Заставь богов смеяться (СИ) - Власова Ксения. Страница 18
Эмили давно перебралась на кровать, теперь они сидели лицом друг к другу. Ее гость облокотился спиной к стене, свесив одну ногу и оставив лежать на постели другую. Эмили, скрестив ноги по-турецки, сидела вплотную к нему. Сжимая в правой ладони дешевый стакан с дорогим напитком, она инстинктивно положила вторую руку на коленку Артура и снова повторила свой вопрос.
Ее друг детства лишь горько улыбнулся в ответ и продолжил медленно покачивать свой бокал, который он, в отличие от нее, не сжимал, а спокойно держал в руке, всматриваясь в темно-янтарную жидкость, бьющуюся о прозрачные грани спешно и неравномерно порубленного льда — форм для замораживания кубиков льда у Эмили никогда не водилось.
— Выхода нет. Я сам во всем виноват.
От его слов по спине скользнула ледяная змея паники и страха.
— Нет! Ты был молод и глуп, нельзя обвинять тебя в том, что ты связался с плохой компанией сразу после детского дома… — она сама не ожидала от себя такого рьяного возмущения, сказывался и выпитый алкоголь — ром приятно горячил кровь, оседая легкой дымкой в голове.
— Не просто с плохой компанией, Эмили, — Артур сделал паузу перед ее именем и затем произнес его мягко, как будто лаская ее голосом, от чего она замерла, боясь пошевелиться. — Я связался с преступниками. И теперь они меня не отпустят…
— Полиция?
— Смерть от рук преступников или пожизненное заключение от властей? Сомнительный выбор…
Эмили замолчала. История, рассказанная Артуром, была неоригинальна — молодому парню захотелось денег и свободы, и когда ему предложили подработку, не очень чистоплотную, но все же на грани с законом, он, недолго думая, согласился. А потом на еще одну, более опасную и менее законную… Как попадают в сети криминала Эмили знала и подумала, что, возможно, и ее бы ждала похожая судьба, не подвернись ей счастливая возможность встать по другую сторону этого барьера — стать агентом. Артуру повезло меньше. Когда он очнулся, то уже прочно сидел на крючке, и отпускать его никто не собирался. Тем не менее, он сорвался, вернее просто сбежал. Искали его долго и упорно и нашли даже на Кубе. К счастью, Артур вовремя унес оттуда ноги.
— Ты теперь будешь всю жизнь прятаться? — мрачно спросила Эмили.
— Да. Не думаю, что мне придется долго терпеть такого рода неудобства. — Он заметил ее взгляд и пояснил: — Меня скоро найдут, Эмили. И убьют.
— Не смей так говорить!
Артур приподнялся и коснулся ее руки:
— Я пришел попрощаться с тобой…
— Ты говоришь так, словно смирился! — Эмили ничего не могла поделать со слезами, застилавшими глаза. — Нельзя сдаваться! Не бывает безнадежных ситуаций.
— Ты всегда была упряма… Я еле сумел отговорить тебя от побега в день нашего знакомства, — на губах Артура мелькнула легкая улыбка. — Упрямая, смелая, особенная…
Эмили застыла, вторя про себя последнее слово и опасаясь, что ослышалась. По телу прошла дрожь, когда он притянул ее к себе и поцеловал— неуверенно, словно ступал по тонкому льду и опасался уйти под воду. Эмили ответила сразу, жадно водя руками по спине и груди Артура, завоевывая себе то, о чем мечтала с детства.
В ту ночь Эмили убедилась, что мечта может стать реальностью, только грезы, обретающие жизнь, больно режут неровными, необработанными гранями своих мечтателей, сдирая кожу до крови и оставляя в душе незаживающие раны.
***
Эмили подняла глаза на электронный будильник, стоящий на прикроватной тумбочке. Равнодушно отбрасывая на пляшущие по стене тени холодный синий свет, он меланхолично отсчитывал оставшиеся минуты до утра и… часы до конца жизни Артура.
«Сколько он сможет так бегать? Вдруг это утро станет последним в его жизни?»
Несколько минут Эмили лежала очень тихо, обдумывая пришедшую в голову мысль. Затем приподнялась на локтях и радостно затормошила возлюбленного.
— Артур, я знаю, как тебе помочь!
Тот проснулся моментально и выжидающе посмотрел на нее.
— Каким бы могущественным не был этот твой преступник, но и на него можно найти управу. А что в наше время дает власть? — выдержав паузу, Эмили пояснила. — Информация. И именно она и хранится в архивах Федерального Ведомства, к которым я могу пробраться.
