Хьюстон (СИ) - Твист Оливер. Страница 40

Девочка же похихикала и сказала:

— Скажу, что твоим поступком будет лежать и ничего не делать. А твоим будущим — превратиться в большого глупого увальня.

И снова захихикала. Тут Младший все же обиделся и сказал:

— Знаешь, что! Мне почему-то кажется, что ты меня обманываешь! Это не я, это — ты захотела со мной поговорить.

Девчонка всплеснула руками, хлопнула себя по коленкам и залилась звонким как весенний ручей смехом:

— Да ты не только особенный, ты еще и очень умный мальчик. Ну, конечно, я тоже хотела с тобой поговорить. Давно хотела. Даже позвала тебя однажды, и ты услышал меня. Только почему-то не стал разговаривать, подошел, посмотрел и убежал куда-то.

— Так это ты светилась тогда в зеркале? — догадался он вдруг. — Но я же не видел тебя, только яркий свет. Выходит, ты все время была здесь, в этом зеркале.

— Все время, — подтвердила девочка, а потом поправилась. — Только, здесь нет времени, нет настоящего времени. Время приходит сюда из вне, вместе с тобой. Ты приносишь его с собой, как аромат духов. Ведь ты живой и настоящий. Ты живешь во времени.

— А ты разве нет? Разве ты не живая и не настоящая? — Младший чуть-чуть поежился. Он немного боялся призраков. Хоть и храбрился иногда перед приятелями, что ему ничего не стоит заговорить с привидением, если только угораздит повстречать его. Но здесь не было приятелей, а была только красивая, он все-таки разглядел, что она была красивой, светящаяся девочка. И она ответила:

— Я тоже живая и настоящая, но только пока ты здесь, со мной. Пока ты делишь со мной свое время. А сейчас тебе пора уходить. Закрой глаза и сделай в любую сторону столько шагов сколько тебе лет. И окажешься дома.

— А что будет с тобой, когда я уйду? — забеспокоился Младший. Ему не хотелось уходить. Ему хотелось сидеть здесь с этой немного странной, но симпатичной девочкой. Или, еще лучше побегать с ней наперегонки. Он бы показал, как здорово это умеет, бегать наперегонки. Ей бы нипочем не удалось обогнать его. Если только он не поддался бы из великодушия, чтобы она не обиделась на него и не расхотела с ним дружить.

— Не беспокойся, со мной ничего не случится. Я просто стану волшебной. Немножко ненастоящей.

— А я смогу снова тебя увидеть? И… и как тебя зовут? Я не хочу называть тебя феей-крестной!

Девчонка поболтала в воздухе ногами, наклонилась вперед, как будто хотела соскочить со скамейки. Но не соскочила, а посмотрела на Младшего своими глазами-незабудками и сказала серьезно.

— Ты можешь сам дать мне имя, какое захочешь.

— Ух, ты! Можно, я буду звать тебя Светлячок?

— Ну, конечно, можно. Мне нравится это имя. А теперь иди. Тебе уже пора.

— Как мне найти тебя? И как я снова смогу попасть сюда?

Светлячок, так теперь звали девочку, ничего не ответила. Молча встала, подняла над головой руки и очертила ими овал, в полный свой рост. Овал тут же засеребрился и стал похож на большое зеркало. Девочка помахала Младшему рукой, улыбнулась, шагнула за край светящегося овала и сразу исчезла.

Оставшись один, Младший сделал как ему советовала девочка. Закрыл глаза. А когда открыл их оказался дома в своей комнате, на своей кровати, под теплым толстым одеялом. Горло было по-прежнему замотано колючим шарфом, но уже не болело, а только немного першило. И не успел он ни о чем подумать, как открылась дверь и вошел брат, хмурый и озабоченный.

— Ну как? — рассеянно спросил он Младшего. — Тебе уже лучше? Хорошо поспал?

— Да я не спал вовсе! — воскликнул Младший. — Слушай, что со мной приключилось.

Он схватил брата за руку и заставил сесть с собой рядом. Хотя тот, казалось, куда-то спешил и нетерпеливо поглядывал на дверь. Но Младший все же рассказал ему про зеркало и про светящуюся девочку. Старший выслушал, потом хмыкнул и сказал равнодушно:

— Да, здорово. Интересный тебе сон приснился.

— Да никакой это не сон был! Пошли! Сейчас сам все увидишь. — Он соскочил с кровати и потащил брата за собой к чудесному зеркалу.

