Сказ о Халлеке Торсоне (СИ) - Нелин Дмитрий. Страница 35

Глава 23

Глава XXIII

Очнулся он в почти полной темноте. Его окружали запахи логова, шерсти и крови, да на каменном столбе тускло светилась колба. Левая рука слушалась плохо из-за сильного ушиба, но действовала. Халлек, перекатившись, сел и охнул. Спину скрутило болью, по пояснице побежала горячая струйка из открывшейся раны. А их там хватало после предсмертного удара кота. Казалось, не осталось ни одного непомятого места.

Кое-как поднявшись, он доковылял до столба. Куртка после схватки превратилась в лохмотья, и оба внутренних кармана были уничтожены. Взяв колбу, Халлек забрал орешину. В руке она засветилась, но вполсилы, а сосуд пришлось просто завернуть в останки кожанки. Предстоял долгий подъём.

Наверху было сумеречно, так же, как и у него самого перед глазами. Выбравшись из развалин, Халлек сел прямо под первой попавшейся плитой, вытянув ноги, которые уже начинало сводить судорогами от показавшейся бесконечной лестницы. Поодаль слышалось фырканье переминающегося с ноги на ногу Уголька и похрустывание веток. За отсутствием приличной травы конь вдумчиво объедал кустарники. Раз жрёт, значит всё порядке, подумал Халлек. Сумерки, навеянные усталостью, размякли и расползлись, на самом деле вокруг уже был рассвет. Значит, он провалялся в подземелье весь остаток дня и ночь? Похоже на то. Добравшись к каменному шалашу, Халлек увидел эльфиню, всё также мирно сопящую на левом боку.

Хворост уже подсох достаточно, чтобы можно было развести костёр. С нескольких ударов кресалом затлели заранее наструганные мелкие щепки, и вскоре пламя осветило их убежище. Пристроив свёрток в угол, подальше от входа, Халлек устроил лежбище из свежих веток и подседельника, и мгновенно уснул. А проснулся, как ему показалось, почти сразу. Но солнце уже висело в двух пальцах над западной стороной горизонта, окрасив пологие холмы мягким розоватым оттенком. Посмотрев вбок, он обнаружил, что Сейды рядом нет, зато над костром висит парящий запахами сытного мясного варева котелок. Услышав шорохи, эльфиня появилась в проёме между плитами. Выглядела она бледной, но уже вполне здоровой, только прут так и оставался на согнутой и примотанной к боку руке.

— Инвалидная команда, — косо усмехнулся Халлек. — Добыл я твою склянку, вон она, в куртку завёрнута.

Сейда охнула, осторожно развернула кожаные лохмотья.

— Да, это она самая. Как тебе это удалось?

— А ты посмотри на меня.

Только после этих слов она разглядела, что волосы нордхеймца слиплись не от влаги, а куртка не просто так разодрана почти в лоскуты.

— Прости, я сама вот только поднялась. У нас в семье есть такая особенность, некоторые повреждения залечиваются во время долгого сна. Наверное, это как-то само собой сработало, последнее что я помню, как на меня летит щупальце. А потом уже здесь в себя пришла.

Она осторожно села рядом, положила ладонь на лоб Халлека.

— Ты горячий… ох и досталось тебе, — сказала она, проверив его состояние. — У меня кое-что осталось, но по-хорошему, надо в лазарет на пару недель. Сама помочь я тебе не смогу, только поддержать какое-то время. Давай ешь, я отвар сделаю, нашла здесь кое-какие травки. До жилья дотянем, здесь можно пройти к замку Вальдбург, на северо-восток. Дней пять-шесть пути, хотя нам может и десять понадобится, — вздохнула она, вставая за котелком. — Ты верхом сможешь? У тебя спина снизу вся подрана, ладно что неглубоко.

— Сколько смогу, проеду. А потом ты.

— Согласна, — кивнула эльфиня. — Убираться отсюда надо, да поскорее. Не нравится мне всё это затишье. Утром сразу пойдём. Рука у меня по дороге срастётся.

— Так быстро?

— Это наследственное. Только есть буду как не в себя. Как из пустошей выйдем, к предгорьям, там дичь будет.

Халлек смотрел, как она помешивает отвар из собранных поблизости трав и каких-то тёмно-красных кисловатых ягод. Горячая, густая жижа, пахнущая мятой и поздним мёдом, оказалась приятной на вкус. Раны, обработанные, насколько это получилось, немного дёргали, но боль утихла.

