Академия искушений (СИ) - Венкова Лина. Страница 10
- Нет, - ответила Зарина.
- Мой отец, Зайнер Вентимилья – владелец новостной типографии, и, по совместительству, разводит почтовых птиц. Самых быстрых в стране. Я вчера тебе об этом рассказывала. В третий раз повторять не буду.
Люке показалось, что Зарина сейчас расплачется.
- Это значит, - безжалостно добивала её Вега, - что если ректор даже под таким давлением не согласиться избавиться от тебя, то одно моё слово отцу – и в газетах поднимется такой вой, что ты сама очень скоро отсюда съедешь, потому, что найти тебя не составит труда.
Вега блефовала. Если бы её отец на самом деле мог раздуть сенсацию из слов дочери, они с Люкой уже давно настучали бы на ректора и его обыкновение проводить со студентками слишком много времени. К сожалению, господину Вентимилье было необходимо опираться на доказательства, которых у подруг не было.
Но этого не знала Зарина. Люке даже стало её жалко – на неё было больно смотреть. Их соседка несколько раз глубоко вздохнула, и тут же подняла обречённый взгляд.
- Хорошо. Я сниму иллюзию, но хочу взять с вас обещание, что вы не побежите докладывать, кого увидели.
- Это будем решать мы, а не ты, - прохладно ответила Вега, - ты не в том положении, чтобы ставить нам условия.
- Нет, это вы не в том положении, чтобы мне перечить, - в голосе Зарины прорезалась сталь, - не тешьте себя напрасными иллюзиями и будьте уверены: тот, кто побежит доносить на меня, будет брошен в темницу вместе со мной как мой подельник. Люди не так разборчивы, как вы думаете.
Она откинула волосы со спины на грудь, потянулась к застёжке цепочки на шее, на которой, видимо, и была завязана её неумелая иллюзия, и одним движением её сняла. Тут же её облик пошел рябью, но разительных изменений подруги не увидели. Волосы остались тем же классическим блондом; фигура, рост – всё осталось, как было. Изменилось только лицо, но Люка с Вегой уставились на него с суеверным ужасом, ведь они слишком хорошо знали, чьё это было лицо.
Перед ними стояла наследная принцесса Зирайна.
Все трое молчали. Принцессу надлежало должным образом приветствовать, но девушки мялись. Слишком неуместным им казалось озвучивать лестные приветствия после того, как они её практически шантажировали, да ещё и прожили с ней в комнате сутки – это уже было грубым нарушением придворного этикета.
Наконец-то принцесса отмерла и села на кровать.
- Этого мы не ожидали, верно?
- Нннет, - почему-то начала заикаться Люка.
Вега хранила молчание, пораженная. Насколько вспыльчивой и смелой в высказываниях она была, но всё равно понимала, что грубить наследной принцессе так, как это только что делала она, всё равно, что лишиться головы.
- Никто не ожидал, - пожала плечами Зирайна и вздохнула, - моя мама, королева Мирцалия, вышла замуж полтора года назад. Этот день я назвала бы началом краха нашей династии.
- Почивший король Альм – твой отец? Он был хорошим правителем, - Вега неотрывно смотрела на принцессу, и, как бы не звучали сейчас эти слова, Зирайна приняла их благосклонно – кивнула.
- Да, - грустно ответила она, - так и было. Пока Зенекис его не убил.
- Убил? – встревоженно переспросила Люка, - откуда ты знаешь? Все говорят, что Его Величество Альм погиб на охоте. Чтобы обвинять правящего короля Зенекиса в убийстве твоего отца, у тебя должны быть неопровержимые доказательства.
- Они у меня есть, - тихо ответила Зирайна, - я видела это собственными глазами. А потом он приставил нож к моему горлу и заставил маму принять его предложение. Так королём стал самый жестокий человек, которого я когда-либо видела. Власть захватил тиран, и никто не задал вопрос, как так получилось. Герцоги, графы, военные наместники… Все просто приняли это, как должное, боясь потерять свои тёплые места и важные титулы.
Слушая неторопливую речь принцессы, Люка почувствовала укол стыда за свои слова и поведение.
- Прости, - попробовала извиниться она, - мы правда думали…
Зирайна отмахнулась.
