Вопреки судьбе, или В другой мир за счастьем (СИ) - Цвик Катерина Александровна. Страница 9

Вчера этот пират недоделанный снова нарисовался — не сотрешь. Пришел на подворье к вечеру, когда я воду в дом таскала, чтобы нагреть и помыться после рабочего дня, и уставился. Молчал и смотрел, будто дырку прожечь хотел. Я быстро воду из колодца набрала и в дом, а там Лианем.

— Там пират ваш пришел.

Она поглядела на меня и отложила нож, которым чистила картошку, встала. Только разбойник уже в дверях появился.

— Ну, здравствуй, Лианем, — все также зыркая в мою сторону, поздоровался он.

— И тебе не хворать. Чего пришел? — недружелюбно поинтересовалась знахарка.

— Так позвать тебя к раненому. Он дома у вашей Фаинки лежит.

— Хорошо, сейчас приду. А ты шел бы... — она колко на него глянула и отвернулась, чтобы собрать кое-какие вещи, — .дорогу мне показывать.

— Сама, небось, дойдешь. Чего тебе там показывать? — осклабился он в ответ.

— Старая я, могла и забыть. Давно у нее не была, — и толкнула мужчину в плечо, подгоняя. Он хмыкнул, снова на меня глянул, но вышел.

Обычно я ходила на такие вызовы вместе с Лианем, училась понемногу у нее, да и вообще старалась запомнить все, что она рассказывала. Она иногда даже проверяла, что я запомнила. Мне же очень не хватало тетради, в которую можно было бы делать записи. Здесь бумага — страшный дефицит. У Лианем, правда, такая тетрадь была, сшитая ею из отдельных листов не очень хорошего качества.

Сегодня я с ней не пошла. Только с облегчением вздохнула и поставила греться воду. Еще Лею нужно было найти. Уж кто в конце дня чумазый, так это она!

А вечером, когда мы с Леей уже собирались ложиться спать, в дверь постучали. Она как раз расчесывала мои длинные волосы, которые целый день, по местным обычаям, были упрятаны под платок. Мы решили, что это Лианем вернулась, и Лея, отдав мне расческу, поскакала открывать щеколду. Однако вместо знахарки на пороге появился Тарак. Он отодвинул замершую в дверях девочку и вошел в избу, которая сразу показалась тесной.

Я замерла под его взглядом и боялась пошевелиться. Он с какой-то первобытной жадностью рассматривал рассыпавшиеся по моим плечам светлые волосы и буквально ощупывал тело взглядом, отчего казалось, что пуританская ночнушка на мне вдруг превратилась в развратный пеньюар.

Мне стало страшно. Никогда прежде я таких взглядов на себе не ловила. Но тут сзади раздался запыхавшийся голос знахарки, которая явно сильно спешила за мужчиной.

— Что встал в дверях? Проводил и иди отседава!

Он перевел на нее диковатый злой взгляд, но Лианем не дрогнула и тихо, но особенно весомо сказала:

— Не доводи до греха, Тарак. Я ведь уже старая, мне душевный покой нужен, а то ум за разум зайдет, и в следующий раз не те травки положить вам в дорогу могу.

На скулах мужчины заходили желваки, и он так на нее, а потом и на меня глянул, что расческа выпала из пальцев. Лея притихла. Пират несколько секунд посверлил знахарку взглядом, что-то прикидывая.

— А ежели она сама захочет? — наконец, сузив глаза, спросил.

— Ежели сама, то Пресветлый вам судья, а я мешать не стану.

Мужчина хмыкнул, снова ожог меня взглядом и, наконец, вышел прочь. Лианем тут же закрыла за ним дверь, а потом, словно лишившись опоры, рухнула на лавку. Котомка сползла с плеча, и содержимое вывалилось на пол.

— Что теперь будет? — спросила я.

— Не знаю. Но насильничать пока точно не станет. А вот как оно дальше повернется — не знаю, — со вздохом ответила Лианем. — Дай, что ли, воды напиться, а то что-то нехорошо мне. А ты, Лейка, тоже не стой столбом, собери вон, что вывалилось на пол.

Так полные невеселых дум вчера спать и легли. А сегодня вечером, только я с работы пришла, он опять заявился.

— Света тебе в дом, Аника.

Я на приветствие только кивнула и взяла зерна, чтобы покормить кур.

— Что смотришь так неприветливо? — во все тридцать два улыбался он. — Давай, что ли, воды наносить помогу, — и тут же ухватился за ведро.

