Брак по драконьему обычаю, или с Новым Гадом, наследница! (СИ) - Вельская Мария. Страница 8

Почти добрались до того подоконника, где виднелось раскрытое окошко (подоконники были разделены такими маленькими «пустотами», что казались почти сплошной линией, идти было нестрашно, если не смотреть вниз). Так вот тянусь я пошире открыть створку, надеясь разжиться хоть какой-то адекватной одеждой подходящего размера, как сбоку раздается оживленное:

— Псст, стой, там Химера ещё не ушла! Если увидит — вылетишь со свистом!

Надо ли говорить, я чуть не вылетела, вернее, не улетела, в этот же самый момент? Только вниз, а не из академии!

Оборачиваюсь — никого нет. Пытаюсь вглядеться в пустоту, надеясь, что это был не глюк, и тут раздается недовольное:

— Ну что за девчонки пошли, а? На нас смотри, прямо на нас! И взгляд расфокусируй, вас что, совсем не учили видеть сквозь простейшие артефакты? Чем вы там занимались на первом курсе? Таких неучей только в штрафники…

Уж не знаю, помогло ли то, что таращилась изо всех сил в пустоту, или просто мне, наконец, позволили увидеть, но едва заметная голубая дымка расступилась — и передо мной предстали два парня. Один точно человек — рыжий, как огонь, с задорными веснушками, лукавыми зеленющими глазами и плутовской ухмылкой. А второй… даже не знаю, к какой расе его причислить. Вроде бы выглядит как человек, только на висках виднеются чешуйки, а зрачки в глазах — кстати, насыщенного, невероятно светло-голубого оттенка — вертикальные.

Первый смотрел на меня с интересом и доброй насмешкой, второй — с легким пренебрежением.

— Она любовница одного из мастеров, разве не понятно? Наверное, не хотела, чтобы засекли, ясно ведь, что все равно на ней не женятся. К тому же за такие игрища на территории Академии и мастеру может сильно влететь, вплоть до частичной блокировки силы, — протянул голубоглазый с легкими шипением в голосе, от которого по коже мурашки пробежали.

— Ну и дела, — усмехнулся рыжий, — тогда тем более к Химере не суйся! Помочь тебе спуститься-то? До наших казарм проводить?

Вот же драный изменчивый, и что делать? Как объяснить-то все?

Не знаю, почему я в итоге не стала врать. Может быть, что-то толкнуло изнутри, а, может, просто поняла, что ничего внятного и заслуживающего доверия придумать не успею.

— Ребят, — выдохнула, чувствуя, что сейчас из меня будет очень симпатичная сосулька — на улице-то холод, на дворе снег вон лежит, — я, кажется, не в своем мире, да? Попала сюда меньше суток назад, ничегошеньки не понимаю! Заперли меня в какой-то комнате, а я домой хочу! — Хлюпнуть носом вышло ну очень достоверно — потому что правду же говорю!

Оба адепта — а, кажется, это были именно они, тут же посерьезнели.

— Надо, наверное, к ректору, — неуверенно предложил рыжий, — у нас ведь таких, — выделил он слово голосом, — не бывает. Не должны они сюда попадать, только в Каэрта.

У меня аж сердце зашлось. Никакого ректора, я этого не переживу! К счастью, второй адепт был со мной согласен.

— Нет, с ума сошел что ли? Сколько у Лорда Айто сейчас работы, не подумал? Давай к нам! Там уже подумаем, что делать. И… — от его пальцев отделилась светлая дымка и укутала меня. Тут же стало теплее, — вот так, согревающие чары. Люди быстро мерзнут. Я Шайесс, мой друг — Маррот.

— Эстер, — гордо кивнула, представив, насколько потешно мы сейчас смотримся.

Только стоять было уже откровенно страшновато.

— А ты молодец, — Шайесс окинул меня задумчивым взглядом, — не трясешься от страха, не кричишь… идем тогда. Раздобудем тебе одежду, накормимс-с и поговоримс-с, — мне показалось, или у него меж зубов мелькнул раздвоенный язык?

— А как… — голос предательски охрип, — как спускаться-то будем?

— А вот так, — с этими словами потенциальный самоубийца резко подался вперёд, обхватил меня за талию и как сиганет вниз!

Думаете, я орала? Нет, у меня от ужаса аж голос отнялся! Только колотила смеющегося парня кулачками по плечам, пока мы спускались прямо по воздуху во двор. Думала, нас поймают тут же. Накричат, выговор вынесут, преподов позовут — и плакал мой побег!

