Страсть умеет лгать (СИ) - Арьяр Ирмата. Страница 33

Последняя закатная искра в глазах парня вспыхнула так ярко, что я зажмурилась от невыносимого света, отвернулась и... уткнулась в чье-то жесткое мускулистое плечо.

И почувствовала, как крепко меня держат чьи-то руки, а губы осторожно касаются виска…

— Всё, уже всё. Спасибо, девочка. Ты гений! — обжег щеку горячий шепот.

— У тебя новый якорь, Арчи? — прозвучал насмешливый голос управляющего.

Я распахнула глаза. Михаил, — целый, невредимый, злой, — стоял перед чудо-машиной в шаге от нас, вокруг него и сквозь него гасло синее сияние, а глаза его, образно говоря, метали молнии. И все они прицельно били в обнимавшего меня заместителя. Конечно, как тут не насмехаться? Что можно подумать, когда двое в его кабинете за закрытыми дверями стоят в обнимку… Браво, Эля! Еще работать не начала, а уже подпортила себе репутацию.

Я попыталась расцепить руки Артура и вывернуться, но мое копошение никто не заметил.

— И как всегда никакой благодарности, — Артур вернул усмешку. — С возвращением, Мик. И я требую, наконец, объяснений! Ты знал, что Эля — стихийный дайвер?

— Уже Эля? — управляющий вздернул бровь. Выглядел он так, словно не спал минимум трое суток: бледный, осунувшийся, глаза красные… И одет странно: в потертые джинсы и мятую черную футболку не первой свежести, а в темных волнистых волосах таяли кристаллики снежинок. Где он нашел снег?

— Элина Андреевна, — поправился зам. И воротничок моей блузки поправил одной рукой, и мой локон заправил за ушко. О существовании второй руки, обвивавшей мою талию, он напрочь забыл.

— Отпусти девушку, Артур. Спасибо, что вытащил. Жаль, что не вовремя.

— Не вовремя, значит? — меня, наконец, перестали обнимать, но теперь Артур крепко держал меня за локоть, словно боялся, что я свалюсь. Правильно боялся. Только что пережитое воспоминание было таким ярким, словно я реально побывала там, под поездом. Хотелось упасть на четвереньки, как в тамбуре. Удерживали только гордость, упрямство и… твердая мужская рука.

— Это вы меня спасли в тот день! — выпалила я. — Но как такое возможно? И… тот парень был совсем не похож на вас.

Михаил устало вздохнул:

— Долго рассказывать. Темпорально-пространственный прыжок, временная петля… Если совсем вкратце, то к моменту вхождения во временной локус вашей реальности я еще не полностью обрел физическую форму, потому использовал ближайшего донора. И я всего лишь дал ему импульс, дополнительную скорость и силу, иначе бы он не успел вас вытащить. Так что, не я вас спас, я лишь помог спасти. К тому же, я быстро отпустил парня и попытался найти ваш первичный мир. Но не успел, это оказалось непросто. Только что-то забрезжило, как Артур меня выдернул.

Артур хмуро уточнил:

— Марго сказала, что тебя затянуло в черную воронку.

Михаил недоуменно свел брови:

— Не затянуло. Я сам прыгнул. Всё было под контролем, хотя оба якоря не сработали. Так что помощь понадобилась бы в любом случае, но позже, я бы дал тебе понять. И ты об этом прекрасно знал. Тогда зачем поспешил? — он посмотрел на руку Артура, державшую меня, криво усмехнулся. — Впрочем, понимаю. Якоря у нас нарасхват.

— Не понимаешь, Мик. Это она тебя вытащила.

— Вот как? — Михаил не выглядел удивленным. — С первого раза?

— С первого. Я же сказал: Эля — стихийный дайвер. И очень талантливый. И ты это, я вижу, знал. И не притворяйся, меня не обманешь!

— С Марго все в порядке? — снова перевел разговор управляющий с очевидно неприятной для него темы. — Она не пострадала?

— Марго… — задумчиво повторил заместитель по кадрам. Отпустил меня, и я тихонько попятилась к выходу, пока мужчины заняты разборками. Артур вытащил мобильник, нажал кнопку и бросил в трубку: — Найдите и задержите Маргариту Николаеву. Сопроводите в мой кабинет и не выпускайте, пока я не приду... Ну, отвлеките ее как-нибудь, кофе организуйте... да хоть стриптиз!

— Что еще у вас тут без меня случилось? — сразу насторожился Михаил.

— Ничего особенного, всё как всегда, — отмахнулся его заместитель. — Заговоры, интриги, шпионско-любовные треугольники… Разберусь и доложу. Ты бы отдохнул после такого-то погружения.

И тут мой маневр по направлению к двери, увы, заметили.

