Дом ведьмы. Большая уборка (СИ) - Волховец Вера. Страница 12

Неть. Мне выдали сюжет с вредным упырем, штрафами и эверестом работы. Нечестно!

— Вежливые ведьмочки знают о существовании слова “спасибо”, магесса ди Бухе, — изволил обратить на себя мое внимание анимаг.

Ну это ты зря, ушастый!

— Дайте взаймы на штраф! — радостно ощерилась я. Как бухгалтер со стажем я точно знала — не бывает такого момента, когда нельзя попросить у человека денег. Ну, разве что у него ногу отрубило.

А так — быстрее попросишь, больше шансов что дадут.

Анимаг склонил голову набок, таращась на меня своими светлыми голубоватыми глазами.

— Наглость — второе счастье, да, магесса? — усмехнулся он, подтягивая на руках шелковые белые перчатки.

— Почему магесса? — озадачилась я, не давая этой волшебной дискуссии угаснуть.

— Магический этикет, — невозмутимо пояснил мне сын почтенного кроличьего семейства, — любой маг, чьи магические способности по шкале Мерлина Мирдинского оцениваются на 50-75 условных магических единиц, именуется званием “магистр” или “магесса”, в зависимости от пола или собственного самоопределения.

Ничего не поняла.

— Не заморачивайтесь, магесса, — кроликоухий потянулся, — это вдалбливают в магических академиях. У вас сильный дар, я всего лишь отдаю ему должное.

О, боже, да неужели хоть что-то мне дали как полагается приличной попаданке?

— А с чего вы взяли, что сильный?

Сосед красноречиво качнул головой в сторону моего ожидающего приказов элементаля.

— Скажу вам честно, запасов магии местных ведьм-домохозяек хватит на голема, который максимум вашему до коленочки достанет. Так что… Наслаждайтесь, магесса. Кто бы вы ни были, откуда бы вы ни пришли, у вас большой потенциал.

И блокиратор магии на запястье.

В этот момент мне стало еще обиднее, что вот так обломилась моя магическая практика.

— Ну не кукситесь, магесса.

После этой реплики я во все глаза уставилась на парня, сидящего на моем заборе. Мне не мерещилось — со мной флиртовали. Бесстыже строили плутоватые глазки.

Ах так!

— Ну как можно, магистр! — томно вздохнула я, ненавязчиво выпячивая грудь. — У меня такое сложное положение… Колдовать я не могу, проклятие одолевает, а мой помощник сейчас совершенно не годится для помощи по хозяйству…

— Это да, — рассеянно кивнул анимаг, с видимым удовольствием изучая подставленные для его лицезрения рельефы, — скорее для штурма крепости.

Что, кстати, идея. Впарить бы еще этого голема кому. Только Триша вдумчиво допросить по поводу курса местных валют и о том, что тут как и по чем, и можно будет поискать желающих обзавестись личным стенобитным орудием. Например, пылкого влюбленного в принцессу рыцаря. Или местный вариант коллектора — почему нет? Долги выбивали везде и всегда. Смешно предполагать, что если меня занесло в волшебный мир — тут вдруг разом испарились нищета и проблемы. Сказки просто редко обращают на это внимание.

— А я хрупкая девушка, между прочим, первый день в чужом мире, — заканючила я, тем временем, снова подводя своего собеседника к мысли “дай денег, раз такой добренький”, — и помочь-то некому, и…

“Штраф платить нечем” — я договорить не успела.

— Нашли горе, тоже мне, — сосед повернулся к моему элементалю, стащил с руки перчатку, вытянул вперед кисть, согнул пальцы, что-то там пробормотал, и…

Одна большая фигура моего голема развалилась на три поменьше. Быстренько так. Без кругов и наговоров. Круто! Это в какой академии такому учат? Я уже хочу туда! Надеюсь, симпатичный ректор там есть в шоу-программе?

— Трансформация материи с выдерживанием закона сохранения общей её массы, — самодовольно усмехнулся этот дивный уникум, — ну вот, магесса ди Бухе, вам теперь будет полегче?

— Наверное, — вздохнула я задумчиво, прикидывая общую грузоподъемность големов.

Желание снова просить в долг в корне отпало — что уж там, я этого не любила, только в очень безвыходных положениях это делала.

А так ли безвыходно сейчас мое положение?

