Корзина желаний (СИ) - Смирнов Андрей. Страница 23

Вийон подумал, что его мама, вероятно, могла знать, где находился прежний дом Тозолов, но увы – поделиться этим знанием с сыном она уже не могла, поскольку умерла от болезни несколько лет тому назад, пережив отца Вийона всего лишь на год. Кто еще мог знать о Айнри Тозоле или хотя бы о месте, в котором тот некогда жил (а уже от этого места можно было бы вести дальнейшие поиски)? Стоя на улице в квартале гуафимов, Вийон копался в своей памяти, но не припоминал никого, кто мог бы обладать нужной ему информацией. С Айнри они всегда играли вдвоем, в стороне от остальных детей, которые юного аристократа, кажется, побаивались; Вийон же, бывший до встречи с Айнри в самом низу мальчишеской иерархии (в силу более юного возраста и робкого характера), гордился дружбой с «проклятым» и «чернокнижником» – как его называли другие дети, обычно за глаза или издалека. На самом деле Айнри, конечно же, не был никаким черным магом, но Одарен он, безусловно, был, и это проявлялось уже в детстве, когда по его слову менялся ветер или из дыхания и движения рук рождались призрачные цветы и бабочки. Айнри был добрым мальчиком, в этом Вийон был уверен точно. Добрым и одиноким: волшебная сила, которую Айнри, к тому, не всегда мог полностью контролировать, часто пугала окружающих. Поэтому он был так рад, когда встретил Вийона, который его не боялся; а Вийон был рад тому, что нашелся кто-то, кто не подшучивал над ним, не издевался и не шпынял по каждому поводу.

Сколько было, этих встреч? Не слишком много. Иногда между ними случались длительные перерывы: Айнри не хотел или не мог прийти. Но проходили дни, иногда недели, и благородный мальчик в аккуратной чистой одежде, одна застежка на которой стоила больше, чем весь дом вийоновой семьи, вновь появлялся на Горелой улице для того, чтобы встретить там своего необразованного и неумытого приятеля, и вместе с ним устроить охоту на крыс на городской свалке или же залезть на старую стену, или отправиться изучать какой-нибудь неизвестный городской квартал. Но однажды случилось так, что Айнри не пришел на встречу, о которой они договорись заранее, не появился на следующий день, и на следующий, и не появился более в бедняцком квартале уже никогда. Вийон ходил сам не свой, и это заметили родители; мама обещала разузнать, что случилось. Неизвестно, выполнила ли она свое обещание, или же придумала историю для того, чтобы успокоить сына – но спустя несколько дней она сказала, что Тозолы переехали в другую, лучшую часть города, а сделали они это столь поспешно потому, что их сын заболел колдовской лихорадкой – болезнью, которая поражает чародеев, чей магический талант не употребляется должным образом. Айнри Тозол должен был научиться правильно направлять свою силу и семья его наводила справки, куда лучше отдать Одаренного мальчика на обучение – к астрологам на улицу Звезд, к мастерам архитектурного дежьена на улицу Чертежей, либо к какому-нибудь охотнику или чучельнику на Охотничьей улице.

Все эти три улицы располагались в Среднем городе, но довольно далеко друг от друга, и все три за время, оставшееся до закрытия ворот, Вийон никак бы не смог обойти. Поэтому, поразмыслив, он решил начать с ближайшей – с улицы Звезд, тем более, что там он и прежде бывал неоднократно. Маловероятно, что Айнри работал там, и лишь по случайности за все эти годы ни разу не столкнулся с Вийоном, но эту возможность следовало проверить и исключить прежде, чем приступать к поискам в более отдаленных районах.