— Элина, задержитесь, — непререкаемым тоном сказал управляющий. — Мне нужно вам кое-что сказать по поводу вашего желания. Присядьте.

— Благодарю, я постою, — застигнутая на месте преступления, я покачнулась, но оперлась рукой о спинку вовремя подвернувшегося стула. — Если вы хотите сказать о том, что оно невыполнимо, то я уже в курсе и не в претензии. Это как-то повлияет на наш контракт?

— Не повлияет. Но мы не выполнили обязательства, а это накладывает на корпорацию дополнительные, что нам и нужно обсудить, присядьте, — он приглашающе кивнул на кресло и повернулся к заместителю, в отличие от меня, не собиравшемуся никуда уходить. — Артур, у тебя наверняка много дел. Тебя ждет Марго. Иди уже. С докладом приглашу тебя позже.

Интересно, если Михаил так упорно выставляет друга за дверь, то наверняка не просто так. Компенсацию можно и при заме обсудить. Артур с подозрением прищурился:

— Подробностей не будет?

— Позже. Как видишь, я уже в полном порядке, благодаря вам двоим. Леди Элина тоже, к счастью, не задохнулась в твоих удушающих объятиях.

Я невольно дотронулась до шеи в месте — подумать только! — укуса! И кивнула, слабо улыбнувшись, мол, да, я в полнейшем порядке. Всё просто замечательно. Я — непонятно кто, непонятно откуда, непонятно зачем. Дима мне неизвестно кто, чужой ребенок, которого я похитила и бросила с чужим дедом. Работа у меня новая, абсолютно непонятная, не пойми где и кем. На меня вторые сутки подряд — опять же непонятно почему — покушаются неизвестные. Все отлично. Лучше не бывает.

Зато не скучно.

А главное, начальник жив, почти здоров и обещает компенсацию вместо того, чтобы устроить разнос за то, что я его, начальство, едва не убила своим желанием. Мне, честно говоря, уже плевать было на их невыполненные обязательства. Страшно, если бы человек погиб из-за моей жажды чуда.

Артур, выглядевший как натянутая струна, смерил руководство многообещающим взглядом типа “вернусь и отыграюсь”, но вдруг расслабил лицо, улыбнулся, хлопнул побратима по плечу и ушел, не попрощавшись, не бросив на меня даже взгляда, на ходу отдавая по мобильнику распоряжения.

А мне вдруг стала интересна причина такой резкой перемены. Как будто побратимы тайными знаками обменялись. Или все проще, если вспомнить, что Артур эмпат? В таком случае, какую же эмоцию Михаила он уловил? На лице управляющего ничего не отражалось, кроме смертельной усталости.

И вообще, каково это — быть эмпатом? Наверное, ужасно, особенно мужчине. А мне теперь нужно быть предельно внимательной. Никаких эмоций в его присутствии! Предупрежден — значит, вооружен.

31

— Поздравляю вас с первым погружением, Элина! — улыбнулся Михаил, как только за его замом закрылась дверь. И прищурился: — Или не первым?

— Вот только не надо меня ни в чем подозревать! — вспыхнула я, тут же забыв об обещании самой себе держать эмоции в узде. — Одна странность с электричкой не означает, что я какая-то… попаданка! Почему я должна вам всем верить? Я обычный человек. У меня была самая обычная жизнь, пока… — мне очень хотелось сказать “Пока я не связалась с вашей ненормальной компанией”, но невежливо грубить только что спасенному начальству, потому я многозначительно оборвала себя на полуслове.

Начальство всё прекрасно поняло и помрачнело.

— Обычный человек не нашел бы к нам дорогу даже по подсказкам, Эли. Вам нужно осознать и принять свою реальность, и не цепляться за чужую. Но сначала нужно решить проблему с авансовым желанием. Видите ли, то, что вы озвучили — это не ваше желание. Судя по тому, что я видел, вы действительно стихийный дайвер. Если вам не нравится этот термин, то будем считать вас перебежчицей. Я видел момент вашего появления в этом мире, где вы стали Марией Елисеевой. Видел момент раздвоения реальности и понял, что тогда произошло полное погружение и слияние вашей личности с личностью донора. Вы спасли Марию Елисееву, но вы — не она. И ее жизнь — не ваша. Память о вашей жизни вами потеряна полностью. Но осталась так называемая матрица личности. Вы другая, вы мыслите иначе, ваши реакции иные, привычки... Отсюда случившиеся после той весны резкие перемены во всем, от внешности до характера и интересов. Вы, к расстройству вашей любимой учительницы почти перестали понимать математику, зато успешно занялись лингвистикой, наверстали курс семимильными шагами. Удивительно, правда? Как и это…