Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 4 - Тагиров Роман. Страница 13
Кантемиров потом рассказывал коллегам, что в тот момент товарищ генерал-майор был сам готов сбегать за бутылкой для товарища прапорщика. Да вот так и не сбегал. Как-то не по-товарищески получилось…
В общем, насмотрелся начальник войскового стрельбища Помсен на генералов разных и ничего хорошего от них не ждал. И по большому счёту — ничего плохого от московских проверяющих за все четыре года сверхсрочной службы пока не видел. Прапорщик старался выполнять приказы, его солдаты службу тащили, полигон работал как «Командирские» часы на руках у командующего гвардейской 1 Танковой Армии…
На третий день проверки по плану стреляли отцы-командиры штаба армии во главе с самим командармом. За Потапова, в отличие от многих генералов и старших офицеров, прапорщик был совершенно спокоен.
Кантемиров дождался командира полка и решил поделиться сомнениями по поводу стрельб штабистов:
— Товарищ подполковник, разрешите для наших генералов на пятом направлении «химию» подключить?
— Подожди, прапорщик, у тебя же на этом направлении новый кабель. Какая химия?
— Наш радиомастер одну хитрую схему придумал, а мы установили и проверили. Если проверяющие прикажут подъёмник открыть — никто не догадается.
— Точно?
— Так точно!
— Тогда запускай. Сделаем штабу армии подарок под мою замену?
— Не подведём, товарищ подполковник.
В этот день древнегерманский бог Донар, повелевавший дождями и облаками и напоминающий о себе громом и молниями, решил пойти навстречу русским генералам и тоже поучаствовал в подарке под замену подполковника Григорьева. С раннего утра ветер разогнал тучи над деревней Помсен, выглянуло весеннее солнце и к началу стрельб высушило полигон. К приезду проверяющих и проверяемых генералов остатки саксонского тумана рассеялись над равниной войскового стрельбища, примыкающего к немецкой деревне.
Стреляй — не хочу…
На стрельбище царила редкая армейскому глазу картина — более десятка взволнованных генералов и полковников в полевой форме и сапогах. Стреляли два упражнения из автомата Калашникова: лежа из-за укрытия и с ходу по ростовым мишеням. Затем, по плану, стрельба из ПМ в тире.
И если при стрельбе из пистолета каждый проверяемый генерал и полковник мог надеяться только на себя, то на пятом направлении (стрельба АК и РПК) ещё оставалась крайняя надежда на прапорщика Кантемирова. Ростовые мишени с дырками и без дырок были сложены заранее в бункере, рядом с подъёмниками. Вдруг проверяющий москвич решит ещё раз проверить мишени? У нас всегда всё честно…
Первыми стреляли сам командарм с двумя замами. Две оценки «отлично», одна «хорошо». Воодушевлённый своей неожиданными попаданиями (древнегерманский бог помог) начальник штаба армии, генерал-майор Евдокимов с автоматом за плечом рвался повторить отличные показатели.
О так называемой «химии» знали только подполковник Григорьев и генерал-лейтенант Потапов. Ну, ещё прибавим к этому списку прапорщика Кантемирова с его двумя бойцами: оператором Пончиком на пятом направлении, и старшим оператором Басалаевым с дополнительным переносным пультом на соседнем направлении.
«Химия» работала, кнопочки нажимались, мишени падали…
Проконтролировав первый генеральский заход, начальник стрельбища спустился с Центральной вышки и принял волевое решение обойти стороной группу только что отстрелявших генералов вместе с их проверяющими. Кантемиров, с самым деловым прапорщицким видом, который смог изобразить под фуражкой, свернул на боковую дорожку, ведущую к Директрисе БМП, и тут же был замечен зорким глазом командарма. Между прочим, мастером спорта по стрельбе.
Ещё не отошедший от боевого экзамена генерал-лейтенант отвлёкся от обсуждения с коллегами только что поверженных мишеней, повернулся в сторону скоро удаляющего начальника полигона и громко приказал в спину:
— Стоять, прапорщик Кантемиров! Кругом и бегом ко мне.