Сейда разбудила его до свету, небо только-только начало наливаться золотисто-розовым. Прохлада оседала на камнях и траве крупными капельками росы. Уголёк опять хрупал веточками кустарника, объев всё на тридцать шагов вокруг. Улыбаясь сами себе, они в две руки навьючили общее барахло и отправились на северо-восток. Халлек туго замотал поясницу, уподобившись аристократу из южных провинций Весталии, где знать носила широкие матерчатые пояса родовых или гербовых цветов. Это помогало сидеть в седле, и они двигались достаточно быстро. Эльфиня была хорошим ходоком.

В виду первой цепочки окатистых, покрытых лесом холмов, обозначающих предгорья одного из отрогов Северного Кряжа, они устроили первый привал. Дальше кое-где просматривалась старая дорога, которая в хенлитские времена вела из баронства Зангефалль-Шёнефельд к Горному Рынку. Идти стало ещё легче, несмотря на то, что разбитый тракт то и дело нырял в прихотливые извивы балок и лесистых урочищ. В какой-то момент Халлек услышал негромкое конское ржание, приглушенное расстоянием и деревьями. Лихой люд, по словам Сейды, сторонился этих мест, значит, там мог быть всего лишь одинокий путник. Всё равно по лесу в таком состоянии они долго не побегают, а в бою всегда можно продать свою жизнь подороже.

Дорога нырнула в очередную балку, из которой доносилось журчание воды. Возле выложенного камнями родника стоял чей-то роскошный светло-серый конь, привязанный к ветке граба. Хозяина не было видно, но объём поклажи говорил о долгом путешествии.

— Пора бы и отдохнуть, а? — Халлек посмотрел на Сейду.

Она вымученно кивнула.

— Таааак, дальше едешь ты, — тоном, не предполагающим возражений, сказал он, садясь на каменную скамью возле родника. Боковины были покрыты стёршимися от времени узорами и тёмно-радужными разводами лишайников.

Усталость не дала им обоим вовремя среагировать на появление неожиданного гостя.

— Вот так да встреча, — сказал совсем рядом знакомый голос с лёгким акцентом. Из балки показался Рашид. — А что это вы тут делаете?

И с каждым словом его лицо неуловимо оплывало, менялось. Сейда побелела от ужаса. На них смотрел подтянутый, полуседой старец с пронзительными глазами цвета весенней зелени, в одеждах, присущих обитателям далёких южных саванн и пустынь. Cтарец, но не старик. Из рукавов выглядывали мощные запястья, а шея под платком сделала бы честь атлету. Из оружия на нём был виден только кривой кинжал в богатых, усыпанных камнями ножнах из чёрной бронзы. Эльфиня узнала в нём своего заказчика, он же с интересом разглядывал помятого нордхеймца, не отводящего глаз. Два взгляда, цвета горячей южной зелени и вековых северных льдов. Молчание затягивалось, и старец первым сказал:

— Достаточно, — переведя свой взор на Сейду. — Колба?

— Оплата? — насупилась она. Ей было стыдно за свой откровенный испуг.

Маг усмехнулся, показав идеальные плотные зубы.

— Уговор, как известно, дороже денег. Особенно для людей моего рода занятий.

Он сунул руку под расшитый бледным золотом халат и извлёк маленький кожаный мешочек.

— Здесь бриллианты на шесть сотен адамантовых монет.

Эльфиня извлекла из седельной сумы свёрток и протянула магу склянку.

— Совершенно верно, это она.

Он упрятал полученное в небольшую сумку, висевшую через плечо, и отвязал коня.

— Приятной дороги, куда бы вы ни держали путь, — сказал он, усаживаясь в седло.

— Подожди. Ты маг, — сказал Халлек. — Ты можешь нас излечить?

Южанин покачал головой:

— Я некромант. И ничего не могу сделать с живым человеком сверх того, на что он способен сам.

Онемевшие от такой новости, Халлек и Сейда проводили ускакавшего мага взглядами.

— Что-то я не понял. Рашид и он — одно и то же?

— Похоже. Но ведь… то, что нам рассказывал Рашид, было правдой! Я не могла ошибиться в этом!

— Если он перевоплотился в нужный ему облик, то почему бы не перевоплотиться сознанием, оставив немного "себя" для управления? Тогда всё сказанное будет правдой, разумеется.