Близняшки от босса. Сердце пополам (СИ) - Лесневская Вероника. Страница 13

Откашливаюсь, чтобы подавить облегченный смешок. И откидываюсь на спинку кресла расслабленно.

— Теперь ясно, почему вы помощницу так быстро выбрали. Знали, что все равно и дня не продержится, — хихикаю, успокоившись.

Ловлю на себе теплый взгляд босса. И куртку расстегиваю, потому что жарко в салоне становится.

— Ничего подобного. Ты мне понравилась как человек. Зачем мне «смотреть всех», если я определился? Глупая трата времени, а я свое время ценю, — Вадим поглядывает на часы, видимо, о дочери вспомнив, и прибавляет газ. — Кстати, за честность тебе плюс один «к уровню», — хохочет он. — Снежана, за все время, что я управлял холдингом, у меня не было ассистента. Не нуждался как-то. Но после рождения дочери многое изменилось, — неожиданно босса пробивает на откровения, поэтому я сижу тихо, как мышка. — Знаешь, приоритеты теперь иначе расставляю. И порой не могу уследить за всем в офисе. Роман тоже не справляется. Поэтому мне нужен кто-то для подстраховки. Будешь моими глазами, ушами и здравым смыслом, Снежана, — ухмыляется.

— Всего-то! — фыркаю в ответ. — Я справлюсь, — обещаю серьезно. — Правда, у меня у самой дочь такого же возраста, как и у вас…

— Черт. Все-таки мы обречены, — подтрунивает Шторм и поворачивает резко, а я на всякий случай пристегиваюсь. — Если еще трястись перестанешь, то цены тебе не будет, — косится на меня, и я выпрямляюсь. — Адрес матери скажешь? — одну руку оставляет на руле, а вторую — протягивает к навигатору.

Диктую, на этот раз без ошибок, жду, пока Вадим выберет нужный пункт. Но он отвлекается на трель входящего звонка, что раздается на весь салон. Включает громкую связь, чтобы руки не занимать: он и так несколько задач на полном ходу выполняет.

— Привет, зай, — доносится из динамика женский голос. Приторный и визгливый. Хочется прикрыть уши, но я лишь зубы стискиваю. Боковым зрением замечаю, как морщится босс.

— Да, Лена, — отвечает Вадим прохладно и на меня косится.

Отворачиваюсь к окну, затихаю и принимаю равнодушный вид. Не хочу мешать разговору.

— За-ай, а мы тут… — игриво распевается… его жена? Скорее всего.

— Ближе к делу, я не один в машине, — зачем-то уточняет Шторм.

— Едешь уже? Вот поэтому я и звоню… — щебечет она.

Тараторит что-то дальше, но я не слушаю ее. Все внезапно перестает существовать. Странный босс, уютный салон его автомобиля, ливень за окнами, звонок чересчур громкой дамы…

Нет больше ни-че-го!

Есть только тоненький визг на фоне, который для меня выходит на первый план. Затмевает все остальное, стирая и устраняя ненужное. Проникает в душу, заполняет ее собой и рвет на части. Жестко, больно, беспощадно.

Есть только… детский крик. Жалобный, немного требовательный и такой… живой.

Всего лишь писк чужого ребенка, который не должен меня трогать.

Тогда почему я рассыпаюсь на атомы, не в силах собраться вновь?

Прижимаю руку к груди, пытаясь унять взбесившееся сердце. Приоткрываю губы, чтобы сделать вдох, но легкие парализует. И утыкаюсь лбом в холодное стекло.

Есть. Только. Плач дитя.

Зовущий.

Важный.

Знакомый.

И именно он, словно машина времени, отбрасывает меня в тот роковой день, когда я потеряла часть себя…

Глава 9

Год назад

Снежана

— Так, схватка! Тужься! — приказывает акушерка.

Несмотря на то, что тело пронзает импульсами и выкручивает, я слушаюсь. Стараюсь делать все, что мне говорят. Правда, боль туманит разум. И тогда на помощь приходит четкий, строгий голос.

- Еще!

Я на грани потери сознания, но выполняю все в точности. Ради моих малышек. Спазм прокручивает внутренности, как через мясорубку, и отпускает…

- Дыши! — спокойнее. — Отдыхай, девочка.

