Мама для Его дочери (СИ) - Ладыгина Наталия. Страница 3

Черт, черт, черт!

Ну почему так? Почему он?! Снова…

Он в самом деле меня напугал. Я сойду с ума от страха, если проснусь и обнаружу себя полностью скрытой снегом.

— Выходи.

Я же могу пойти к нему в дом и пообщаться с его дочерью? Могу.

Тяжело вздыхаю, после чего тянусь к ботинкам, который не спеша надеваю. Черт, они такие холодные и мокрые…

Мирослав немного отходит от машины, когда я открываю дверь.

Смотря вдаль, где располагался его дом, я ужаснулась. Скоро по пояс наметет.

— Я могу тебя понести.

— Что? Нет! Не надо… — быстро переставляю ноги и преодолеваю несколько метров к дому. — А! — запинаюсь и всем пластом падаю в сугроб. А у меня еще пальто было не застегнуто. — Я… я в порядке.

Мирослав помогает мне встать и, как бы я ни пыталась этому противостоять, поднимает на руки.

— Поставь! — дрыгаю ногами.

— Да не дрыгайся ты! Я вижу, как ты сама. В одних тонких колготках. Поставлю на крыльце.

Сцепив челюсти, я засопела, но больше не пыталась помешать ему нести меня к дому.

Мы шли медленно. Снега много. Или же нарочно не спешил… Во всяком случае торопить его, было бы уже наглостью.

— Почему ты позвонила сестре, а не мужу?

Вот поэтому я и не хотела оставаться в его доме. Не хотела вопросов. Да и про него я ничего не хочу знать.

— Потому что… потому что сестре.

— Такой себе ответ. Поругались?

— Не твое дело. Если ты намерен допрашивать меня, то можешь бросить меня в снег прямо сейчас!

Была уверена, что не сделает этого. Но мне пришлось сблефовать, чтобы прекратить это.

Больше не было вопросов. Ничего не было. И так до самого крыльца. Дверь нам открыла Полина, едва мы поднялись. Она словно ждала нас.

— Ты вернулась! Ура!

Да она точно в школу уже пошла. Я просто уверена, что ей не меньше шести.

Теперь, глядя на девочку, я не могла думать ни о чем другом.

У него был ребенок, и он не сказал.

Глава 5. Объясни.

— Я же сказал, что верну твою подругу, — ответил ее отец.

Так это значит Полина доканала его по поводу моего возвращения. Стоило догадаться. Что ж, меня не волнуют его мотивы. Пусть так. Я не против пообщаться с девочкой. Не будь ее в доме, я бы не вышла из машины. Это факт.

Прохожу вперед, за порог. Дергаюсь. Тому причина ладони Мирослава на моих плечах.

— Помогу снять.

— Я… Ладно… — позволяю ему это сделать.

— У тебя красивое платье! — воскликнула Полина. — А у меня? — крутится в своем золото-красном, с пышной юбкой.

— Красивее еще не видела, — улыбаюсь девочке.

— Мне папа подарил. Мы сегодня его купили. В нем я буду встречать новый год!

И мне, похоже, придется здесь встречать этот новый год. По крайней мере это лучше, чем у меня в квартире или в заметенной машине.

У него что, нет девушки? Нет совсем никого? Он собрался встречать новый год только с дочерью?..

Я помню другого Мирослава, который жил полной жизнью. Вокруг него всегда вилось много очень красивых девушек. Я делала вид, что не ревновала, держалась холодной, но боже, чего же мне это стоило… Миллиарда нервных клеток. Но он, почему-то был со мной, рыжей девчонкой, которая никогда не была свободной в своем выборе. Я зависела от многого. Не могла жить жизнью, которой жил он. Мы не были хорошей парой.

— Давайте в гостиную, — предложил Мирослав.

— А можно я угощу Устину горячим шоколадом и праздничным леденцом?!

— Может, лучше ей чего-нибудь посущественнее предложим. Она с дороги.

— Нет, спасибо. Я не голодна… — снимаю мокрые ботинки.

— Иди за шоколадом, Полин. Я пока провожу твою подругу в гостиную.

— Ага! — девочка убегает.

Коротко смотрю на Мирослава и начинаю медленно двигаться в сторону гостиной.

— Что стоишь, садись.

Я сажусь на место, на которое он ранее меня усаживал. Сам опять же присел напротив.