— Эмили, ты — моя спасительница! — с этими словами Артур притянул ее к себе и запечатлел целомудренный поцелуй на ее лбу.
***
Эмили немного покривила душой, говоря, что имеет доступ к архивам Ведомства. Будучи обычным кадетом, пусть даже одним из лучших на их курсе, она не могла получить разрешение на просмотр сведений подобной степени секретности. Но Эмили знала, кто обладает необходимым допуском — преподаватели.
Профессора Арнольда Хоупа она подкараулила в холле университета Ведомства — шумном месте, где внимание рассредоточивалось поневоле. Мужчина шел по длинному коридору, автоматически лавируя в толпе кадетов, спешащих в столовую на время перерыва. Профессор и доктор наук по психологии, казалось, был полностью поглощён невеселыми мыслями. Прижимая к груди папку с документами, он в другой руке держал пальто.
«Удачно», — подумала Эмили, и, неожиданно вынырнув из-за угла, с размаху налетела на Хоупа.
От столкновения профессор выронил папку с документами на пол, туда же приземлилось пальто. Сам профессор едва устоял на ногах — Эмили немного переборщила с силой удара, действуя наверняка.
— Профессор, простите меня! — она изобразила смущение и неловко кинулась подбирать разбросанные на полу листы.
— Ну что Вы, что Вы, Бриг, — сконфуженно ответил Хоуп, поспешно приседая на корточки рядом с ней. — Я сам виноват, ничего не вижу перед собой…
Эмили мысленно согласилась. Ее выбор не случайно пал на Арнольда Хоупа — профессор славился своей рассеянностью. Впрочем, своими трудами по психологии он славился не меньше, так что понятно, что не включить его в состав преподавателей Ведомства было бы преступлением. К слову о преступлениях…
В детском доме Эмили научилась нескольким полезным, но противозаконным трюкам: заводить машину без ключа, вскрывать замки с помощью отмычки и… незаметно стаскивать вещи под носом у «жертвы». Пожалуй, карманники Нью-Йорка многое потеряли в лице Эмили, когда та решила стать агентом.
Возвращая быстро собранные документы Хоупу, Эмили накинула ему на руку поднятое пальто и, задержав на мгновение свою ладонь на запястье мужчины, немного колеблясь, призналась:
— Я хотела с Вами поговорить, профессор.
Тот несколько удивился, но руки не отнял, видимо, принимая ее жест за волнение. Спустя секунду Эмили и сама отпустила Хоупа и, как будто смущенно, спрятала ладони в задние карманы джинсов. Отклонившись назад, она покачнулась с носок на пятки на полусогнутых ногах, разыгрывая легкое колебание.
— Конечно, Бриг. Вы можете задавать любые вопросы. Это связано с завтрашним экзаменом и последующим распределением?
Эмили мысленно вздохнула. Она уже решила, что не будет участвовать ни в экзамене, ни в распределении.
«Я сбегу с Артуром, как только раздобуду все необходимые сведения».
— Да. Видите ли… Я не уверена, что мне хватит баллов, — Эмили сделала паузу. Для отвода глаз надо было проговорить с Хоупом еще несколько минут. Но о чем? Решение пришло мгновенно. — Знаете, я с самого детства мечтаю стать…
— Прогнозистом? — с улыбкой закончил профессор и понимающе сверкнул глазами за толстыми стеклами очков.
На секунду она растерялась.
— Да, но как Вы…
— Догадался? — снова продолжил за нее профессор. — По психотипу человека можно многое сказать. Ваш, Бриг, я изучил с особой тщательностью.
Ладони вспотели, и сердце в страхе ухнуло вниз — неужели ее раскрыли?
— Что Вы имеете в виду?
— Вы лучший кадет на этом курсе, — спокойно пояснил Хоуп. — У Вас самые высокие показатели, и после распределения Вы, Бриг, вполне можете рассчитывать на начальную должность в отделе Прогнозистов.
Эмили судорожно вздохнула. Попасть в отдел Прогнозистов в должности стажера — недостижимая мечта всех кадетов да и многих состоявшихся агентов, если начистоту. Прогнозисты не занимались непосредственной корректировкой прошлого, то есть полевыми операциями. Они руководили более ответственным делом — расчетом и прогнозом будущего с учетом колебаний в прошлом. В частности, именно они составляли списки заданий для «зачисток» определенных точек от магических колебаний с целью покачнуть сторону весов в нужную для человечества сторону.