Кровавый росчерк пророчества (СИ) - Кицунэ Миято. Страница 59

«Я вроде бы писал, что из «Азкабана» выпустили некоторых «Пожирателей Смерти»? В середине января в «Пророке» вышла статья о судебной ошибке, так что выпустили троих Лестрейнджей, какого-то русского, двух с одной фамилией, и ещё несколько человек. Почва подготавливалась давно, были опубликованы всякие исследования целителей Мунго про то, что эти люди сильно пострадали и болеют, требуется лечение и всё такое, так что градус напряжения общества явно пытались снизить, вызвать жалость и сочувствие. Так что народ поговорил-поговорил, но ни к каким особым выводам или мнениям на этот счёт не пришёл. Про «Пожирателей» на какое-то время забыли и ничего не писали. У Невилла же родители пострадали, и отец, и мать, и там на месте преступления взяли Лестрейнджей. Тех самых, которых теперь выпустили. Всё очень запутанно и непонятно, но Невилл теперь на наших тренировках по самообороне упёрся так, что практически догнал Драко и держится в спарринге против меня больше десяти минут, а ещё на практике у профессора Тонкс показывает класс», — я вздохнул и решил не писать о своих тревогах по поводу друга.

После того, как Сьюзен Боунс поделилась с нами информацией насчёт того, что из Азкабана выпускают «Пожирателей Смерти», Невилл не то чтобы замкнулся, но стал собранней и начал ещё более усердно тренироваться, напоминая мне своим фанатизмом Рока Ли.

«Чтобы на этот раз суметь защитить маму», — был его короткий ответ, когда я попытался выведать у него, не задумывает ли он что-нибудь типа мести. А то мало ли, какие идеи успел вложить в его голову Хигэканэ. Побежит парень мстить, а потом самого упекут в застенки к дементорам за нападения или убийство.

Про Тонкс, кстати, Сириус иногда спрашивал, мы периодически общались с крёстным через зеркальце, очень удобная штука, и я бы очень хотел, чтобы у Чжоу тоже был такой же артефакт. Каждый раз после её очередного письма наваливается такая тоска и злость и ещё много чего. Я рад, что у неё получается отправлять мне послания, что она сильно по мне скучает, рисует сердечки на полях и старается украсить письмо, но как снова подумаю и вспомню, что она чуть не погибла из-за меня, как и все мои друзья в моём мире, так столько чувств обуревает, что справиться с этим сложно.

Пережить бы лето…

После лета и воплощения моей задумки всё должно измениться.

Конечно, меня беспокоит, что Хигэканэ как сквозь землю провалился и от него ни слуху ни духу, но что можно с этим сделать? Уйти из Хогвартса, чтобы его разыскать? Сдаётся мне, что бывший директор сам объявится, чтобы меня осчастливить, надеюсь только не в самый неподходящий момент.

«Кстати, у нас сократили на неделю пасхальные каникулы, — вернулся я к письму. — Министерство Магии усмотрело, что двухнедельные каникулы не нужны, так как по их статистике только треть учеников весной едет проведать родных. У старшекурсников с начала июня экзамены СОВ. В общем, со всех сторон произошли изменения. Я тоже решил остаться на каникулы в Замке, только два дня терять на переезд экспрессом, тем более, что в каникулы будут организованы подготовительные классы по предметам. Но каникулы не пропали, просто их перенесли на летнее время, и мы должны уже двадцать пятого июня отчалить из Хогвартса».

К моей огромной радости объявили нам об этом в начале марта, как оказалось, о такой реорганизации учёбы давно мечтал Снейп-сенсей. Вот и предложил это директору Скамандеру, а тот прислушался. Наверное, в том мире тоже Скамандер управлял школой, когда Гарри учился на пятом курсе. Сенсею совершенно не нравилось, что пасхальные каникулы у студентов проходят так бездарно: слишком много времени, всё равно слоняются без дела и ничего не учат. А так и летом каникулы чуть подольше, и пасхальный «цейтнот» заставляет всех сжать булки и зубрить в темпе вальса, особо не отвлекаясь. И тем самым мне не пришлось выкручиваться и что-то придумывать. А разгадка, отчего Гарри в прошлом-будущем призвал меня в начале июля, разрешилась сама собой.

«Новостей у меня не так много, только тороплю время, хочу увидеть тебя. Тоже сильно скучаю. К сожалению, так пока ничего не узнал насчёт твоих родителей. Может, ты знаешь какие-то адреса или куда они могли уехать? Сама пока не рискуй. Надеюсь, если получится с твоим переводом на седьмой курс Хогвартса, то мы вместе решим эту проблему. Кстати, большое спасибо тебе за карточки для экзамена СОВ, с ними и правда всё намного легче запоминается», — письмо у меня застопорилось, потому что многого нельзя было писать из-за возможности перехвата.

