Живописец смерти (СИ) - Лукарелли Карло. Страница 92

Сейчас Ричард Ротштайн зарабатывал столько денег, что даже не знал, что с ними делать. И все равно хотел еще больше. Почему? Не потому ли, что вырос он в Бруклине, в бедной семье, и его не покидало ощущение, будто все это: и шикарный пентхаус у Центрального парка, и летний дом в Хэмптоне, и вызывающая зависть коллекция современного искусства, и банковские счета — все вдруг возьмет и исчезнет. Ричард боялся этого. У него холодело сердце при одной только мысли о том, что он вернется к скудному существованию своих молодых лет.

Ричард прислушался к ровному дыханию жены. Она спала глубоким сном. А ему не спалось. Странно. Обычно после секса он засыпал даже раньше нее. Наверное, надо было поговорить с Энди сегодня. Все выяснить. Именно это мешало ему сейчас заснуть.

Некоторое время он лежал, уставившись на серебристую полоску лунного света, мерцающую между шторами. Потом перевел взгляд на Кейт. Кончиками пальцев сдвинул упавший на щеку локон.

Может, стоило сказать ей? Но что именно? В том-то и дело, что до разговора с Энди ничего не прояснилось. Так зачем же зря волновать жену?

Где-то вдалеке завыла полицейская сирена.

Ричард откинул одеяло и тихо поднялся с постели.

Достал из аптечки в ванной комнате пузырек со снотворным, вытряхнул на ладонь таблетку, разломил пополам. Достаточно, чтобы нормально заснуть и не испытывать характерной вялости утром. Запил глотком воды. Посмотрел в зеркало и недовольно отвернулся. Лицо показалось ему постаревшим. Круги под глазами, рельефные линии у рта. Давно уже не было у него на душе так неспокойно.

Укладываясь в постель, под мягкое одеяло, Ричард почувствовал, что лекарство начало действовать. Ничего, завтра перед отъездом в Бостон он поговорит с Энди. Скорее всего, это какое-то недоразумение. И тогда все снова будет в порядке. Как всегда.

* * *

Кейт потянулась, открыла глаза, оглядела привычные предметы. Картины на стенах, изящную керамику на специальных полках, крупные светящиеся цифры на будильнике. 8.22.

Она прищурилась. Не может быть. Она же никогда не встает позднее семи. Даже не слышала, как уходил Ричард.

Поднявшись с постели, Кейт подхватила с пола его пижаму и направилась в ванную.

Через минуту душевая кабина наполнилась ароматом дорогого шампуня. Кейт не спешила. День обещал быть спокойным. Обед с приятельницами, маникюр, потом она ненадолго заедет в офис фонда «Дорогу талантам». А вечером поужинает с Нолой. Ричард все равно уезжает.

Нола Дэвис.

Эта девочка с нью-йоркской окраины заменила Кейт погибшую Элену. Она относилась к ней как к дочери. Опекала с девятого класса, когда Нолу приняли в фонд «Дорогу талантам». За это время всякое случалось, девочка оказалась способная, но упрямая. Заставила Кейт поволноваться. Но в конце концов все складывалось вполне благополучно. Нола собиралась стать искусствоведом, обладая прекрасными способностями, но в год окончания частного женского колледжа высшей ступени вдруг объявила, что забеременела. В первый момент Кейт хотелось ее убить. Но потом, оправившись от шока, она начала искать няню и убеждать Нолу переехать к ним, в двенадцатикомнатную квартиру. Хотя бы на несколько месяцев после рождения ребенка. Кейт мечтала, чтобы комната, которую они с Ричардом в первые годы после женитьбы предназначали для детской, наконец была использована по назначению. Она фантазировала, какие обои там наклеит, а на потолке будет нарисовано голубое небо с облаками. Однако Нола пока склонялась к тому, чтобы поехать в Маунт-Верной, неподалеку от Нью-Йорка, к своей тете Джинни, у которой жила после смерти матери. Кейт, конечно, не настаивала, хотя мысль о том, что ее квартира огласится криками младенца, приводила ее в восторг.

Она причесалась двумя черепаховыми расческами, наложила макияж. Надела кашемировый свитер, темно-серые слаксы и туфли без каблуков. Рост превышал метр восемьдесят. Зачем же без надобности пугать людей, прибавляя лишние сантиметры?

