Страж Вселенной (СИ) - Сольвейг Дэй. Страница 26

Пройдя по мосту, который был построен всего одинадцать лет назад, позволяя безопасно переходить бурную широкую часть реки Ча'ал, она встретила стаю искаженных серых волчищ с чудовищными наростами на спинах. Завидев её, они напали, и ей пришлось их упокоить.

И тогда она вспомнила, как до «пира пожирателя» уже сражалась с тварями, похожими на тех волков, которых ей пришлось убить, и виной всему были д'сармерты-доминаторы — чудовищные безликие телепаты, которые извращали саму суть своих жертв.

Но чтобы столь редкий тип д'сармертов появился здесь, так далеко от южных песков Валмарша, — это навело её на мысль, что вторжение в бастион вот-вот начнется, и ей следует срочно выдвигаться на заставу Шеб и найти там командира отвергнутых, и отправиться в бастион, пока не стало слишком поздно.

Но прежде она хотела найти доминатора, что орудовал в здешних окрестностях: подобную тварь в живых оставлять было нельзя. Она продолжила следовать по каменистой дороге и наткнулась на группу пьяных крестьян, столпившихся вокруг туши убитого одурманенного волка, и, лишь завидев её, они настороженно попятились назад, выкрикивая проклятия. Они явно находились навеселе, нажравшись местной браги, и не могли отличить путника от бандита даже вблизи.

Стоило ей приблизиться к ним, самый коренастый из них вышел и, выкрикивая бранные словечки, вооружившись массивным топором, стал медленно идти в её сторону. А затем закричал подпитым грубым голосом с невнятным восточным акцентом:

— Эй, братцы, это ж она повинна в том, что зверье озверело, ты погляди на неё — бледная, как смерть, глаза разноцветные, явно магические, и-и-к, за спиной серпы явно магические, которыми она ритуалы совершает и превращает волков вот в этих тварей. Пора бы её наказать за то, что она их на нас натравила! В бой, ребятки, не дадим этой колдунье нас превратить в мертвяков!

— Ох уж этот пьяный сброд, не отличит чародея от ведьмы; не я виновата в том, что тут происходит. — тревожно ответила Тассия. — Не стоит вам на меня нападать, вы не знаете, на что я способна!

Шаг, второй, рука тянется к рукояти. Громила всё идет, не останавливается. Шаг третий, громила не останавливается. Рука крепко, до боли, сжимает рукоять, тело само встаёт в боевую позу. На лице появляется напряжение, у громилы явно отсутствуют мозги, к тому же он сегодня перепил. Клинок Хекк» шалейна взмывает в воздух. Прыжок, взмах, брызги крови, у громилы отлетает голова. Туша с грохотом падает на землю. Щуплый, с ржавыми мечами, тоже решает по геройствовать, его не пугает лужа крови, оставленная его покойным другом. Шаг, второй.

Он разгоняется, лязг металла, удар. Затем второй, кровь хлещет во все стороны. Окровавленное тело падает на землю, разбрызгивая кровь. Крестьянин с двумя серпами и в ржавой кольчуге, похоже, решил последовать примеру своих товарищей, в нем нет ни капли страха. Он сразу бежит, делает рывок, и Хекк» шалейн рассекает его тело напополам, как масло. Кровь хлещет по всей дороге, внутренности разлетаются в разные стороны.

Последний оказался самым трезвым и самым умным из всех — из его руки падает нож, и он падает на колени в ожидании своей участи.

Тассия подошла к нему и, убрав Хекк» шалейны, спокойным мистическим тоном произнесла:

— Успокойся, я тебя не трону, — цвет глаз сменился на белый и зеленый, — лучше расскажи мне, что вообще происходит, и на хрена твои товарищи только что бессмысленно расстались с жизнями. — С её лица не спадает ухмылка. — Расскажи мне всё, не бойся, я сама бы ни за что эту бойню не начала.

— Меня зовут Авек, я предупреждал их о последствиях, но меня не слушали. — На лице Авека ужас, который он не может скрыть — они озверели, стали мародёрствовать, грабить путников, им во всех чудились колдуны да ведьмы, меня же взяли за долги, — смахнув пот, объяснил Авек. — Если бы я не пошёл, они бы убили всю мою семью, а дочь изнасиловали бы, прежде чем содрать с неё кожу живьём.

