Наследница огненных льдов (СИ) - Ванина Антонина. Страница 136

В этот момент словно солнце взорвалось в моей душе и наполнило всё вокруг теплом. Мортен Вистинг смотрел на меня так, будто нашёл смысл всей своей жизни – с теплотой, надеждой, заботой. А может, это всё мне просто показалось?

Неожиданно от поднялся с места и неспешно направился ко мне и Зоркий вслед за ним. И тут мой пёсик встал между нами, а Вистинг заявил:

– Ещё раз захочешь поплавать в байдарке с собакой, а не с опытным гребцом, пеняй на себя. Я тогда тебя из-под земли достану. Поняла?

Я поражённо захлопала глазами и машинально кивнула. Вистинга моя реакция удовлетворила, и он отошёл назад к упряжке.

Какой грубиян. А я уже подумала, что рада его видеть. Нет, совсем не рада, уж лучше идти к оси мира вместе с Тэйминэут, чем с ним.

А Вистинг тем временем обратил всё своё внимание на неё, и не обошлось без вопроса, кто она такая.

– Наш проводник, – тут же ответил Эспин, – Мы высадились как раз неподалёку от селения Тэйми. Там случилась геологическая катастрофа. В живых осталась только она. Не бросать же девушку одну в вымершем селении.

– Он взял меня в жёны, – не без гордости заявила Тэйминэут. – теперь он мой муж.

Эспин ужасно смутился, но не сказал ни слова, а вот Вистинг… Сначала на его губах заиграла лукавая улыбка, а вскоре он и вовсе разразился заливистым смехом:

– Крог, мои искренние поздравления. Прекрасная партия. Уверен, ваш отец будет безумно рад познакомиться с такой прелестной невесткой.

– Замолчите, Вистинг, – процедил сквозь зубы Эспин.

– На чём она вас поймала? – не унимался тот. – Дайте угадаю. На хворосте? – Эспин снова промолчал, а Вистинг обратил свой взор на Тэйминэут. – Ну что ж, здешним девушкам в сообразительности и хитрости не отказать.

– И ты не хитри, охотник, – одарила его ледяным взглядом Тэйминэут. – Говоришь, что искал моего мужа, а сам на его сестру смотришь как ворон на добычу.

Улыбка вмиг пропала с уст Вистинга, и он спросил:

– С чего ты решила, что я охотник?

– Я помню тебя, – величаво ответила она. – Очень давно ты приходил в дом моего отца. Ты принёс ему железный нож, а взамен забрал самого слабого щенка из выводка.

– Так ты дочь Аймонеке? Та самая девочка, что бегала за своими братьями и училась стрелять из лука?

– Я давно всему научилась и не зря. Братья мои провалились в Нижний мир, а отец ушёл к верхним людям. Я всё лето кормила и себя, и отца тем, что добыла на охоте. И мы не голодали.

Видя, что скепсис во взгляде Вистинга не испаряется, я решила встрять и сказала:

– Тэйминэут убила в горах барса. Я сама видела пятнистую шкуру в доме.

Всё, Вистинг явно заинтересовался, но его сомнения окончательно так и не развеялись. Тогда Тэйминэут приблизилась к своей нарте, смахнула слой снега со своих вещей и вытянула из тюка край серой шкуры. Надо же, она сняла её с полога и взяла с собой. Видно, дорог ей этот трофей.

Вистинг переменился в лице. Он приблизился к нарте, ощупал шкуру, долго молчал, о чём-то размышляя, и только потом сказал:

– Крог, можно пригласить для консультации вашего карманного эксперта?

Эспин пошёл навстречу, растормошил Брума в сумке и тот соблаговолил залезть на его ладонь в рукавице, чтобы Эспин опустил руку и высадил Брума на шкуру барса. Только хухморчик поставил ножку на мягкий мех, как его мордочка вмиг посуровела, а из глотки вылетело басовитое:

– Горный кошак, убийца хухморынмыл! Так тебе и надо, хвостатая тварь!

Он принялся топтать шкуру, даже попытался вырвать из неё ручками пару клоков, пока Эспин не затащил разбушевавшегося Брума обратно в нагрудную сумку.

– Дух очага гневается на меня? – поражено спросила его Тэйминэут, – Он недоволен, что я убила горную рысь?

– Нет, напротив, он очень этому рад. А если ты по дороге настреляешь два десятка песцов, он будет просто счастлив и станет славить твоё имя в веках.