Нет. Никто не обратил внимание.

Даже когда бесцеремонный голубоглазый Шайесс подхватил меня на руки и быстро пошел по петляющим дорожкам куда-то в сторону деревьев и виднеющихся за ними зданий. Сопротивление доброте и заботе было бесполезным!

— Ты всегда такой наглый? — Наконец, выдохшись, почти миролюбиво поинтересовалась я у парня.

Тот, уже занося меня в тепло, откуда вкусно и притягательно пахло какими-то плюшками, внимательно посмотрел в глаза. Зрачок его чуть дрогнул, выдавая, наверное, эмоции.

— Женщины нуждаются в заботе. Какой же я буду мужчина, если не смогу уберечь одну девочку? У моей расы девочки — огромная ценность, — голос парня звучал непривычно серьезно.

Рыжий уже обогнал нас и открывал дверь комнаты.

— А какой ты расы? — Не удержалась я от очередного вопроса.

И получила в ответ ошеломляющее:

— Я наг.

Наг?! Это такие…чешуйчатые и с хвостом-сс? Вот это я попала!

Наверное, ещё ни один чешуйчатый не видел в глазах спасенной от замерзания девушки такого неподдельного, почти жадного восторга!

— А хвост… хвост дашь посмотреть? Это же можно? — Спросила почти жалобно.

В ответ раздался громогласный хохот рыжего.

— А ты… ахаха… проспорил! Говоришь, на шею прыгнет? Или будет визжать от страха? Ой… не могу! А она тебе… хво-остик хочет увидеть… Самые серьезные намерения!

Нет-нет, я же не сделала ему предложение о замужестве, правда?

Я, не выдержав общей атмосферы, тоже расхохоталась, икая. И даже не заметила, в какой момент из глаз полились слезы облегчения. Впервые возникло ощущение, что здесь и сейчас я в безопасности.

А замуж? Нет, не дождетесь, разойдемся по-хорошему, господа! Попаданка желает учиться, а вовсе не жениться!

Часть 3. Адепты Академии Серебряной Крови.

Я глотала обжигающе-вкусный напиток, напоминающий наше какао, и закусывала плюшками. Тоже очешуенно вкусными, сделанными в виде снежинок, каких-то снежно-пряничных человечков, елочек, была одна даже в виде дракона!

Я почти чувствовала себя каннибалом, откусывая шикарному созданию сначала хвост, потом крылышки, а потом и до головы добралась… шоколадная глазурь… ням!

Все время, пока я насыщалась, парни терпеливо ждали. Их комната была небольшой, но на удивление опрятной. Заправленные кровати — довольно узкие, кстати, учебные столы — у каждого свой. Стулья, один большой шкаф, видимо, одежный, в углу, и один застеклённый, где стоит куча каких-то колбочек, спиралек, непонятных механизмов, маленьких коробочек, медальончиков, книг.

Книги! Боги мои, это было отдельное произведение искусства! Кожаные переплеты, явно непростые обложки с вытесненным рисунком, золотые уголки…

Татуировку на руке начало покалывать в тот момент, когда я надкусывала последнюю печеньку с жадностью хомяка. Сначала я думала, что просто запястье затекло. Потом — что плечо ноет. Но когда руку резко кольнуло — ойкнула.

— Что такое? — Шайесс резко спохватился.

— Н-ничего, — мотнула головой. Кто знает, как они к этому отнесутся? А ну как выдадут ректору — и здравствуй замужняя жизнь?

— Не лги нам. Дурно начинать знакомство со лжи, — вдруг нахмурился рыжий, и глаза его вспыхнули каким-то потусторонним отсветом.

— А вы мне кем будете, парни, чтобы я вам о себе сразу всю подноготную выкладывала? Много ли я сама о вас знаю? — Спросила спокойно.

Нет, конечно, мозг мой в этом мире как-то стремительно молодел, превращая меня в эдакого восторженного подростка, но не настолько же! Хотя, признаю, и они в чем-то правы. Лгать я никогда не любила. Недоговаривать — да, можно, но вот в открытую лгать…

В этот момент татуировку прошило жаром — и я зашипела недовольно.

— Такс-с, — и оглянуться не успела, как Шай был уже рядом и задирал рукав свежепожертвованной мне от щедрот неизвестной девушки рубашки, — брачный узор! — парень снова сорвался от волнения на шипение, и по его коже побежали чешуйки. — Откудас-с? Чейс-с? — Посмотрел внимательно.