Герой анархист против всех. Том 1 (СИ) - "Хмурый писака". Страница 6

— Выражаю вам свое удовольствие, маркиз. Отправьте своего гонца к имперскому казначею, получите положенную вам награду. Вечный камень, верно?!

— Славься Империя! Долгих лет Императору!

— Конец связи, — сказал император добавив в голос магических эманаций, чтобы отключить артефакт. Артефакт потух и более почти ничем, кроме светящихся желтым узоров не отличался от обычной ракушки. Микрофон ложку, император протянул стоящему возле него лакею, который в свою очередь протер артефакт белой тряпочкой и убрал в кашемировую шкатулку, на бархатную подушечку, поставив это всё на журнальный столик рядом с ракушкой-динамиком.

— Дядя, ты слышал? — обратился император к сидящему напротив в таком же как император мягком кресле.

— да, племяш, слышал, — пожал тот плечами. — Молодец, одобряю. Так и нужно делать, кто нужно все заметили, записали и задокументировали, а народ. Хе-хе-хе.

Только в такой «семейной» обстановке дядя царствующего императора мог показать окружающим, что он уже на самом деле далеко не молод. При всем его моложавом виде, его выдавали старческие замашки. Брюзжание и привычка глухо посмеиваться над очевидными и глупыми ситуациями.

— Пойдешь? — спросил царственный племянник.

— А чего бы не пойти? Пойду, мне интересно что нам за героя боги подарили.

***

Честно?! Ожидал худшего. Ну там темный сырой подвал, крысы, звон цепей и нытье узников. Нет такого, или мне достался местный люкс. То что я в заточении выдает только моя смирительная рубашка и намордник. Ничего не вижу, но слышу, и запахи чую. Сижу на мягком, тепло. Вроде бы даже светло вокруг.

Даже вон служанку предоставили. Меня передали с рук на руки этой «служанке». Меня проводили, удобно усадили. Спросили не нужен ли плед. Даже что-нибудь из современного вслух почитать предложили.

На мои вопросы не отвечает…

— Вот что это за тюрьма такая?! — восклицаю я в слух. Нет, я не переживал, что меня схватили. Не с моей моим личным делом в божественной канцелярии теперь переживать в такой ситуации, наверное я еще не до конца поверил что я живой.

А то что устроил побег и сопротивлялся вассалитету?! Ну так по привычке. Всю прошлую жизнь, я искал свободы. Свободы от родителей, от государства, от работы. Я даже официально нигде не проработал не дня, потому что мне было противно платить налоги в казну своей страны. Всё равно все разворуют. Знаю, плавал.

По молодости удалось мне поработать в компании осваивающей госбюджеты разных муниципальных образований. Детские сады там, школы, университеты. Это был ещё тот цирк с конями. Самое противное, так это люди, которые во всем этом крутятся. Понимают что всё это не правильно, но ничего менять не хотя — это их кормушка, и они точно не захотят её променять на что-то другое — правильное.

Что-то меня заточение на лирику потянуло.

— Ну хоть как зовут то тебя скажешь? — в очередной раз я задал вопрос своей надзирательнице, по голосу молодая особа. Фантазия рисовала всякие пикантные ракурсы, но я держался. Руки то заняты.

— Простите, господин. Не велено вам что либо сообщать. Имею прямые указания.

— О, как! Господин. Сидел в темнице сырой… нет не так. Вру. Сижу за решёткой сырой, опять не так. Что у вас за язык то такой?! Мне всегда говорили, что русский страшный для иностранцев. А на вашем даже стихи не перевести, и так и так пытаюсь.

— Какой есть, господин. Может всё-таки почитать вам нашу? Современную? Мне сказали, что вам полезно общаться, чтобы получше освоить язык. А то произношение у вас, честно сказать, не очень. Буд-то бы варвар с севера. Нет? Ну тогда чаю?

— А я есть и варвар! И я с севера! Знаете как у меня на родине поют про свою страну?

— Как?! Было бы очень интересно послушать.

— За качество перевода не отвечаю, но смысл передать попытаюсь.

«Я так люблю свою страну и ненавижу государство!»

