вновь меня перебил:

– Альцина проверила. Ей незачем врать, – усмехнулась, услышав эти слова. У меня была куча предположений, зачем она врала, но я не стала озвучивать их вслух.

Для начала мне пришлось бы своему другу рассказать, кто я на самом деле, чего я сделать просто не могла.

– А Ярослава с ним только потому, что ты, её наставник, отшил. Ваши чувства взаимны, но вы идиоты, – продолжала ворчать я, совершенно не смутившись бестактному поведению старшекурсника.

– Я тоже заметил, что твои чувства и чувства Брендона – взаимны, но вы почему-то до сих пор не вместе. А он больше тебе не наставник, – Вяцлав знал, куда бить ответно. Закатила глаза, покачав головой.

Это был самый болезненный выпад, который только можно было предположить. Больно, неприятно. Невыносимо.

Почему ему нужно было сказать именно эту гадость?!

По правде сказать, мы с Брендоном даже особо не пересекались с тех пор, как я сдала последний экзамен. Он даже не пытался со мной заговорить. И от этого было невыносимо больно.

Но почему я должна думать о человеке, который, очевидно, обо мне совсем забыл?

– А ещё в следующем семестре тебя ждёт Эффективное применение магии, которое, вот сюрприз, ведёт Брендон! – Вяцлав хитро улыбнулся, а мне захотелось дать ему оплеуху.

Или затрещину.

Пощёчину, в крайнем случае!

Что ж, я прекрасно понимала, что спорить с ним – себе дороже. Поэтому я решила попробовать иной путь.

Я напросилась провести ежегодную традицию для своей соседки. Мерлин старательно следил за Ярой, докладывая о большинстве её шагов.

Стандартное похищение, стандартные загадки, обычные стихи. Только вместо наставника на поляну с ней пошла я. Такое допускалось. Особенно учитывая, когда ты ректор. У Альцины просто не было аргумента возразить мне.

Ярослава быстро отгадала всё. Она задала зелью свой неповторимый вопрос, и по её взгляду я догадалась, что ответ был совершенно иной. Не тот, который она хотела увидеть.

Но магия всегда была непредсказуемой штукой. Я это поняла на собственной шкуре. Ещё год назад, когда увидела Брендона настоящим дьяволом. Я так и не смогла понять, предатель ли он, но понимала, что раз он не сделал никакого шага…

И я решила действовать. Я не стала открывать секрет, чтобы быть с Брендоном. Я решила открыться, чтобы мои друзья не теряли время и были вместе уже сейчас. Я упустила свой момент, своё счастье с Брендоном, но друзьям прошляпить свою любовь я не могла позволить.

Но просто так сбросить с себя секрет я не могла. В итоге я спланировала самое настоящее преступление. И, будь я обычной студенткой МУТОВа, меня бы отчислили.

Но кто отчислит самого ректора университета?

Глава 28: Амулет потери реальности

Я была сильна в артефактах, как никто другой. Я решила не медлить, а действовать. Поэтому, наплевав на все устои и правила, я украла изумрудную подвеску из маминых украшений. Долгое время разбиралась в чарах, которые позволяли подчинить своей воле другого человека. Понимала, что нельзя использовать подобные чары, но другого выхода у меня просто не было.

Пряталась на самых высоких башнях, в заброшенных кабинетах. Мерлин путался под ногами и пытался отговорить меня от этой затеи.

– Ты разрушишь всё то, что строила последний год, – ворчал он, глядя на то, с каким упоением и рвением я следую инструкциям из книги, которую украла из секции, где лежали запрещённые книги для ряда студентов.

– Плевать, – буркнула я. – Я достаточно подкована в магии, чтобы дать отпор. Вечно прячась в тени, я не смогу найти союзников.

– Но ты ещё так слаба, а я ещё так молод, чтобы погибать! – Мерлин вилял хвостом, гневно смотря на меня. – Ты хоть понимаешь, что если ты раскроешь секрет, то вскоре на замок могут напасть? Только ты можешь открыть Тайную комнату! Ты хоть знаешь, какой артефакт там находится? Ты сможешь его защитить?

Кот явно переживал за меня и заваливал меня кучей вопросов.

– Я понимаю всю опасность. Но это было больше пятнадцати лет назад. Ты понимаешь, что многие, посчитав, что я мертва, оставили это дело? Возможно, никаких врагов Добровольских не существует. Возможно, никому больше не хочется выходить из тени.

Мерлин недовольно мяукнул, и я не смогла разобрать его слов. Он сидел, яростно виляя хвостом. Он всегда так делал, когда ему что-то не нравилось.

Видимо, привычки кота из него было не убрать.

– Зачем тебе всё это? Почему ты тогда просто не можешь всем признаться? Рассказать правду? Зачем втягивать во всё это твоих друзей? – Мерлин, похоже, не понимал мою задумку.

– Ну как ты не понимаешь?! – громко воскликнула я, не боясь, что нас могут услышать. – Я хочу раскрыть тайну не сколько для себя, не чтобы обо мне узнали все, сколько для того, чтобы эти двое поняли, что любят друг друга! У них есть шанс на взаимную любовь, в отличие от меня!

– Ты всё ещё не можешь простить Брендону своё разбитое сердце? – Мерлин показательно фыркнул. – Нельзя же быть такой злопамятной!

– А я и не злопамятная. Просто у меня память отличная, и мне незачем тешить себя надеждами, что наши чувства взаимны, – покачала я головой. – Я толком не видела его уже несколько месяцев.

– Ты старательно избегала его везде, где вы находились так близко. Я видел, он хорошо тренировал Некита…

– Никиту, – одёрнула кота я. – На новичка ему хватало времени, а на его бывшую подопечную – нет.

– Ты слишком несправедлива. Во-первых, ты сама его старательно избегала, делая всё возможное, чтобы не нарушить правила на первом курсе. Во-вторых, Никита – не просто новичок. Он бывший не маг, ставший волшебником. Такое мало изучено и очень редко встречается в природе. Ну, ты это и сама знаешь, – Мерлин постарался прочитать мне очередную лекцию.