«Да, этого я ещё точно тебе не писал. Моя сова (белая такая и наглая) решила стать мамашей. Оказалось, что у неё слетели чары стерилизации. И ладно мы это заметили рано, ещё в конце осени. С Ураги мне помогает Рольф Скамандер, он теперь влился в нашу компанию и, кстати, ухаживает за Джинни Уизли, они вроде как парочка. Рольф нашёл для Ураги самца такого же полярного, «чистокровного», как высказался Малфой. Этот самец более рябой, он намного черней, чем Ураги. На крыльях у него пятнышки, а вся грудь исполосована, как будто он в маггловском морском костюме, ну или на костюм заключённого походит. Его поэтому назвали Флибустьер. Рольф одолжил его у какого-то своего знакомого. Так что Ураги теперь что-то там высиживает в совятне (в Хогвартсе есть специальная комната для таких совиных дел). Вроде бы ближе к маю уже птенцы вылупятся. Тётя очень за нашу сову переживает, так что я почти каждый день хожу к ней, проведываю. Флибустьер серьёзный сов, он ухаживает за матерью своих детей, никого не подпускает к Ураги, но угощение передаёт».

Я написал ещё пару абзацев про Ураги, про учёбу, о том, что подружка Чжоу вроде бы начала встречаться с одним слизеринцем, вымучил несколько предложений почти интимного характера и запечатал письмо. Всё равно они у меня получаются раза в три короче, чем у неё. Она пишет о всяких своих переживаниях, а я… ну не буду же перед ней сопли распускать, я же мужчина. Так что мои письма получались просто информативные, вот встречусь с ней и всё скажу, на ушко. Может быть.

После ужина ко мне подошла Тонкс.

— Мистер Поттер, — соблюдая правила вежливости, так как мы были не одни, обратилась она ко мне, — профессор МакГонагалл просила передать, что через полчаса вас ожидает директор Скамандер.

— А где? — уточнил я.

Тонкс замялась и покосилась на нашу деканшу, стоящую памятником самой себе в конце Большого Зала.

— Э… Ну, наверное, у себя ждёт. Да, точно, я слышала, как профессор Скамандер это говорил. У себя.

— Ладно, я понял.

— Н-да, похоже, МакГонагалл всё ещё строит из себя обиженную… — хмыкнул Драко.

С той поры, как была та история с наказаниями Джинни и ловцом Слизерина — Ургхартом, наша деканша весьма с прохладцей ко мне относилась. Даже на уроках не спрашивала, полностью игнорируя.

— Гарри, это не нормально, тебе надо перед ней извиниться, — вклинилась Гермиона. — К тому же… Нам ещё экзамены СОВ сдавать. Плохо, если у тебя не будет предварительных оценок и…

— Ну, допустим, трансфигурацию Гарри спокойно сдаст, — перебил её Драко. — А СОВ будет принимать комиссия. МакГонагалл и рта раскрыть не придётся. Оценки потом в письменном виде присылают. Тем более, что с Гарри за тот спич сняли баллы и он в расчёте.

— Ага, целых два балла, — напомнила Гермиона.

— Уже прошло чуть не полгода, а она всё ещё злится и помнит? — поинтересовался Блейз. — Это уже на маразм тянет.

— Вот и спроси директора, отчего кое-кто манкирует своими обязанностями и даже его слова не может своему студенту передать, — довольно громко сказал Драко. Получилось, что как раз в этот момент мы проходили почти рядом с нашей деканшей, которая только поджала губы.

Горгульи отодвинулись без паролей, когда я подошёл к директорской башне.

— Входите, мистер Поттер, — махнул мне рукой Ньют Скамандер.

По сравнению с кабинетом Хигэканэ со множеством всяких блестящих и жужжащих фигнюшек у нового директора всё было довольно скромно, строго и лишено какой-то помпезности или личного. Никаких животных, клеток или чучел, что подспудно ожидаешь увидеть у известного на весь мир магозоолога. Почему-то на миг показалось, что я вошёл в кабинет бабули Цунаде. Там тоже обычно было почти пусто, лишь папки с документами на столе, но отчего-то всегда как-то уютно. И словно тень Шизуне возле Скамандера стоял Снейп-сенсей, который бросил на меня выразительный взгляд. Одновременно предупреждающий и взволнованный.