Цесаревич Вася (СИ) - Шкенев Сергей Николаевич. Страница 2

В 1886 году организация «Народная воля» провела во всез крупных городах многолюдные демонстрации и манифестации, требующие от императора Николая Павловича пройти процедуру омоложения, к тому времени многократно опробованную и успешно применяемую. Государь долго противился всенародному волеизъявлению, но всё же позволил себя уговорить. Ритуал решили проводить в Крыму, в Ливадии, и устроить из этого грандиозный праздник.

И вскоре пришло известие, что императорский дирижабль потерпел крушение от внутреннего взрыва в небе над Бахчисараем, и в том крушении уцелел один лишь правнук Николая Павловича, великий князь Николай Александрович.

Собственно, с этого и началось движение Российской Империи в сторону зияющей бездны. Победоносные русско-китайская и русско-японские войны окончательно уверили молодого государя, что в его государстве всё чудесно и прекрасно. Только вот перед Северо-Американскими Соединёнными Штатами неудобно за их тихоокеанское побережье, тоже пострадавшее от смывшей Японию гигантской волны. Но бог с ними, с американцами, вот англичане просят продать рецепт и технологию антигравитационных пластин, это действительно важно. И деньги предлагают хорошие, как сообщает милейший господин Витте.

Технологии продали за золото в 1905 году, и в том же году провели реформу, заменив ненадёжные бумажные ассигнации серебряными монетами. Империя сделала ещё один широкий шаг к пропасти.

Серебро давно перестало быть просто деньгами, превратившись из обычного благородного металла в основу многих техно-магических устройств, элементов защитной амуниции, и прочего. Да что говорить, если броня новейших броненосцев покрывалась краской с высоким содержанием серебра, что гарантировало безопасность от снарядов с маго-химической начинкой. Но увы, царящее в самых верхах империи убеждение, что Россия сильна как никогда и в ближайшее время никто не посмеет бросить ей вызов, открыла русскому серебру широкую дорогу на запад.

Русские рубли принимали в многочисленных казино Ниццы и прочих борделях Лазурного Берега по столь приятному для путешественника курсу, что отдых за границей обходился в сущие пустяки, и даже можно было себе позволить недоступные в России излишества без особой нагрузки на кошелёк.

К гонке удовольствий и развлечений подключились целебные источники Бадена на Бадене и горячие купальни Карловых Вар. Они были столь любезны, что после неожиданного для государя Николая Александровича начала войны между Россией и объединённой Германо-Австрийской империей в союзе с Францией, вывозили наших соотечественников через нейтральную Швецию за свой счёт.

Да, и в этом мире война разразилась в 1914 году, и поводом к ней стало убийство германского посла графа фон Альвенслебена, совершённое в Петербурге представителем организации «Социалистическая магия» Соломоном Розенблюмом. Сей господин после убийства благополучно скрылся в английском посольстве, где прожил до 1917 года, иногда покидая особняк с паспортом британского подданного Сиднея Рейли.

Война началась для России крайне неудачно. Под ударами немецко-австрийских и французских войск русская армия была вынуждена с тяжёлыми боями отступить из Польши и части Литвы, после чего на фронте на стороне противника появились польские добровольческие дивизии. Англия заявила о строгом нейтралитете и заняла позицию стороннего наблюдателя. Впрочем, они не отказывали в поставке товаров военного назначения, но требовали в уплату всё то же серебро.

После двух лет сплошных неудач император Николай Александрович потребовал решительным образом переломить ход событий, для чего издал указ о призыве на военную службу всех без исключения одаренных, невзирая на специализацию. И сам, как довольно сильный маг-целитель, отправился на фронт, где принял на себя тяжёлую ношу Верховного Главнокомандующего.

Неимоверными усилиями и большой кровью удалось отбросить противника где на пятьдесят, где на сто вёрст, а в некоторых местах выйти на линию государственной границы. И тут полыхнуло внутри Империи, ударив в первую очередь по императору.