Вистинг был удовлетворён свидетельством Брума, и всякие его сомнения касательно шкуры барса развеялись. Зато появились вопросы к Тэйминэут. С полчаса он расспрашивал её о горной кошке, встрече с ней. Кажется, он намеревался выменять у Тэйминэут шкуру, но та не спешила соглашаться.

Отдохнув, мы продолжили двигаться на запад. Теперь уже вчетвером. Упряжка разведывала нам путь. Я, Эспин и Вистинг плелись за ней.

– А вам повезло, Крог, – внезапно сказал он, – с такой женой в тундре вы голодным точно не останетесь.

– Неужели это не сарказм, а зависть? – в тон ему ехидничал Эспин. – Так может, заберёте Тэйми себе?

– Мне-то она зачем? Хотя, когда я был помоложе, довелось мне на пару недель стать двоеженцем. Правда, не здесь, а на Тюленьем острове. С тех пор больше не откликаюсь ни на чью просьбу занести хворост в дом.

– И как вы выпутались? – живо заинтересовался его откровением Эспин. – Здешними обрядами хотя бы предусмотрен развод?

– Разумеется.

– И что для этого нужно сделать?

– А зачем вам что-то делать, Крог? Такая эффектная девушка, да ещё умелица на все руки. Вы просто не цените своего счастья.

– Да перестаньте уже острить, – не выдержал Эспин. – Эта умелица без всякой жалости задушила собственными руками родного отца, потом выволокла его за шею из дома, сожгла на костре и зарезала двух собак. Да я её банально боюсь.

– И зря. Ничего криминального она не сделала. Наоборот, показала себя прилежной дочерью, соблюла ритуал и отправила отца к верхним людям. Даже двух собак для его сопровождения не пожалела, а ведь они бы ей сейчас больше пригодились.

– Даже ни слезинки по отцу не проронила.

– А о чём грустить? Поймите, Крог, северяне на жизнь и смерть привыкли смотреть иначе. Смерть для аборигенов всё равно, что избавление от страданий и пролог к беззаботной и счастливой жизни там, в Верхнем мире. Так что вашей Тэйми стоит только радоваться за отца, что ушёл в край изобилия и счастья первым. Это ей по своей тяжкой доле нужно слёзы лить. Ладно, ваша неугомонная кузина, но за что наивную аборигенку обрекаете на поход к оси мира?

– Она сама так решила.

– Вы же её муж, а она послушная жена. Как она может не разделить с вами все тягости бытия?

– Так скажите, как с ней развестись, и Тэйми будет свободна от похода.

– Не скажу, Крог. Побудьте для начала женатым мужчиной хотя бы месяц, может, потом передумаете разводиться. К тому же папеньку порадуете, когда приедете с вашей Тэйми в столицу.

Вистинг не сдержал смеха, а Эспин обиделся и со всех сил потащил нарточку вперёд нас.

Я бы хотела поднажать и догнать его, но полдня в дороге давали о себе знать. Да и Вистинг не собирался меня обгонять, а вместе с Зорким неустанно шёл рядом.

– Вы поступаете жестоко, – убедившись, что Эспин уже далеко, сказала я Вистингу. – Могли бы и открыть этот страшный секрет про развод.

– Что, неужели не оставила мыслей поделиться наследством с Густавом Крогом? Или псевдокузен внезапно стал дорог твоему сердцу?

– Он мне дорог как близкий родственник. Теперь по-настоящему близкий. А Тэйминэут ему не пара, и вы это прекрасно понимаете. Дядя Густав просто озвереет, когда узнает. Он же лишит Эспина наследства и выгонит его из семейной компании.

– Не преувеличивай. С каких пор островная отработка стала тождественна официальному браку по законам империи?

– Тэйминэут о наших законах ничего не знает. А мы о её. Когда Эспин покинет острова, он ведь не станет её забирать, она останется здесь и будет чувствовать себя обманутой. Тэйминэут будет страдать.

– Если и будет, то недолго. В этих краях физические и душевные муки долго терпеть не любят. Обычно предпочитают наложить на себя руки, ну или попросить кого-нибудь себя умертвить. Прямо как отец Тэйминэут.

Я пришла в ужас от его слов.

– Нельзя этого допустить! Немедленно скажите, как Эспину развестись с Тэйминэут, пока не стало слишком поздно.

Я даже остановилась и, кажется, вцепилась в посох Вистинга, чтобы и он остановился тоже. Я смотрела ему прямо в глаза, надеясь, что Вистинг дрогнет. И это, наконец произошло.