Стратегия звездных флотов (СИ) - Аникин Алексей. Страница 68
Из-под «зубастого» затемненного шлема Спэйса раздалось глухое угрожающее рычание, и в ту же секунду он бросился в атаку.
Он зашел нестандартно — снизу. Обычно именно гуки атаковали так в рукопашной, используя преимущества своего низкого роста и заниженной стойки против людей. Теперь же он сделал ровно наоборот, надеясь неожиданным заходом обескуражить противника и нанести смертельный удар. Прикрываясь катаной в левой руке, на подшаге, он вошел в короткую дистанцию, прямо под мельтешащие «зубчики» каранаргов, и молниеносно зарядил справой, выталкивая свое тело и оружие еще вперед, ближе к телу врага.
Гурхор среагировал мгновенно.
Не смотря на свою огромную массу и отвлекающий разговор, он действовал быстро. Принимая низкий удар катаны по касательной одним из своих «кровохлебов», он плавно сместился влево и вперед, как бы навстречу удару, но немного в сторону от него, оказываясь сбоку от летящего вперед по инерции человека. Своим вторым клинком гурхор тут же нанес контрудар в затылок Спэйсу, проводя каранарг по широкой дуге, чтобы набрать больше силы.
Ударная катана Спэйса врезалась в каранарг и завязла в нем, немного не достигнув брюха противника, и он успел заметить его быстро смещение в сторону. Второго удара гука он не видел — слишком быстр оказался враг — но на уровне боевых инстинктов и опыте, кожей почувствовал, что он должен быть откуда-то с неподконтрольной ему стороны, сбоку или сзади.
Блокировать его он никак бы не смог — его тело было развернуто совсем в другую сторону, и самого направления удара он не видел. Отскочить назад или в сторону тоже не было никаких вариантов, потому что он все массой вложился в рывок и быстро сменить направление так быстро было просто невозможно. Приняв дерзкое решение, Спэйс, сжав зубы, двинулся еще дальше и ниже в перед, уходя перекатом под ноги противника.
Широкий удар врага рассек воздух, правая катана Спэйса, звякнув, раскололась при перекате, перемолотая гурхорским клинком. Противники отскочили в стороны- собравшись, Спэйс снова уже был на ногах.
Все происходило невероятно быстро, их взаимная атака была подобна вспышке молнии, действия и решения мелькали на грани физических возможностей восприятия и реакции.
«Силен, ублюдок! И соображает быстро,» — невольно подумал Спэйс, — «как только его Бор-Каррах победил, неужели он еще сильнее этого гиганта?..»
Обычно проигравших в гурхор чаргир за место ганрарха убивали тут же, пожирая кишки и органы поверженного врага во славу Темного бога. Но изредка, из них делали харрим, оставляя их живыми еще какое-то время — это было и унижением, и честью одновременно. Гук был прав, харримы долго не живут. Несколько дней, для забавы и хвастовства победившего их противника, и потом ритуальное жертвоприношение. Так же практиковалось выставление харрим в поединке вместо себя, чтобы показать другим претендентам, насколько велик был их предшественник и, следовательно, еще более велик победивший его. Ганрарх ганрархов Бор-Каррах должно быть был исключительно силен в бою, если смог победить этого.
Спэйс, переменил стойку, отводя роль ударной для целой катаны, а обломок выставляя в качестве своеобразного щита. Вышло неудачно, он не ожидал, что останется без одного из оружий в самом начале боя. Его противник, развернувшись своей плоской мордой к нему, плотоядно скалился, снова пригибаясь в гурхорской стойке.
— Марх-Раа, силен, и это хорошо! — сказал он гулко, — Наша битва — большой чар!
— Все «спартанцы» сильны! — сурово ответил Спэйс, — За «Спарту»! АУХ!
В горле пересохло, пот внутри боевого скафандра скапливался на спине и на лбу, от напряжения дыхание стало неровным. Вокруг ритмично орала толпа.
Спэйс собрался с силами. Спустя все эти годы, он наконец был в своем родном флоте, в «Спарте», и теперь он сражался за него, и за своих братьев-воинов. Тогда, после Битвы за Кор, оказавшись в одиночестве на Веруне-7, он думал, что все потеряно и все погибли… И только «спартанский» дух не позволил ему сдаться, и начать собственную войну против новой гуковской угрозы. Но он все равно не чувствовал себя дома, он вспоминал погибших и свой флот, ощущая свое внутреннее одиночество. Да, он дрался, как его учили, не отступая и не сдаваясь. Но в глубине души у него зияла тоска о своем настоящем доме, которым всегда была «Спарта», и где были его боевые товарищи.
Но сейчас все было в порядке. Он дома. В «Спарте».
Он потерял многое, но обрел нечто большее. И если ему суждено умереть сейчас, то это ничего. Главное, что он умрет, сражаясь за то, что действительно важно.
Спэйс улыбался под шлемом, сам того не замечая.
«Сильный противник и цель, чего еще желать? Если только победы!» — подумал Спэйс, готовя новый рывок. — «Не получилось атаковать снизу, атакуем сверху. Должен же я одолеть эту огромную тварь. Не должен подвести Кэпа, Мака и парней!»
Со своим боевым рычанием он бросился в новую атаку, прыгая на противника сверху, в своей стремительной ярости сейчас напоминая того, кем его представляли суеверные обыватели Веруны — грозного, непобедимого «царя» Сена.
В это время Кэп, стоя рядом с Бор-Каррахом, неотрывно наблюдал аз происходящим жестоким поединком, как и сам ганрарх ганрархов. Бор-Каррах, подавшись вперед, во все свои 8 злобных красных глаза смотрел на сражающихся, хищно облизывая свою широкую зубастую пасть черным языком.
Человек и гурхор сражались, показывая невероятные навыки боя и первобытную жестокость своей ярости. Атакуя и уклоняясь, сходясь и расходясь в атаках и рывках, нанося друг другу мощные удары, они постепенно сместились ближе к алтарю-трону Бор-Карраха, и сейчас были настолько близко, что дрались буквально у ног жадно смотревших на них Кэпа и ганрарха ганрархов.
У ног, потому что гук-харрим уже пересилил Спэйса и прижал к кристаллическому полу, покрытому биотической гурхорской грязью и кровью принесенных в жертву людей-«фархов». Спэйс был в смертельной опасности, он еще сопротивлялся, но шансов на победу оставалось все меньше с каждой секундой этого ожесточенного боя.
«Спэйс поставил на кон свою жизнь сейчас, за «Спарту», за всех нас… А я только стою тут, как всегда абсолютно бесполезный «царь»… Что же делать мне сейчас?! Что я должен делать?..» — мучительно думал Кэп, внутренне холодея от того, что происходило прямо сейчас перед его глазами, но вдруг в его голове внезапно вспыхнуло решение решение, — «Я должен быть достойным свои воинов, что доверили мне свои жизни, вот что!».
Он вплотную придвинулся к Бор-Карраху сзади, достав бластер и приставив его дулом к боку гурхора гурхоров, в то место, где под защитой бедренной кости у гуков анатомически располагалось их двойное сердце.
— Что же ты задумал, тон ва Кхэп? — спокойно произнес Бор-Каррах, даже не повернув на него головы, и не двинув его сторону ни одним из своих 8 глаз, продолжая наблюдать за поединком, — Пожиратель совсем лишил тебя разума, подобно саггаш?
— Если мой воин умрет, я убью тебя тоже! — решительно произнес Кэп, сильнее прижимая дуло к телу ганрарха, — Бластер легко прострелит все твое нутро, и ты сдохнешь. С такого расстояния без вариантов.
— Зарх!.. Дхум ширд, ты же не думаешь, что сможешь уйти живым после того, что совершишь? — все так же спокойно сказа Бор-Каррах, — И твой харрим, и ты, и остальные твои дархары будут принесены в жертву. Медленно! Ты будешь умолять убить тебя, клянусь Темным богом! У тебя нет чести, нет чар, ты вмешался в поединок чаргир!.. Ведешь себя, как презренный саггаш, ты недостоин быть ганрархом даже среди тон ва! Теперь понял, как ты и сделал Марх-Раа своим харрим — бесчестно!
— Да мне похуй, чар там или нет, — злобно усмехаясь, сказал Кэп, — если ты думаешь, что твои жалкие угрозы остановят меня, ты ошибаешься. Мне вообще похуй, что будет со мной. Но мои воины и моя «Спарта» будут жить! Ты сейчас остановишь поединок, и мои воины уйдут. Можешь оставить свою «банку» себе, запихай ее поглубже в свою жадную гурхорскую жопу. А если нет… Сам прикинь, забавно будет, если великий и ужасный объединитель всех гурхоров Бор-Каррах сдохнет вот так вот тупо от выстрела какого-то сраного человечишки из-за какой-то сраной херни? Ну, как выглядит? Очень даже смешно, как по мне! Может даже твой этот харрим посмеется, он поди будет до усрачки рад, что его хозяин наконец боты завернет и он сам станет главным. Вот свезло так свезло, а?!