Миновав ворота и достигнув вскоре Второй улицы Звезд, Вийон направился в дом Азира Монтарида, к которому обращался два-три раза в год, когда имел в кармане несколько лишних монет и хотел получить особенно хороший и точный гороскоп. Но Азир был занят и не смог его принять; тогда, не желая тратить время на ожидание, Вийон постучался в соседний дом, а затем в следующий и так далее. Кое-где ему отказали сразу, не пожелав даже разговаривать, ведь вид бедняка Вийона не был слишком презентабельным и не свидетельствовал о том, что время, потраченное на разговор с ним, обернется для астролога денежной выгодой. В других домах отрицательно покачали головой и выставили за дверь уже после того, как был озвучен вопрос; в третьих – ответили, что такого не знают и ничего не слышали о нем, но предложили составить гороскоп, который мог бы подсказать Вийону, когда и какие действия предпринять для того, чтобы повысить свои шансы отыскать нужного человека. Будь у Вийона деньги, он бы, возможно, даже и согласился бы на последнее предложение, но увы – последние две мелкие монеты, которые он рассчитывал вечером потратить на тарелку похлебки и кусок хлеба, были суммой слишком незначительной, чтобы удовлетворить аппетиты предсказателей из Среднего города. Он ходил так по Второй улице Звезд до самого вечера, и заторопился в обратный путь лишь заслышав звук гонга на Часовой башне. Как он и ожидал, поиски Айнри на улице астрологов не принесли результатов, но это и не удивительно, ведь талант Айнри был совершенно иного рода, и Вийон не мог представить себе своего друга, проводящего весь день за скрупулезными расчетами где-нибудь взаперти.

Вийон поел и лег спать. В эту ночь ему снова приснилась извилистая дорога между двух бездн; кажется, в этот раз он прошел по ней немного к точке, где песочное треугольное небо смыкалось с лентой земного пути. Утро началось как обычно, вот только Вийон уже не отчаивался. Обретенная в доме Бару надежда была очень слаба, но она, по крайней мере, предполагала хоть какой-то порядок действий, указывала направление, в котором следует прилагать усилия, в отличии от полной растерянности, в которой Вийон пребывал прежде.

Прибыли Этар и Флеб, затем Майрын, но он был не один – следом за ним шел мальчик, бывший лишь на год или два младше Этара. По чертам лица сразу становилось ясно, что это сын Майрына; так и оказалось, звали мальчика Гипел.

– Пусть учится вместе с Этаром, – сказал Майрын. – Мало ли что случится со мной…

Ближе к полудню пришел Бейз, посмотрел как трудятся корзинщики, и подозвал к себе Вийона.

– Итак. Есть ли у тебя какие-либо новости о корзине желаний?

– Кое-что есть, но не так много, как хотелось бы, – ответил Вийон. – О самой корзине я пока не могу ничего сказать, но думаю, я могу узнать о ней от человека, на которого мне указали. Мне нужно найти его, а это дело не быстрое.

– Кажется, ты испытываешь мое терпение, – недобро прищурился Бейз.

Удивительно, но впервые за все время их общения Вийон не испугался и не оробел.

– Вы задали мне непростую задачу, господин, – сказал он, чуть поклонившись. – Кроме того, мне нужно работать, чтобы прокормить себя и на выполнение вашей задачи я не могу тратить слишком много времени. Я делаю, что могу. Если вы полагаете, что этого недостаточно – что ж, избейте меня или бросьте меня в долговую яму! Но неужели вы думаете, что если вы поступите так, корзина желаний явится к вам сама собой? Если вам хочется погубить мою жизнь – губите. Как я вас остановлю? Но если вы хотите получить волшебную корзину – дайте мне время.

Бейз некоторое время рассматривал лицо Вийона так, как будто бы встретил незнакомца; он не казался слишком довольным, но и не был разгневан.

– Хорошо, пусть так, – бросил Бейз. – Дам тебе еще неделю, но через неделю новости должны быть лучше, чем те, которые я услышал сегодня.

Вийон поклонился; он почти не верил тому, что случилось – он говорил так смело, и не был наказан! Более того – жестокий и непреклонный Бейз Лекарид вдруг уступил.

В этот раз Бейз не стал ничего забирать у корзинщиков. Поглядев, как работают Гипел и Этар, он вскоре ушел, а Вийон и Флеб отправились на рынок. Торговля шла плохо, и Флеб приуныл: содержать красавицу-хали было не так-то легко.

– Выбирает лучшее, ни на чем не экономит, – жаловался Флеб. – Если что-то ей не нравится – выкидывает, а где я возьму лучшее?

– Тебя предупреждали, – ответил Вийон. – А ведь не прошло и дня, как ты женился.

Мелан Ортцен по-прежнему не разговаривал с Вийоном и даже не хотел смотреть лишний раз в сторону корзинщиков; Вийон подумывал, как бы умаслить его и снова расположить к себе, но ничего так и не придумал. В этот день он не стал дожидаться вечера, и когда гонг пробил пять раз, обратился к Флебу: