Миг бесконечности 2. Бесконечность любви, бесконечность печали... Книга 2 - Батракова Наталья Николаевна. Страница 6

Ездить в город он не любил. Вернее, отвык. Переселившись за кольцевую, а чуть позже переехав в новый офис, примыкающий к корпусу завода, Вадим неделями мог не появляться в Минске: доставку продуктов заказывал по интернету, вещи покупал за границей, с разными хозяйственными нуждами выручали или помощник по хозяйству Михаил, или все тот же Зиновьев. Защитив диплом, Саша наотрез отказался переходить в коммерческий или технический отдел, объяснив, что всего лишь выполнил данное матери обещание: получил высшее образование. Но офисная работа не для него — это же сидеть на стуле, считать прибыли-убытки. Да тоска смертная! Куда интереснее что-то отремонтировать, организовать, привезти, подвезти…

Водителем Зиновьев был отменным, это признавали все, кто с ним ездил. И автомеханик неплохой: с любым автомобилем был на «ты» и, обладая неким чутьем, безошибочно диагностировал и исправлял мелкие неполадки. А так как человек он был безотказный и общительный, то все сотрудники его обожали. Особенно женщины-автолюбители. С переездом за город почти всем, даже Ксении Игоревне, главному бухгалтеру, пришлось сесть за руль. Иначе к новому месту работы добираться долго…

«Не задался день с самого утра!» — чертыхнулся Вадим.

Стоило войти в банный комплекс, как по запотевшим стеклам и каплям воды на стенах и потолке понял, что не работает система вентиляции. Пришлось дважды бегать в дом к основному электрощитку. Такое иногда случалось. Не выдерживала умная техника непредсказуемости наших электросетей: отключений электричества, перепадов напряжения.

«Надо сказать Михаилу, чтобы вызвал вентиляционщиков. Хорошо, что я его оставил…» — подумал Вадим, сквозь стеклянную дверь заметив появившегося во дворе помощника по хозяйству.

При прежнем владельце Михаил служил сторожем. Летом обитал на даче неподалеку, зимой жил в хозяйской деревянной бане. Со сменой владельца он рисковал потерять не только прибавку к пенсии, но и место, где мог перезимовать: к морозам дачный домик не был приспособлен. Пока была жива супруга, обустроить дачу не успел, потом желание пропало: как-нибудь переживет. Сын с невесткой и двумя детьми в городской квартире его не очень-то ждали: и без него тесно.

Но с приходом холодов Михаилу все же пришлось искать место потеплее: в маленьком щитовом домике даже вода в ведре к утру замерзала, а электричества масляный обогреватель тянул столько, что не хватило бы никакой пенсии! Пошел обходить окрестности: кому почистить снег, кому порубить дрова. И сразу повезло: хозяин недавно построенного дома искал сторожа с постоянным проживанием и к теплому углу предложил еще и оплату в половину его пенсии.

Михаил сразу согласился и прожил на два дома три зимы. Летом днем занимался огородом на своих шести сотках, с вечера работал на другом участке: подкашивал траву, подметал дорожки. Для кого всё делал, непонятно: сын с невесткой к нему редко заглядывали, от урожая дачного отказывались, ну а хозяин нового дома появлялся два раза в год, так как жил за границей. Так что скорее по инерции всем занимался, чтобы чем-то себя занять.

Со сменой владельца охраняемого объекта жизнь Михаила снова могла круто измениться: печку на даче так и не сложил (все деньги уходили на подарки внукам), крыша совсем прохудилась, в семье сына ждут третьего ребенка. Да и новый хозяин поначалу ему не понравился: все ему не так, все хочет перестроить. И деревянную баню решил снести…

К счастью, пока в доме шел ремонт и строился новый банный комплекс с бассейном, требовался не только сторож, но и подсобный рабочий. Именно тогда мнение о новом владельце у Михаила изменилось: спокойный, основательный, требует много, но и платит хорошо, относится уважительно. Ну, а когда выяснилось, что у работника — в прошлом военного инженера — золотые руки, отношения перешли на другой уровень. Михаила повысили, сделали прорабом и после сдачи объекта предложили работу — помощника по хозяйству.

Ладышев понимал, что дом, точно живое существо, требует постоянной заботы и ухода: заметить неисправность, подремонтировать, вызвать специалистов. Даже элементарное — вовремя покосить газон летом или почистить снег зимой — требовало рабочих рук и постоянного присутствия. А у него работа, командировки, Нину Георгиевну не хочется оставлять без присмотра. Галина Петровна — это хорошо, но к паре женских рук не помешают и мужские. И зачем кого-то искать, если у него уже есть Михаил? Всё знает, всё умеет. К тому же у того с Галиной Петровной роман завязался.

На влюбленную пожилую пару Вадим смотрел с некоторым удивлением: надо же, в таком возрасте, а сколько между ними тепла, нежности! Впору позавидовать. Да и маме с ними веселее, есть с кем поговорить, выпить вечером чай в беседке. Так что нашел он Михаилу хорошего печника, отдал остатки стройматериалов, которых хватило на утепление и ремонт дачного домика, и вскоре, сдав городскую квартиру, в подготовленный к зиме домик переехала и Галина Петровна.

Все были довольны и счастливы: и жившие душа в душу в десяти минутах ходьбы от Ладышевых пожилые люди, и Нина Георгиевна с Вадимом.

«Придется все-таки потратиться на систему стабилизации электричества… — спеша по дорожке в дом, вздохнул Вадим. — Дорого, но надо. Иначе в один прекрасный момент полетит к чертям вся техника, и никакая страховка расходы не покроет».

— Доброе утро, Михаил! — протянул он руку «дворецкому»…

— …Следующая — Минск, — постучала в купе проводница. — Поезд немного опаздывает. Вы просили предупредить заранее… Спит? — спросила она шепотом, глянув на Марту.

— Сначала было не уложить. Только уснула — Брест. Снова проснулась. Затем с соседом в прятки разыгралась. В шестом часу утра только и уснула, — покачала головой Катя.

— Я видела. Этот забавный японец из соседнего купе сам точно в ребенка превратился: еще чуть-чуть — и пришлось бы обоих успокаивать. У меня почти такая же дочь дома. Когда в первый раз в поезде ехала, тоже никак не могла успокоиться. Все ей было любопытно, все интересно… Хотите чай или кофе?

— Кофе.

— Растворимый? Заварной? Сахар? Сливки? — привычной скороговоркой уточнила проводница.

— Заварной без сахара. И еще просьба, — Катя глянула на сладко спавшую Марту. — Если у вас найдется минутка…

— Присмотреть? — без лишних слов поняла молодая женщина. — Минут пять подождете?

— Конечно! Спасибо!

«Солнышко мое! — Катя поправила разметавшиеся по подушке темные кудряшки, нежно, едва касаясь, погладила дочь по головке. — С днем рождения! Я даже не представляю, как раньше жила без тебя! Ты мое счастье, моя жизнь, моя любовь…»

В проеме двери со стаканом в подстаканнике бесшумно возникла проводница.

— Вот ваш кофе.

— Спасибо. Пусть немного остынет. Присмотрите? — Катя вопросительно глянула на женщину.

— Только постарайтесь быстро, — кивнула та и подсказала: — С правой стороны туалет свободен… Красивая у вас девочка, я еще вчера обратила внимание, — спустя некоторое время, уступая место вернувшейся в купе матери, заметила проводница. — Сколько ей?

— Сегодня день рождения — четыре годика.

— Поздравляю!.. Мелковата она у вас для четырех… Моей три с небольшим, а гораздо крупнее. Плохо кушает?

— Аппетитом похвастаться не можем, — согласилась Катя, не вдаваясь в подробности. — Едем в гости к бабушке с дедушкой. Может, откормят.

— О! Бабушки с дедушками это умеют!.. Крепко спит, но придется будить, подъезжаем, — с сожалением посмотрела проводница на ребенка.

— Спасибо вам!

В надежде, что дочь отреагирует на шум и проснется сама, Катя стала собирать вещи: постукивала, шуршала. Но, уставшая от бессонной ночи и убаюканная мерным покачиванием поезда, та даже ресничками не шевельнула.

«Бровки, глазки, носик, губки… Какая же ты у меня все-таки красавица! — управившись со сборами, Катя присела рядом с Мартой. — И как похожа на своего отца! Жаль, что он о тебе не знает. Увидимся или нет? Вряд ли. Но все может быть: случайностей в мире хватает…»