Занять мы всегда успеем. Десять дней впереди. Мусор есть кому выносить. А пока — можно порыться в этой помойке и поискать вторую сережку, а потом — и местного ювелира. Уж на штраф-то что-нибудь наскребу. Будем на это надеяться!

— Большое спасибо вам, магистр Кравиц, — прочувствованно поблагодарила я и широким шагом направилась обратно к дому, к земляной армии чистоты. Надеюсь, я верно поняла, что он тоже "магистр"? В любом случае, если нет — пусть ему будет лестно, что я так впечатлена его величием.

— Питер, — догнал меня на ходу голос анимага, — зовите меня просто Питером, Марьяна.

Ишь, ушастый какой! Даже имя мое услышал.

— Приятно познакомиться, — не оборачиваясь и не останавливаясь крикнула я. В конце концов, мой бардак меня ждал.

— В следующий раз я напрошусь на чай, Марьяна, — в ход у анимага пошли нешуточные угрозы.

Ну, что ж… Есть повод разгрести до конца хотя бы кухню!

— Пущу только со своей заваркой, Питер, — не удерживаюсь от колкости я, — моя пахнет сеном и приличных лю... анимагов я ею поить не буду.

— Кто вам сказал, что я приличный? — сосед рассмеялся и наконец сгинул, оставив меня в покое.

Големов в кухню я не пускаю.

Во-первых, не уверена, что их выдержат полы и кухонное крылечко, во-вторых — если в заваленной хламом кухне появятся еще и големы — развернуться мне будет совсем негде.

Пока — обойдусь своими руками, а там — посмотрим. Главное, что мусор теперь есть кому за меня выносить. Можно сказать, сразу три муже-заменителя!

Подборку журнала «Чаровница» — а в том кульке их оказалось без малого двадцать четыре штуки (подшивка за два года) я торжественно водрузила на подоконник. Полистаю вечером, когда найду, где буду спать.

Сначала я вытаскиваю из кухни крупный мусор — стулья, хромые табуретки, какое-то заковыристое подобие вытяжки, которое тихонько подвывало при переносе раненым привидением.

Мелкий — лоскутки, бумажки, осколки, деревяшки — вытаскиваю во двор маленькими порциями и засыпаю в ящики от кухонных шкафов. Их, кстати, обнаруживается гораздо больше необходимого, и все, что не подходили по цветам к кухонному гарнитуру, были безжалостно сосланы в роль мусорных ящиков, благо мелочевки хватало.

Обедали на ходу. Точнее — на улице. Вытащили туда многострадальный кусок сыра, откуда-то Триш принес небольшой кусок ветчины, глотнули еще по чашке чая из сена и снова ринулись в бой с мусором.

На кухне медленно светлело — куда медленнее, чем мне бы хотелось, потому что все-таки я была вынуждена шарить по карманам, открывать крышечки, прощупывать швы, простукивать донышки.

И все-таки, где бы я спрятала важный трофей, будь я безумной ведьмой? Вряд ли в духовке, да?

Ну, наверное!

Только духовка была не пуста, а напротив под завязку забита старыми, слежавшимися, пропахшими затхлостью тряпками.

Их я вытаскивала даже не руками (было брезгливо), а прихваченным в кухонном углу ухватом.

Тряпки вывалились комком, укоризненно взмахнув на меня рукавами.

Я же, растолкав, начала методично их перебирать — проверять карманы, обшлага, манжеты. Откручивать пуговицы приличного вида.

— А это зачем? — удивился Триш, заметив, что кучка пуговиц на столе потихоньку растет.

— После отнесем в какое-нибудь ателье и продадим задешево оптом, — спокойно откликнулась я, — у вас ведь тут есть те, кто шьют?

— Конечно, — торопливо закивал мой дворецкий, кажется — очень впечатленный моей практичностью.

Будешь тут практичной, когда денег на еду нет, а на меня еще и штраф повесили. И кто мне скажет, что леди не торгуют пуговицами, тому я расскажу, куда мы обычно таких просвященных в нашем двадцать первом немагическом веке посылаем.

Да и насколько я помню наши Мешки и Авито — там народ чем только не торговал на безрыбье-то. Что потрясающе — это еще и покупали!

Не были бы те же стулья, которые я уже приговорила к ссылке на помойку, насмерть убитыми и переломанными и ужасно неказистыми изначально — я бы еще и адрес местного антиквара у Триша спросила. Не исключено, что таковой имеется. Но торговать пока мне было нечем. Ну, кроме пуговиц.