В спальне Кейт бросился в глаза пиджак от костюма, оставленный Ричардом в спешке на спинке кресла. Через секунду стало ясно, почему он не надел его. На лацкане проступило темное пятно. Скорее всего, от красного вина. Она понесла пиджак к корзине, куда складывали вещи, предназначенные в чистку. По пути быстро проверила карманы. Ричард вечно оставлял в них что-нибудь, а потом сетовал, когда какой-то важный юридический документ возвращался после чистки в виде плотного комка бумаги.

Вытащила несколько монет из нагрудного кармана. В боковом оказалась справка о банковском балансе с желтой наклейкой. На ней корявым почерком Ричарда было написано «Энди».

Кейт развернула листок. Список снятых со счета депозитов, номера чеков, даты. Две цифры обведены красным. Шестьсот пятьдесят тысяч долларов и почти миллион.

Подобные суммы до сих пор производили на Кейт впечатление. Видимо, так будет и впредь. Как бы она сейчас ни жила и ни выглядела, но когда-то донашивала платья кузины и не могла забыть об этом.

Кейт положила справку на столик Ричарда, поправила прическу, окропила шею и запястья духами «Бал в Версале». Быстро глянула в зеркало, желая убедиться, что выглядит нормально. Правда, сторонний наблюдатель мог бы возразить, что «нормально» не то слово. Абсолютное большинство — и не только мужчин — считало Кейт настоящей красавицей.

Идя по широкому коридору мимо фотографий Мапплторпа^[62] в рамках, она миновала эклектически декорированную гостиную, где превосходно сосуществовали авторская мебель и безделушки с «блошиного рынка». На стенах картины современных художников соседствовали с несколькими средневековыми вещицами, гордостью Ричарда. Свое последнее приобретение он после долгих размышлений поместил под автопортретом Пикассо.

Как обычно, Кейт внезапно загрустила. Лучше бы вместо картин стены украшали фотографии детей.

Как они ни старались, ничего не получалось. Даже зачатие в пробирке. Разумеется, можно было взять приемного ребенка, так поступали многие бездетные пары, но Кейт увлеклась работой в фонде «Дорогу талантам», и у нее появились дети. А некоторые — Уилли, Элена, а теперь и Нола — вполне серьезно считали ее своей матерью.

Кейт вдруг заметила, что предметы начали расплываться. Что это? Слезы? Она вытерла их тыльной стороной кисти. «Как я смею себя жалеть? При такой-то жизни». В любом случае с мыслью иметь своих детей Кейт рассталась уже много лет назад. Но ничего, фонд «Дорогу талантам» скучать не давал. Там было много детей, и все нуждались в ее помощи.

Надевая в прихожей пальто, Кейт вдруг замерла. На мгновение у нее возникло чувство, как будто должно случиться что-то ужасное. Или уже случилось, но она еще не знает об этом.

Кейт застегнула пальто, и снова… по телу пробежал озноб. Ничего конкретного, просто предчувствие чего-то дурного. Такое она иногда испытывала, работая копом, когда дела принимали плохой оборот.

Но сейчас Кейт уже не коп, и никакие ее дела не могут принять плохой оборот.

Она встряхнула головой, взглянула на часы. «Ох, уже опаздываю. Ладно, все в порядке. Я встречусь с подругами, сделаю маникюр, потом еще несколько дел, а вечером поужинаю с Нолой. Все будет прекрасно. Как всегда».

Глава 2

Флойд Браун остановил полицейский «шевроле-импала» без опознавательных знаков у трех обшарпанных мусорных баков. Похоже, они стояли здесь без всякой пользы, потому что мусор валялся рядом на тротуаре. Это уже настоящее безобразие. Одно дело, если дерьмо навалено возле неухоженных многоквартирных домов напротив, но прямо перед полицейским участком? Браун попытался отпихнуть ногой мусор ближе к бакам. Черт возьми, неужели у копов нет ни капли уважения к месту, где они работают? Могли бы потратить несколько минут своего драгоценного времени и убрать эту грязь.

Ничего здесь не изменилось, думал он, поднимаясь по выщербленным каменным ступеням полицейского участка Бронкса, где прослужил восемь долгих лет.