— Вот, гляди! — закричал он, подбегая к зеркалу. Ткнулся в него руками и застыл изумленно, глядя на свое отражение.

— Ты поаккуратнее по стеклу стучи? — насмешливо сказал Старший. — А то расколотишь и влетит тебе от родителей. Ну что, убедился теперь, что приснилось?

— Нет, постой! Как же так, — чуть не заплакал от расстройства и досады Младший. Снова к зеркалу ладонь приложил, надавил на стекло еще и еще раз. Все напрасно — обычное зеркало, ничего чудесного. Так и ушел ни с чем. Вечером, не выдержал, снова прибежал. Постучал по стеклу осторожно, все его ощупал, ничего не изменилось.

Прошло несколько дней. Младший совсем поправился, снова принялся за учебу, с приятелями гулять и проказничать, родителям по дому помогать. Только, нет-нет, да и сбегает к зеркалу, проверить: может стало оно вновь волшебным. Нет не стало. Так что Младший уже и сам начал думать, что голубоглазая девочка, которой он имя дал, ему приснилась. Пришла весна. Пригрело солнышко, растаял снег. Тепло на улице, хорошо. А вот дома — не очень: холодно и неуютно, темно, хоть и свет горит, и видно, как солнце в окно светит. Светит, а в дом не заходит. И брат совсем как чужой стал. Смотрит иногда на Младшего, хмурится, будто не узнает. Стал угрюмым и раздражительным. Все отстань да отстань. А Младший не отстает:

— Что с тобой? Ну скажи мне? Ты же знаешь, я никому не разболтаю. Если ты натворил чего, вместе придумаем, как дальше быть. Как раньше придумывали.

То раньше было, когда они всегда вместе были и друг за друга — горой. А сейчас Старший будто и не брат вовсе, а чужой человек. А потом и вовсе беда случилась. Исчез однажды Старший. Как обычно, спрятался от брата и нет его нигде. Вот уже ночь подошла, родители забеспокоились.

— Как же так, говорят, что ты не знаешь, где твой брат? Вы же все время вместе. Не мог он уйти ничего тебе не сказав.

Хотел он ответить, что уж давно они не вместе. Да не стал, чтобы еще хуже родителей не расстроить. В свою комнату побежал, чтобы слез его никто не видел. Прибежал, дверь распахнул, да так и замер. Сидит на его кровати брат и смотрит на него так, словно и не видит. Охнул Младший, кинулся к нему, за руку схватил и чуть не отдернул. Рука у брата была такой ледяной, что обжигала холодом. Так что у Младшего самого, пальцы заледенели сразу. Стал он брата по имени звать, руки ему греть. А брат сидит не шевелится, не моргает даже и молчит. Испугался тут Младший не на шутку. Бросился он к родителям сам не свой. Отец с матерью как увидели своего старшего, тут же за врачом послали и той же ночью увезли брата в больницу. А Младшего впопыхах дома оставили. Когда у него слезы кончились, стал он по комнатам бродить. Не сиделось ему на месте, все о брате думал, так что не замечал куда шел. Только вдруг увидел, что стоит перед зеркалом, и оно вроде как светится немного. Протянул он руку по привычке, думал опять на стекло наткнется. А рука возьми да исчезни! Ох и застучало сердце у Младшего! Ох и забилось, затрепыхалось словно птичка в силках. Не стал он больше ждать — шагнул за раму и оказался в прежней темноте, уютной и теплой. Посмотрел вокруг, позвал сначала тихо, а потом все громче и громче:

— Светлячок! Светлячок, где ты!

— Да здесь же я! Чего ты кричишь! Вылечил горло?

Обернулся он и увидел здешнюю девчонку. Смотрит на него как ни в чем не бывало и светится. А глаза еще ярче, еще голубей стали. И тоже сияют. Обрадовался он. Так обрадовался, что опять поздороваться забыл. А девчонка снова не обиделась, первая поздоровалась.

— Ну, здравствуй. Что с тобой? Ты как будто расстроен чем?

Рассказал ей Младший какая у них беда приключилась. Вздохнула девочка тяжело и говорит ему:

— Не помогут твоему брату никакие врачи. Только зря время потеряют. Не болезнь у него и не вылечить его никакими лекарствами. Плохо дело, очень плохо.

— Да что ты такое говоришь, — похолодел Младший от страха. — Если знаешь, что с ним приключилось, отчего он замерз вдруг, так скажи мне, Светлячок. Ведь он мой брат и я жить без него не могу.