Всего пару минут. Запрокидываю голову. Хватаю рукой воздух рядом с собой.

- Анто-он? — жалобно стону в перерыве между потугами.

- Твой муж отказался присутствовать на родах, — сообщает акушерка, заботливо стирая пот с моего лица.

Позволяю себе выпустить слезы.

Хнычу, потому что Антон оставил меня одну гореть в аду. Он не позволил прийти моей матери. Уверял, что сам будет рядом.

И бросил.

Я слишком слаба, и муж знает это. Я безумно нуждаюсь в поддержке. Особенно сейчас.

— Ничего, девочка, все хорошо будет, — нашептывает акушерка ласково. — Оно и к лучшему. Знаешь, какие мужики впечатлительные. Испугается — потом год к тебе не подойдет, — хохочет она, пытаясь приободрить. Но у нее не получается.

- Антоша, — сиплю, как обиженная маленькая девочка, и кусаю губы, слизывая соль от слез.

Теперь не только страшно и больно, но и… одиноко.

Стоп!

Соберись, жалкая Снежана! У тебя двое детей! Которых еще надо родить!

- Тужься! — прорывается в мой мозг. И опять заводит тот же механизм.

Вот только я не робот. И мне. Безумно. Больно!

- А-а-а! — до хрипоты.

Вдох. И снова.

Минуты сливаются в часы.

Я теряю связь с реальностью. Перестаю понимать, что происходит.

Есть только дикая боль. Мои истошные вопли. Голоса врачей.

И, наконец, первый крик моего ребенка. А потом — едва уловимый запах. Родной, любимый. Прижимаюсь губами к влажному лобику. Сквозь пелену слез пытаюсь разглядеть черты лица, крохотного, кукольного. Но малышку забирают.

- Давай еще! Сейчас! Тужься!

На этот раз все происходит легче и быстрее. Но все же я успеваю коротко помолиться. Попросить здоровья моим девочкам. И счастья. А еще добавляю мысленно, что последнее им обеспечат любящие родители. Клятву приношу.

- Больно-о-о. А-а-а!

Финальный крик — и вслушиваюсь, тяжело дыша. Проходит не более пары секунд, которые кажутся мне вечностью, прежде чем доносится писк второй дочки.

Все в порядке! В порядке!

Обессиленно падаю назад, слегка ударяясь затылком. Но мне все равно.

Плевать на то, что делают дальше с моим безвольным, сгорающим в агонии телом. Не реагирую на перешептывания медперсонала. И отдельные слова должны бы насторожить меня. Однако я нахожусь в прострации.

- Кровотечение… Капельница…

Голоса отдаляются. Как и крик второй малышки.

Я отключаюсь, но с улыбкой на лице. Не важно, что будет со мной. Главное я сделала.

Обе мои дочери появились на свет…

Несколько часов спустя

Медленно открываю глаза и жмурюсь от яркого света, что отражается с потолка. Ворочаюсь, чуть приподнимаю ресницы. Замечаю капельницу, трубка которой тянется к сгибу локтя. Стараясь не двигать рукой, продолжаю искать взглядом детей.

- Очнулись? — появляется в дверях акушерка. Не та, которая была со мной при родах. Другая. Незнакомая. — Отошли? — пожимаю плечами. — Голова болит?

- Да, давит жутко, — жалуюсь.

Мгновенно забываю о любом дискомфорте, когда в палату ввозят прозрачный короб. Устремляю взгляд на розовый сверток внутри, узнаю пледик — один из тех, которые я покупала для моих детей. Вижу, как малышка копошится в одеялах, попискивает.

Терпеливо жду, когда мне принесут вторую дочь. Покажут обеих, будут меня учить к груди их прикладывать.

Но акушерка мнется на месте, потом выходит — и возвращается с Антоном. Недоуменно свожу брови. Хмурюсь, когда муж приближается и за руку меня берет. Молча.

- А где моя вторая малышка? — с опаской уточняю я и тут же начинаю строить предположения. — В кувез ее пришлось поместить, наверное? Но все ведь нормально с ней будет? Когда мне можно к ней сходить?

Я много читала перед родами. Знаю, что двойни часто рождаются маловесными, да и мои булочки на УЗИ показывали чуть больше двух килограмм. Их теперь придется выхаживать, поддерживать температуру тела…