На самом интересном наш литературный кружок прервал звон отрывающихся запоров в моей камере. Служанка-надзирательница что-то начала серьёзно шуршать, сразу видно человека военного — начальство почуяла.

На слух попытался определить количество прошедших в камеру сапог. Не получилось.

— Снимите с него экран, — мягкий и спокойный голос отдал приказ.

— Господин, пожалуйста, не двигаетесь, — теперь уже окончательно надзирательница подошла ко мне, своими маленькими ладошками касаясь моего затылка стала открывать замок от «железной маски», которую тут почему-то назвали экраном.

Глаза за это время отвыкли от яркого света, а тут его было много. Моя камера на самом деле оказалась местным люксом. Пять на четыре комнатушка, на двух станах большие окна, за занавесками вижу голубое небо в клеточку. Одна стена полностью заставлена книжными стеллажами, это видимо, чтобы узник не скучал.

Кровать полуторка в углу, оставшееся место занимает мягкий уголок. Четыре кресла вокруг низкого журнального столки. На полу ковры, на потолке хрустальная люстра. В детстве почти такую же видел, из орг стекла, я её еще подушкой мелким шкетом пару раз сбивал.

— Здравствуйте, герой. — обратился ко мне самый молодой из присутствующих.

Поворачиваю голову, чтобы видеть говорящего. Пару секунду сопоставление фактов, со мной говорит местный император. Какая четь однако, сомнительная.

— Я отказался, — намеренно грублю.

— Отказались, — похер фейс даже не дрогнул, — но вы должны кое что понять.

— И что же? Вы тут самый главный в курятнике и так не принято? Знаем, проходили.

— Боги одобряют мое правление, их волей я верну судьбу своего народа.

— Вот только давайте без этой все словесной лабуды. Я знаю кто вы, а вы не знаете кто я. Да мир другой, опять же магия, но люди почти не меняются.

— Интересное замечание. Знаете вы правы, люди никогда не меняются, и потому мои потомки будут править в этой стране, так же как я, как и все кто были до меня.

— Зачем вы пытаетесь вести со мной светский диалог? У вас мало лизоблюдов?

— Не ищите смыслов там, где их нет. Мне просто любопытно. Знаете, никогда не видел "свободного" человека.

— Ха! Забавно. Т. е. вам просто тупо скучно?

— Не забывайся! Ты говоришь с помазанником божьим! — начал было "бухтеть" один из свиты императора.

— Молчать! — рявкнул я на него. — Тут взрослые разговаривают. Детям слова не давали.

Или шок от непривычного к такому обращению свитский замолк, или просто был на столько в ярости что не мог больше ничего произнести. Обычно такую ситуацию называют "нет слов".

— О! Дядя, посмотри! Хорош? Хорош же?! — император радостно подскочил в своем кресле оборачиваясь к своему дядюшке.

Так, дядюшку я уже где-то видел. Да, точно, это он с ним о чем-то спорил в свое время на том балконе. Дядя же смотрел на меня не скрывая своего пренебрежения. Почему меня никто не любит?!

— Герой, — выплюнул обращение дядя.

— Только из-за того, что первое время вас хранит ваш бог-хранитель, мы еще тебя не угробили и вообще пытаемся соблюдать нормы приличия, — решил вскрыть карты дядюшка. — Но тебе всё равно не стоит забывать о разнице в положении между нами и тобой, простолюдин.

— О! У меня есть на такой случай просто замечательная история из моего старого мира. Хотите расскажу? Да, вижу по вашим лицам, что не очень то и горите желанием. Но я все равно рассажу, — расслабился я. Если у меня такая крыша, то бояться мне пока нечего. Интересно, до каких пор она будет меня прикрывать? Нужно будет потом всё-таки почитать ту книжку. Ту я оставил в том сарае, времени собирать вещи не было.

— Жил был император и умер! Ха-ха-ха-ха!

Истерю и продолжаю:

— Что не смешно?! А я вот очень радуюсь этой истории. Знаете как он умер? Его убили, и всю его семью убили. Знаете почему? А потому что народ понял, что монарх не нужен, и чтобы никакие глупые потомки потом не профукали плоды революции — обрезали на корню любую попытку реставрации монархии. Уничтожили почти всех, кто как-то мог претендовать на трон.