- Неважно. Только не тебе, дочери Лоренса Юлёнена, просить у меня прощения.
- Мой отец…
- Спас меня. Теперь ты понимаешь, что он борется за правое дело?
Люка отшатнулась от принцессы.
- Папа спасал тебя? – неживым голосом произнесла она, - когда? Как? Он ведь в тюрьме!
Зирайна заломила руки. На её лице явственно читалось чувство вины.
- Год назад. Его поэтому и задержали. Понимаешь… Его действия огласили повстанческими против царствующей семьи, но на деле же он борется лишь против одного. Против короля-самозванца.
Люка слушала то, что рассказывала Зирайна, и её не верилось, что речь шла об её отце. По всему услышанному она поняла, что совсем не знала своего самого родного человека.
- Как это произошло? – на самом деле Люке не хотелось этого слышать. Ей было больно понимать, что папа поставил интересы государства выше интересов собственной семьи, своих детей. Но и молчать сейчас она не могла.
- Когда мама узнала, что беременна от Зенекиса, поняла, что мне угрожает опасность, и оказалась права. Едва король прознал о том, что скоро обзаведётся собственным наследником, тут же приказал бросить меня за решётку. До этого мама успела отправить весточку тому, кто уже и так сражался против узурпатора – Лоренсу Юлёнену. Твой отец с боем вырвал меня из темницы, но угодил туда сам. Он сказал мне, - она посмотрела на Люку, и по её щеке скатилась слеза, - что я должна выжить. Что я – последний шанс сберечь истинно царственную кровь. Сберечь настоящую монаршую династию.
Люка слушала историю принцессы и сама едва не плакала, но не от жалости к Зирайне, а от жалости к себе и Айлирии. Сберечь царскую династию… Вот где были его приоритеты? Это то, что он посчитал более важным? Общечеловеческое, не личное? Помочь наследной принцессе, при этом не спася собственную дочь из приюта?
- Что ты делала весь этот год? – прозвучал голос Веги как сквозь вату, со стороны.
- Господин Юлёнен велел мне бежать в Лисмартские леса, туда, где скрывается твоя мама. Этот год я там и пробыла.
Люке казалось, что от потрясения она сейчас просто отключится. Она сама не знала, где её мама! А вот Зирайна знала…
- И почему же ты сейчас не там? – снова вопрос от Веги. Люка просто молчала, втупившись в одну точку. В какой-то момент ей показалось, что её сейчас стошнит.
- Нас нашли…
Это было последней каплей. Люка просто позорно расплакалась. Она закрыла лицо руками, пытаясь подавить эти рыдания, неуместные, никому не нужные, но не могла, у неё никак не получалось. Девушки молчали, тактично не пытаясь успокоить её стандартными фразами, поскольку понимали, через какой кошмар ей пришлось пройти. Несмотря ни на что, Люка также понимала, что сама Зирайна прошла через вещи похуже. Королева Мирцалия осталась наедине с жестоким супругом, беременная, не знающая ничего о местонахождении собственной дочери. Эти мысли дали Люке сил успокоиться. В этой ситуации она не была человеком, которому было хуже и сложнее всех – таким человеком была наследная принцесса, вынужденная прятаться от убийцы её отца, желающего и от неё избавиться.
- Где мама сейчас? – спросила Люка, едва к ней вернулась способность говорить.
Зирайна тут же побледнела, но честно ответила.
- Они забрали её. Воины Зенекиса. Скорее всего, она тоже в темнице.
- То есть, по твоей милости оба Люкиных родителя сейчас сидят в тюрьме? – обвинительным тоном спросила Вега, вновь забыв, с кем разговаривает.
- Не гони лошадей, подруга, - перебила её Люка, произнося каждое слово с явным отзвуком в нос, - они двое взрослых людей со своим понятием о том, что правильно. Поступить так был их выбор, не Зирайны, - тут Люка поймала на себе благодарный взгляд принцессы, но тут же договорила, - и бросить собственных детей на произвол судьбы – тоже их выбор, с которым я и Айлирия вынуждены были посчитаться.
Зирайна тут же опустила виноватый взгляд. Она производила впечатление совестливого и доброго человека. С Айлой платьями поделилась…