Тимур замер на полшаге, крутнулся, сдёрнул с головы фуражку, рванул, за три метра перешёл на строевой шаг, накинул головной убор, отдал честь и доложил о прибытии. Первый делом Потапов оценил строгую армейскую причёску друга своей дочери. Постригся, наконец-то…
Отдельно в кругу стояли четыре генерала: генерал-лейтенант Потапов, генерал-майор Евдокимов и два московских генерал-майора.
Первым протянул ладонь Потапов:
— Здорово, Кантемиров. Мы тут стоим, мишени твои обсуждаем, а ты куда-то уходишь от нас вдаль. Не гостеприимно получается, товарищ прапорщик. Не по-товарищески. Вот что о нас подумают московские гости?
Московские генералы удивлённо переглянулись. Чтобы вот так запросто здороваться с прапорщиком, пусть и с начальником стрельбища, да и ещё интересоваться его мнением? Вставил бы этому прапору проп…дон для профилактики, да и отправил быстро выполнять очередной приказ.
Начальник штаба армии, в отличие от москвичей, был хорошо осведомлён о неформальных отношениях Потапова с Кантемировым, протянул ладонь и радостно спросил:
— Прапорщик, ты наблюдал за нашей стрельбой?
— Товарищ генерал-майор, мне уже оператор доложил по селектору на Центральную вышку о вашей отличной стрельбе. С ходу два попадания в голову мишени. Редкий случай, поздравляю, — Кантемиров с улыбкой пожал ручку генеральскую и добавил, глядя честно в глаза старшему офицеру: — Чаще приезжайте к нам на стрельбище. Закрепим успех.
Вообще, начальник стрельбища видел впервые стреляющего начальника штаба армии, да и ещё в полевой форме. Генерал-майор вздохнул, поправил ремень автомата, посмотрел на своих московских коллег и грустно сообщил:
— Да я всегда готов. Да разве с моей службой лишний раз вырвешься на полигон?
Москвичи всё с большим удивлением прислушивались к диалогу двух генералов с прапорщиком и ничего не понимали…
Командующий гвардейской 1 Танковой Армии решил перейти к делу:
— Слушай, Кантемиров, вот ты в мой дом иногда в гости ходишь, моя жена тебя супом кормит. И это хорошо. Но, ты же прапорщик, ни разу не пригласил меня в свою баню? О которой, заметь, я только слышу от своих подчинённых. Тимур, не по-товарищески получается… Нехорошо!
В данный момент генерал-лейтенанта Потапова разбирала буря чувств: адреналин в крови от меткой стрельбы, радость за сданную проверку своих заместителей и волнение от только что прозвучавшего подтверждения самого главного москвича об ожидаемом повышении по службе. Оставался только вызов в столицу за приказом и сдаче дел следующему командующему гвардейской 1 Танковой Армии. Михаилу Петровичу надо было срочно выплеснуть энергию и волнение на кого-либо из подчинённых.
Вот и начальник стрельбища со своей баней очень даже удачно подвернулся под руку. И опять же — какой же русский генерал не любит парную с берёзовым веником?
Обращение командующего армии к простому начальнику стрельбища по имени окончательно поставило в ступор двух москвичей.
«Ху из ху, этот прапор?» Запросто в гости к генералам ходит и суп кушает? Может быть, у этого прапорщика папа — генерал? Или дядя, на худой конец…
Потапов обратил внимание на недоумение коллег и объяснил просто:
— Прапорщик с моей дочкой любовь крутит и на свою голову её боксу учит, — указывающий перст генерала ткнул в сторону значка «Кандидат мастера спорта СССР» на кителе начальника стрельбища. Михаил Петрович продолжил с гордостью за свою дочь: — На днях Дарья поколотила своего друга прямо на моих глазах.
— Не очень-то и поколотила, — парень решил подыграть отцу своей подружки. — Чаще мазала и воздух молотила.
— Тимур, что же ты тогда по всему дому от Даши бегал? — усмехнулся заботливый папа.
Прапорщик Кантемиров вздохнул и пожал плечами на радость всем генералам. Надо же, дочь генерала целого прапорщика, КМС по боксу, проучила. Папино воспитание, как ни крути генеральскую фуражку… Будет что рассказать в первопрестольной…
Начальник стрельбища вернулся к теме дня:
— Товарищ генерал-лейтенант, а по поводу бани вам надо поговорить с командиром полка.