Заставь богов смеяться (СИ) - Власова Ксения. Страница 37
Разжав стиснутые пальцы, Эмили отпустила шею отключившегося противника и, тяжело дыша, встала на ноги. Сглотнула и, убедившись, что во рту нет привкуса крови, она тряхнула волосами, распуская их, а затем снова забрала наверх. Хитон пришлось придержать рукой, чтобы он не сполз вниз. Последним своим рывком воин попал кинжалом в брошь, скрепляющую на плечах края хитона, и повредил крепление. Брошь пришла в негодность, и теперь незафиксированная ткань, то и дело норовила оголить не только плечо, но и грудь. Эмили чертыхнулась.
— Не самая большая плата за одержанную победу, верно?
Эмили вздрогнула и резко обернулась, готовая снова вступить в схватку. Единственное, о чем она жалела, так это о том, что не успела вытащить кинжал из-под тела поверженного врага.
— Я гораздо более безобидна, чем мои слуги, — мягко проговорила стоящая напротив нее Ариадна.
Эмили расслабилась, но ненадолго. Обманчивая невинность этой девушки, почти девочки, внушала больше опасений, чем грозный вид напавших на нее ранее воинов.
— Позволь усомниться в этом, — спокойно проговорила Эмили.
В ответ она получила широкую и солнечную улыбку, от которой действительно стыла кровь в жилах.
— А ты умнее, чем кажешься. Любопытно…
— Ты опаснее, чем выглядишь. Это тоже интересно.
С минуту Эмили молча стояла, в то время как Ариадна, словно ядовитая змея, медленно кружила вокруг нее, всматриваясь в ее лицо, будто ища в нем что-то.
«Сумасшедшая. Такая же, как и ее отец. С ней нельзя будет договориться…»
— Почему твои слуги напали на меня? — Эмили первой прервала затянувшуюся паузу.
— Потому что я им приказала, — промурлыкала Ариадна. — Мне было скучно. А тебе не следовало идти за мной.
«Нет, даже хуже, чем ее отец…»
— Сомнительное развлечение.
— Других здесь все равно нет, — пожала плечами дочь критского царя, а затем, помолчав, добавила: — Жаль, что ты завтра умрешь. С тобой могло бы быть весело.
— Я не собираюсь умирать, — отрезала Эмили. Невероятным усилием воли она взяла себя в руки и скинула дурманящий разум взгляд Ариадны, от которого в голове рождался странный туман, путающий мысли и мешающий сосредоточиться на чем-то кроме холодных глаз их обладательницы.
«А не прирожденный ли гипнотизер милая девочка Ариадна?», — настороженно подумала Эмили, на всякий случай стараясь не смотреть своей собеседнице в глаза.
— Твои умения — весьма впечатляющие, к слову — не помогут тебе в Лабиринте. Ты не представляешь, во что ввязалась.
— Даже если нас таких несколько? — выпалила Эмили прежде, чем успела подумать, но, как оказалось, сделала верный ход.
Ариадна призадумалась, но затем покачала головой:
— Неплохая попытка. Но все равно не сработает.
Эмили с удивлением наблюдала за реакцией Ариадны, просчитывая все возможные рычаги давления и слабые места девушки. Проблема была в том, что у сумасшедших людей, как правило, нет ни того, ни другого. Но даже если таковые находятся, то доверять душевнобольным — это просто идиотизм чистой воды.
— Ты думаешь, что я сумасшедшая, — усмехнулась вдруг Ариадна.
— Ты кажешься мне странной, — осторожно ответила она.
— Я и не могла стать другой, ведь я — дочь Миноса. Его младшая дочь…
Что-то проскользнувшее в последней фразе заставило Эмили подобраться. Мысли, надсадно скрипя, словно гайки в большом механизме, с бешеной скоростью закрутились в ее голове.
«Младшая дочь… Что это значит? Как это можно использовать? Младшая дочь…».
Ариадна сделала пару прогулочных шагов по мрачному, грязному закутку в коридоре, словно это был цветущий по весне сад, и хитро улыбнулась.
— Но я умнее отца. Я умею скрывать свои порывы.
— Почему же не скрываешь передо мной? — на автомате спросила Эмили, продолжая судорожно искать в уколовшей ее фразе необходимую деталь, чтобы сложить паззл.
— А зачем? Ты завтра умрешь. Сначала я хотела попросить отца тебя оставить, но теперь думаю, что это будет слишком опасно. Я люблю риск, но только если он оправдан.