Подобный энтузиазм сбивал с толку.

Тарак не только натаскал воды в дом, но и живность нашу напоил. И все это улыбаясь, посверкивая глазами и посматривая в мою сторону.

— Может, еще чем помочь нужно, хозяюшка? — подошел он ко мне.

— Спасибо большое, но ничем, — все так же с подозрением на него поглядывая ответила, и, к моему несказанному удивлению, он засобирался уходить.

— Ну что ж, — он подхватил со старого покосившегося забора свою безрукавку, оглядел прореху на месте отвалившейся штакетины и даже не спросил, а просто сказал: — Завтра приду забор вам поправлю, — махнул рукой и, насвистывая что-то себе под нос, направился прочь.

— И что это было? — в полном недоумении спросила я у подошедшей Лианем.

Та посмотрела вслед уходящему мужчине и философски произнесла:

— Посмотрим...

.. .И вот сидела я, смотрела на звезды и задавалась вопросом: что ожидает меня дальше?

В той, прошлой, жизни все было так предсказуемо, понятно и спокойно, что порой ввергало в депрессию. Здесь другие хлопоты и мысли, и тревожно на душе.

Внезапно рядом присела Лея и привалилась ко мне бочком. Я обняла малышку за плечики.

— Ты чего не спишь? Зачем за мной пошла?

— А ты чего не спишь?

— Просто хотела немного подумать.

Мы некоторое время просто сидели, смотрели на звезды и гладкую посеребренную поверхность моря.

— Аника, — посмотрела на меня Лея, — а ты меня точно не отдашь Фаине?

Я с удивлением глянула на малышку. Неужели она все это время боялась, что я верну ее мачехе?

— Конечно, не отдам! Ты что?! Как ты такое вообще могла подумать?

— А почему?

— Потому. — а и правда, как объяснить ребенку простую вещь, что раз уж взяла однажды за нее ответственность, то никогда не отступлюсь, что полюбила ее, как родную? — Потому что теперь ты моя дочь, — наконец, ответила и сама поняла, что так оно и есть. Покрепче обняла девочку и прикрыла глаза, переживая настоящую бурю удивительных эмоций. Как я мечтала когда-нибудь произнести эти слова, подарить свою любовь маленькому человечку. И вот теперь эта мечта сбылась.

— Правда? — взяв мое лицо в ладошки и требовательно заглядывая в глаза, спросила Лея.

— Правда, — улыбнулась я, сдерживая слезы.

— Тогда теперь мне можно называть тебя мамой?

— Если хочешь, — моргнула, и слезинка все же скатилась по щеке.

— Хочу, — твердо ответила девочка и улыбнулась так светло и радостно, что не ответить ей улыбкой было невозможно. — Мама... — обняла меня крепко за шею и разрыдалась.

Мы с ней плакали, смеялись, разговаривали обо всем на свете и, лежа на траве, смотрели в небо и выбирали самые яркие звезды.

[1] Обычай печь хлеб на всю неделю и называть его по дням недели в некоторых местах был и в нашем мире, на Земле.

[2] Фарлинг — золотая монета; линг — серебряная монета; нис — медная монета.

Глава 7

Подходя вечером к дому, я уже видела, что там кипит работа. Тарак не просто поправлял покосившийся забор, он взялся строить его заново!

Я смотрела, как он без рубашки, взмокший, склонился над бревнышком и обстругивал его. Увидев меня, он выпрямился и улыбнулся:

— Света тебе в дом, Аника.

— Ага, и тебе, — в полном обалдении ответила. Прямо не пират, а честный труженик рубанка. — А что это ты тут затеял?

— Так я же вчера сказал: забор буду чинить. Вот и чиню, не видать мне штурвала! Старый ваш совсем пришел в негодность. Только тронул его, как он тут же и завалился, как гнилая мачта. Пришлось вот идти в лес, искать подходящие деревья, разживаться инструментом...

— Спасибо тебе, конечно. Только расплачиваться мне с тобой нечем, — предупредила сразу. Пусть знает: раз уж приперся с такими благими намерениями, чтобы ни на что не рассчитывал.

— Какие между нами могут быть расчёты, красавица? — подмигнул он мне, белозубо улыбаясь, и зачесал назад пятерней выбившиеся из хвоста волосы.

Перед тем как войти в дом я еще раз обернулась. Судя по тому, что он собрался полностью переделать забор, а материалов у нас не было и их придется заготавливать в лесу самому, работы у него непочатый край.