Недовольство копилось давно. Недовольными были все, от армии до крупных промышленников. Первым надоела бессмысленная и беспощадная война, у вторых фабрики и заводы сидели на голодном пайке из-за отсутствия серебра и резкого падения доходов основной части покупателей. И крестьянство глухо ворчало — после призыва на фронт почвоведов и погодников катастрофически снизилась урожайность, и на горизонте замаячила тень позабытого за полвека сытой жизни голода. Но этим ворчанием можно было пренебречь, а вот армия и промышленники…

Кстати они, будучи в большинстве своём одарёнными, на войну не попали, откупившись солидными пожертвованиями в Фонд Обороны, коим заведовал князь Георгий Евгеньевич Львов. Для пущей сохранности средства фонда хранились в особняке на Двоцовой набережной в нумере четвёртом, где по совершеннейшей случайности располагалось британское посольство. Мало ли на свете случайностей?

И вот в один далеко не прекрасный день близ станции Дно поезд Верховного Главнокомандующего взлетел в воздух от сотни пудов заложенной на путях пироксилино-магической взрывчатки, после чего место крушения подвергли артиллерийскому обстрелу и бомбардировке с дирижабля неизвестной национальной принадлежности. Император выжил благодаря мощным энергетическим щитам охраны и собственному таланту лекаря, позволившему пережить попавший в живот осколок, но угроза расстрелять взятую в заложники семью вынудила его подписать отречение.

На следующее утро газеты донесли до всех постановление нового правительства князя Львова о провозглашении республики. В состав правительства опять же случайным образом попал британский посол сэр Джордж Уильям Бьюкенен на правах министра без портфеля. Промышленников, принявших участие в перевороте, сердечно поблагодарили, и сообщили о грядущей национализации всей промышленности с передачей управления всё тому же Фонду Обороны. Генералов, запятнавших честь взятием в заложники царской семьи, отправили в отставку без пенсии и права ношения мундира. А война продолжилась, быстро превращаясь в войну гражданскую.

Немецко-австрийско-французская коалиция воспользовалась моментом и перешла в наступление, вернув себе утраченные было позиции, и продвинулась вперёд, создав угрозу Петербургу, Киеву и Смоленску. В Закавказье в войну вступила Турция, так и не забывшая уничтожение своей столицы.

К лету 1917 года ситуация на фронтах обострилась настолько, что республиканское правительство России согласилось принять военную помощь от Англии и САСШ в обмен на некоторые территориальные уступки в Средней Азии и на Дальнем Востоке. По договору американцам отходили Чукотка, Камчатка с Курильскими островами и Сахалином, побережье Охотского моря на двести миль в глубину, и Приморье с Владивостоком. Россия лишалась выхода к Тихому океану.

Англичане оказались скромнее и потребовали Туркестан и Баку, пообещав обсудить судьбу нефтепромыслов после победного окончания войны.

В сентябре 1917 года американские и английские войска заняли указанные в договоре территории, но начинать военные действия против Коалиции не торопились. Министр без портфеля Бьюкенен так объяснил позицию своего государства:

— Поймите, господин Львов, мы бы рады помочь России, только пока не разобрались, какое именно из правительств её представляет в настоящее время.

В чём-то сэр Джордж был прав, потому что кроме республиканского правительства в Петербурге существовали ещё четыре — правительство национального спасения в Екатеринбурге, правительство монархического единства в Царицыне, Стокгольмское правительство в изгнании, и правительство провозгласившей независимость УНР. Все они, за исключением Стокгольмского, спешно организовывали собственные армии, а монархисты уже успели завязнуть в боях за Казань и Саратов с национальным единством.

Как часто бывает, главные события происходят после слова «вдруг». Вдруг откуда-то само собой возникло движение «Патриотическое большинство», возглавляемое действительным членом Академии Наук Александром Ильичом Ульяновым, его младшим братом Владимиром — капитаном первого ранга и командиром крейсера «Аврора», и настоятелем храма Спаса на Крови отцом Иосифом.