Здесь тепло. Я просохну хотя бы. Буду надеяться, что Дашка не подведет и будет здесь уже пару часов. Если, конечно, эта ужасная погода ей не помешает. За окном, хоть глаза выколи, и метет безбожно.

— Дать тебе еще позвонить? — предлагает Мирослав, вальяжно закинув ногу на ногу.

— Нет, пока не нужно. Если долго ее не будет, то тогда…

— А я не о твоей сестре. Я о муже. Не хочешь позвонить ему и сообщить, где ты?

Что он сейчас делает, а?..

— Какое тебе до этого дело, Мирослав? — сужаю глаза. — Я же не спрашиваю, почему ты лгал мне!

Я сорвалась. Устала быть виноватой.

— В чем?

— Сколько Полине лет?

— Шесть.

— Женщина, которая является ее матерью, явно уже родила ее или уже была беременна на тот момент, когда мы с тобой… ты понял, — отвела взгляд в сторону.

— Я узнал о Полине тогда, когда ты уже… попрощалась со мной.

А… Вон оно как.

— Ясно, — закусила нижнюю губу до боли. Меня на такие эмоции пробило, что меня непроизвольно задергало.

— Теперь ты ответь. Когда вышла замуж?

Амурский в своем репертуаре. В этом он весь. Он всегда ждет в ответ. Ничего не дает просто так. Таким методом он намногое меня раскрутил. И даже сейчас, пригласив меня в свой дом, он явно чего-то ждет взамен.

— Два года назад.

— Мм… и каково в браке?

— Как и у всех.

— Не знаю… Я не был в браке ни с кем.

— Один растишь Полину?

— Есть няньки, сиделки… Но ты не уходи от ответа. Кто он? Чем занимается?

— Какая… тебе разница? — выдыхаю нервно и ударяю ладонями по обивке дивана. — Он обычный. Программист. Самый обычный парень.

— Молодой?

— На три года старше меня. Еще вопросы будут?

— Мне просто интересно, как ты жила все эти годы. Что видела, чем занималась…

Мирослав сбавил обороты. Говорил спокойно, несмотря на мою нервозность, и даже смотрел иначе.

— Ничего особенного. Я закончила учебу, которую мне навязали мои родители, а потом вышла замуж.

— Счастлива в браке?

— Очень.

Величайшая ложь на земле. Мой брак был хорош первые полгода. Даже не был отличным. А последние полгода — это превратилось в пытку. Но Мирославу не нужно об этом знать.

— Тогда почему ты в новогоднюю ночь оказалась в такой ситуации? Куда ты ехала? Готов спорить, что ты в городе живешь.

— Я… я просто ехала, Мирослав. Просто ехала…

На ум не пришло сказки, которую я могла бы ему скормить. Я просто ответила, как ответила…

— А вот и я! — Полина вернулась к нам. Приближалась с большой кружкой горячего шоколада. — Это тебе!

— Спасибо, моя хорошая! Как много…

— Ты замерзла. Выпей!

— Спасибо тебе. Ты мне, кажется, хотела свои рисунки показать.

— Да-да-да! Сейчас! Я наверх сбегаю! Только не уходи никуда!

Я улыбаюсь, глядя на то, как девочка в припрыжку убегает.

— Надеюсь, ты не против…

— Что, не против?

— Моего общения с твоей дочкой.

— Почему я должен быть против? Ты ей нравишься. Мне, когда-то, тоже нравилась, — акцент упал на последнее предложение. — Ты… почти не изменилась, Устина.

Раньше он называл меня по-другому. Теперь слыша из его уст мое полное имя, я чувствую себя взрослой.

— Разве?

— Мордашка уже не такая детская. Волосы стали длиннее.

— Ты тоже… изменился.

— Постарел?

— Все мы не молодеем… Но нет, ты не постарел.

— И все же, — Мирослав убирает ногу с ноги и немного подается вперед, сложив руки на колени. — Почему ты это сделала? — в его глазах загорелся нехороший огонь. Тот самый, с которым он меня встретил в своем доме.

— Уже неважно.

— Важно. Я хочу знать. Имею право.

— Это ничего не изменит.

— Ясное дело, что не изменит. Я просто хочу знать, почему ты так поступила. Дело было в твоих родителях?

— Нет… Отец, конечно, хотел меня прибить, когда узнал, что я спуталась с кем-то старше себя на десять лет, но не в этом была причина. И я тебе уже сказала… Это была не любовь. Мимолетное увлечение. Обсуждать нечего, Мирослав, — уткнулась в чашку с горячим шоколадом и сделала глоток.