— Ужасные у тебя товарищи, Авек, — задумчиво посмотрела она на измождённого крестьянина. — Говори, что у вас здесь происходит, почему на вас нападают искаженные звери? — Они появились неделю назад, после того как в лесу завёлся ужасный монстр, и теперь наша деревня не знает покоя. — испуганно ответил Авек.

Тассия была эмпиром, способным вытягивать жизненные силы из своих жертв и питаться их эмоциональной энергией, буквально зная каждый следующий шаг своей жертвы, а её обостренное чутье подсказывало ей, что здесь точно был замешан один из доминаторов.

Она продолжила расспрашивать Авека, потому что ей стало интересно, что же происходит в его деревне, если её жители выходят на дороги и мародёрствуют вместо того, чтобы бороться с проблемой, которая перед ними возникла.

Крестьянин довел её до своей деревни; она была типичной для людской архитектуры — покосившиеся деревянные дома, рядом с которыми соседствовали каменные особняки более зажиточных жителей, различные лавки, магазины и, конечно же, кабак, из которого несло брагой, которую люди гнали в огромных количествах.

Авек порекомендовал Тассии обратиться к местной знахарке, по его словам, она, знала причину порчи, поразившей здешнюю фауну и вызвавшей безумие у местных жителей, и посоветовал ей сменить одежду, так как в его деревне Таллаура, да еще царских кровей, видели впервые. Её могли ненароком принять за ведьму или монстра и убить прямо на центральной площади, на которой в этот пасмурный день было достаточно многолюдно. Это удивило Тассию, но она последовала совету Авека и набросила на себя хлопчатую накидку, а на лицо натянула вуаль, которая плотно прилегала к коже и позволяла сливаться с местными жителями, хотя её по-прежнему выдавал высокий по человеческим меркам рост.

Дом, в котором проживала знахарка, находился в самой дальней и самой высокой точке деревни, почти на её отшибе; её Тассия нашла безошибочно благодаря своему обостренному обонянию, ибо запах трав и настоев она бы не спутала ни с чем.

Дом выглядел достаточно богато, несмотря на описание, которое дал ей Авек — фасад был вымощен из белого камня, мраморная плитка, которая была уложена на ведущей к дому тропе, и, конечно же, большой сад, в котором росло много очень даже редких для этих мест трав. Тассия знала это, потому как в детстве она изучала зельеварение и травничество, и знания остались с ней и по сей день, хоть по меркам таллауров она по-прежнему была всего лишь подростком с тяжёлым детством.

Двери, которые вели в дом знахарки, были из белого халашского клёна и выглядели достаточно богато, несмотря на то, что жила знахарка довольно скромно. Подойдя к двери, Тассия постучала три раза короткими мощными ударами — это был её старый приём, позволявший вычислить реакцию жителей домов, в которые она стучала — помогало ей не попадаться на охотников за головами, преступников и прочих мрачных личностей. Знахарка открыла не сразу, а шла примерно несколько минут, что поначалу насторожило Тассию, и она уж собиралась уходить, как открылась дверь, и из неё выглянула девушка лет двадцати шести.

Растрёпанные седые длинные волосы, застрявшие в волосах листья и простейшее одеяние из хлопка указывали на её вид деятельности. Но больше Тассию привлекло не это, а особенный цвет глаз девушки, бирюзовый. Она сразу же вспомнила книгу «История Королевств Людей: Короли-маги Латрадайра», в ней она прочитала про то, что у всех потомков рода Латрадайра были бирюзовые глаза и больше людей с подобным цветом глаз в то время ни у кого не было. Это насторожило её, и она подумала про себя: «Неужто передо мной последняя из Латрадайров, та, кто может спокойно претендовать на трон людей севера и даже не бояться быть освистанной?» — Подумала про себя Тассия.

Знахарка, увидев неожиданную гостью, сходу удивленно спросила:

— Привет тебе, путница, что тебя привело ко мне? Трав ли ты хочешь купить, или настойку какую заказать? А может тебе нужны особые рецепты зелий, что в достатке хранятся в моём погребе?

— Нет, дорогуша, мне нужна информация по поводу того, что творится в Моргреше и окрестностях. Если судить по информации, которую я получила от местных, ты в курсе, кто виновен во всей этой заразе, что напала на ваш край. — Холодно ответила Тассия.