Рикошетом в грудь (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна. Страница 17

Тело было охвачено некой, не вполне ей знакомой и свойственной, истомой, которая затапливала каждый уголок и клеточку из-за того, как именно Григорий… ммм, наверное, правильно было бы сказать, держался с ней. Потому как дело точно было не только в этих поцелуях, от которых Катя остатки здравого смысла утратила. Но началось-то все еще раньше, в клубе, когда и Лера у нее допытываться начала о нетипичном поведении и реакции.

— Что именно, ангел? — его низкому голосу самодовольства можно было и поубавить, и так ясно, что он великолепно видит, как Катя реагирует.

— Такое внимание, — попыталась слова подобрать, облизав пульсирующие губы. — Если ты даже на сексе не настаиваешь сейчас, хотя видно же, что я уже не против. К чему столько усилий, если есть варианты проще, уверена? Меня пугает это несоответствие в картине мира, — призналась уж, как есть.

Глава 9

А чего юлить, если они уже минут десять, как поднялись, а она еще даже ничего не увидела в интерьере его квартиры? Сходу оказалась прижата спиной к стене и рухнула в пучину поцелуев, причем без всяких возражений с ее стороны. И если бы не жадное, дикое какое-то выражение глаз Гриши, вообще решила бы, что все по ее инициативе. Но нет… Все же было очевидно, что он ее… Нет, не хочет — жаждет! И эта, невероятной силы, словно искрящаяся вокруг него, потребность в ней заставляла Катю дрожать. Однако Гриша… оставался джентльменом, если уместно в этой ситуации так сказать.

— Мне нужна ты, ангел, а не другие варианты, — хмыкнул Григорий, начав короткими поцелуями ее веки и брови покрывать, как патокой, растекаясь по коже жаром, хотя подбородок колючий, дразнит, царапает.

— Слушай, я не поверю, что ты целибат шесть лет хранил, помня обо мне и занимаясь все это время самоудовлетворением! — фыркнула, стараясь где-то свою язвительность найти. Запропастилась та куда-то, как бы на заднем сиденье его авто не потерявшись. — Ты меня тогда захотеть точно не мог, в сексуальном плане, в смысле, у тебя кровопотеря была дикая и жизненные показатели по нулям! — вот прям возмутилась.

А Гриша почему-то расхохотался! Открыто так, в полный голос, запрокинув голову, отчего его мощное горло и кадык открыты ее взгляду оказались, а Катя не могла не пялиться. Залипала на нем…

— Врать не буду, ангел. Вот это вот сегодня вечером меня накрыло, — он выразительно толкнулся, вжавшись своим твердым пахом в ее живот.

И… Господи! Катя через все слои их одежды его налитой и внушительный, член ощутила, сама в резонанс с ритмом его пульсации вибрировать начала. Горячей влажностью низ живота затопило.

— Я тебя когда в том кабинете увидел — как огнем окатило с головы до ног, и тот финт со стулом — просто улет! — подмигнул Гриша, будто все досконально понял и сейчас намеревался немного снизить накал. — Но да, так сразу и подумал, что знаю тебя, сечешь? — заломив бровь, он как-то подозрительно ехидно ухмыльнулся, вглядываясь в ее глаза.

А к стене Катю все также крепко своим телом тем временем прижимает, дыханием шею щекочет, гонит по позвонкам дрожь.

— Не очень, — сорванным голосом, будто всю ночь в караоке горланила, отозвалась Катя, пытаясь понять, что не так с этим его тоном и взглядом.

— Ты веришь в прошлые жизни, ангел? Колесо Сансары… или как оно там, реинкарнация… — вдруг спросил Григорий, и взгляд его стал уж слишком проникновенным.

А Катя в ступор впала. И не очень деликатно вдруг прыснула. Даже угар желания спал чуть-чуть. Бред какой-то!

— Нет! — честно отозвалась, пытаясь не расхохотаться. Посмотрела на него, засомневавшись в адекватности человека, с которым только что готова была во все тяжкие пуститься.

А он скорчил реально разочарованную гримасу.

— Блин! Хорошая же легенда была, ну вот что ты такая рациональная! С флером романтики и умеренной магичностью, — прищелкнул языком, словно расстроившись, Гриша, но взгляд лукаво блестел.

А ей… почему-то в горле холодной горечью отдалось.