«Я умнее отца»
«Люблю риск, только если он оправдан»
«Младшая дочь…»
Обрывки фраз закрутились, как детская карусель с лошадками, догадки, словно игрушечные скакуны уходили то вверх, то вниз, вызывая мельтешения перед глазами, и неожиданно все остановилось. Что-то щелкнуло в голове; паззл сложился. Она нашла больное место и рычаг воздействия в одном лице. Причем, рычаг настолько эффективен, что подействует даже на сумасшедшую. В конце концов, именно он и стал первопричиной помешательства молодой царевны.
— Да, ты действительна умна. Жаль, что ты навсегда останешься в тени своего отца и никогда не сможешь править своим царством.
Ариадна вздрогнула, как от удара, а затем обхватила себя руками, словно защищаясь.
Эмили, заметив первый успех, осторожно продолжила, словно идя по обрыву и боясь сорваться вниз, тщательно подбирая слова и внимательно отслеживая малейшую реакцию на них:
— Даже, если у твоего отца не родится наследник, что, конечно, маловероятно, ведь Пасифая не первая и не последняя его жена, то Крит достанется Федре, как первенцу. Подумать только, Федра и царица…
— Замолчи! — рявкнула Ариадна и затравленно оглянулась по сторонам. — Этому не бывать!
— Возможно, что и не бывать, — покладисто согласилась Эмили. Выждав минутку, чтобы Ариадна успокоилась и перестала задыхаться от ярости, она продолжила: — Кто знает, как сложится судьба Крита? Минос все больше впадает в безумие, он уже Минотавра называет своим сыном. С Миноса станется провозгласить монстра следующим царем Крита!
— Заткнись!
Ариадна зажала уши ладонями и зажмурила глаза, сейчас больше всего она была похожа на маленького ребенка. Эмили стало жаль ее, но ненадолго: на жалость у нее просто не было времени и сил.
Продолжая молчать, Эмили ждала ответного хода, чувствуя, что поспешностью здесь можно лишь все испортить.
— Ты думаешь, я всего этого не знаю? — очень тихо, словно жалея о недавнем крике, проговорила Ариадна, и в ее голосе прорезались интонации несчастной, обиженной девочки. — Но у меня есть время, чтобы подготовиться к любому варианту событий. Существует столько ядов… — она неожиданно оборвала себя и подозрительно оглянулась по сторонам.
«Да, место для беседы мы выбрали неподходящее», — мысленно согласилась с ней Эмили.
— В общем, — едва слышно закончила девушка, — я стану царицей Крита чего бы мне это ни стоило!
— Есть другой путь, — тоже негромко произнесла Эмили и, поймав заинтересованный и настороженный взгляд Ариадны, продолжила: — Тесей — будущий царь Афин. И он пока что не женат…
Ариадна презрительно фыркнула:
— Тесей завтра погибнет.
— Ты уверена? — мягко переспросила Эмили. — Ты видела, что я могу, но не знаешь, на что способны мои друзья.
Ариадна задумчиво накрутила на палец одну из кудряшек, что обрамляли ее лицо. Облизала губы и посмотрела куда-то в сторону, словно тщательно взвешивая свое решение.
— И все же риск велик. Впрочем… я кое-что расскажу, то, что пригодится вам.
Эмили с готовностью подалась вперед, но Ариадна сама подошла почти вплотную и жарким шепотом проговорила:
— Мой отец считает Минотавра своим сыном небезосновательно. У него есть одна вещь, которая позволяет управлять этим монстром. И она, без сомнений, очень пригодилась бы вам…
— Где она хранится? — охрипшим голосом спросила Эмили.
— На шее у моего отца. Он никогда не расстается с ней. Но я бы могла выкрасть ее… что почти наверняка ознаменовала бы вашу победу.
— И ты сделаешь это?
— Мне нужны гарантии, — деловито, очень по-взрослому ответила Ариадна. — Сам лабиринт не так легко пройти, в нем можно сгинуть без всякой помощи Минотавра. Пройти его можно только с помощью карты Дедала. Но он постоянно совершенствует лабиринт и вносит в него изменения, поэтому даже отец не заходит внутрь без сопровождения этого сумасшедшего изобретателя. Уговорите Дедала вам помочь и принесете мне карту — я выкраду талисман у отца так, что он не хватится его раньше времени.