— И часто на это девушек цеплял? — с сарказмом скривила губы, увернувшись.

Уперлась руками в его плечи, отодвинувшись, шагнула в сторону, не желая, чтобы он странную смену ее настроения заметил. Огляделась впервые с того, как порог переступила.

Григорий же вдруг вновь засмеялся, обхватил ее плечи, встав опять рядом, и глянул на Катю сверху вниз очень… покровительственно, но и с каким-то, совершенно непонятным ей, однако, нежным теплом. Отозвалось, дрогнуло нечто в груди, как смывая ту горечь…

Она что, ревнует его?!

— Ты реально думаешь, что у меня была нужда кого-то цеплять или какие-то легенды придумывать, ангел? — уточнил он тихо, но с той же нежностью, что в его взгляде читалась.

И от хрипотцы в его голосе у нее колени подломились.

— У меня ночной клуб, Катя, ты хоть примерно представляешь, сколько девчонок приходит туда тупо оторваться? И как им хочется на себя внимание хозяина обратить, любыми путями? А еще танцовщицы, официантки… — он говорил ровно, словно просто честен с ней был, но и как-то… как о незначительном чем-то. — Мне не нужно было ничего придумывать, это делали они.

А ей словно кол в грудь забили, продохнуть не может. Больно, блин!

Точно ревнует. И дикая обида откуда-то вылезла. И еще страх… Когда она успела так сильно в него рухнуть?!

— Много женщин было, да? — отвернулась, понимая, что все равно ни черта не понимает в обстановке! Не видит ничего, и совсем не потому, что темно. Но не хотела, чтобы он пелену обиженных слез, затянувших ее взгляд, увидел.

Только голос выдал, словно став влажным.

— Было, ангел. Было, вот что ключевое, — Гриша мягко обхватил пальцами ее подбородок, все равно все поняв, кажется, и надавил, заставив ее к нему обернуться опять. И этот пронизывающий, невероятно понимающий, будто укутывающий ее взгляд! — А теперь — как чистый лист, не помню никого и ничего. Только твои крылья на запястьях, глаза, улыбка… Не хочу, чтоб ты улыбаться прекращала, и это стало главным, а даже не боль в паху от дикого к тебе желания, — наклонившись к ее виску, произнес негромко, продолжая обнимать плечи.

О-о-кей. То есть… В смысле?!

Она была окончательно сбита с толку. И даже слезы как-то схлынули.

Катя с растерянностью на мужчину посмотрела.

— Хочешь кофе? — поинтересовался он, вообще не к месту, как ей показалось, заметив ее шок.

О чем он, какой кофе?! Кате казалось, что они на разных языках разговаривают.

— Да… Нет… Хочу кофе. Но мне непонятно, к чему ты ведешь, Гриша? — с трудом собрав мысли в кучу, попыталась вернуть адекватность разговору. И да, взбодрить мозги ей не помешает, а вот тело и так бурлит. — Мы сегодня вечером познакомились толком, можно сказать, а ты… Ну, это звучит так, словно ты долгие планы строишь, — выдохнула то, что как бы его словами подразумевалось, хоть и сложно было поверить в подобное предположение.

Разве таким заканчиваются встречи в клубе? Или о таком мужчины, на подобии Григория, думают, завидев симпатичную девушку?

Или это Катя излишне саркастичной и недоверчивой стала? Колючая, как кактус.

— И? Что в этом плохого? — подмигнул ей мужчина, потянув куда-то в сторону, наконец-то по ходу свет включив.

— А так бывает? У меня просто странное ощущение, что в зону сумерек попала, совсем происходящее в голове не укладывается. Если бы ты меня просто к сексу склонял… Ну, это ожидаемо, что ли. А нечто большее, вот так, сходу, — Катя руками развела.

У него была огромная квартира на высоком этаже. Огромные окна, вид. Кухня и гостиная ничем не разделены… Да и нужды нет, наверное, казалось сомнительным, что Григорий сам готовит. На все это пространство стоял большой диван, все же теряющийся в просторах, по центру лежал светлый ковер, на одной из стен висел огромный телевизор.

На дальней стене была дверь. Вероятно, спальня. Еще одна дверь имелась около того места, где они целовались недавно. Катя подозревала, что там сан-узел. На полу темный кафель. Вот и вся обстановка.