За каменными вратами (СИ) - Зарецкий Сергей. Страница 38

— Понимаю, что ты и двух слов не можешь связать. Это так эль на тебя действует? Может тебе не стоит столько пить?

И без того краснощёкий Робродох залился красной краской от стыда и смущения. Он замолчал и не проронил ни слова до самой остановки.

— А вот и рынок. Вот лавка амулетщика, на ней написано: “Амулеты господина Соякля”.

— Пошли, найдём эту пластину, или выбьем признание! — рявкнула Юля, в её глазах разгорелась ярость.

Вход в лавку оказался с обратной стороны здания, и он был заколочен досками.

— Ну, вот и всё, — констатировал учёный, — всё кончено.

— Ничего не кончено! — жёстко и властно возразила Юля, — Робродох, вскрой-ка эту дверь!

Здоровяк послушался. Когда дверь была освобождена от досок, Юля распахнула её и вошла. Внутри повис неприятный тяжёлый запах. Огромная комната, с высокими потолками была сверху донизу украшена экзотическими масками: добрыми и злыми, весёлыми и грустными, животных, людей и каких-то культовых персонажей. Около стен стояли стеллажи со сверкающими друзами кристаллов, музыкальными инструментами и книгами, почерневшими от времени и сырости. В центре комнаты расположился огромный цилиндрический стеллаж с амулетами. Амулеты были разные: круглые, треугольные, квадратные, малюсенькие и огромные, с кристаллами, ракушками, из камней и дерева, и, конечно, из резной кости. Но пластинки среди них не было.

— Есть лестница на второй этаж, — заметил учёный, — давайте глянем там?

Они поднялись по старой скрипучей лестнице наверх. Второй этаж располагался под самой крышей на всю длину здания. Свет проникал на этаж через два окна, расположенные на противоположных сторонах помещения. Всё пространство здесь занимали небрежно вскрытые деревянные ящики, содержимое которых, в обилии валялось на полу. Около одного из окон стоял письменный стол, казалось, что кто-то сидит за ним, скрывшись в тени за занавеской. Подойдя ближе, путники убедились в том, что за столом сидел человек, точнее его разложившийся и иссохший труп.

— А вот, похоже, и хозяин дома, — предположил Бронин, — понятно, откуда запах. Кто ж его так? Смотрите, у него пробит череп, его чем-то тяжёлым стукнули. Вот — видимо этим, — он поднял с пола увесистый бронзовый подсвечник, весь чёрный от запёкшейся крови.

— Смотрите, — сказал Робродох, — он что-то держит в руке!

— Это бумажка, — Бронин расцепил пальцы трупа и выудил из них клочок почти истлевшей тростниковой бумаги, — не пойму, что здесь написано.

Юля раздражённо вырвала кусочек бумаги из рук учёного и уставилась на него.

–“Эта штука”, — прочитала вслух Юля, — “лежит в нашем старом месте. Она приходила ко мне, думаю придёт ещё”. Здесь нарисован дом и подвал, на подвале крестик.

— Что-то в подвале спрятали! — радостно воскликнул Робродох.

— Может быть, за это амулетщик и поплатился жизнью? И кто эта “она”? Давайте поищем вход в подвал? — предложил Бронин.

Они стали искать вход, но нигде его не было.

— Может быть, он снаружи? — предположил Робродох.

— Вполне, давайте обойдём дом.

Они вышли и, обойдя лавку вокруг, действительно обнаружили двери, ведущие в подвал. Вход был заперт на ключ. Искать ключ они не стали — Робродох просто выломал дверь. Подвал на треть был затоплен водой, и запах там стоял ещё менее приятный, чем в лавке.

— Искать здесь, что-либо совершенно бесполезно, — отметил Бронин и не безосновательно. Дело в том, что весь подвал был заполнен пустыми деревянными ящиками, истлевшими от сырости вещами, покрытой плесенью и гнилью мебелью, грудами мешков и бочек.

Юля спустилась по ступеням прямо на залитый водой пол и целенаправленно направилась к одной из бочек.

— Я чувствую его, чувствую его присутствие… — бормотала девушка.

Юля подняла и отбросила полуистлевшую крышку бочки и достала оттуда небольшую красноватую шкатулочку. Сбоку на шкатулке находился небольшой рычажок, Юля нажала на него, и шкатулка раскрылась. В ней лежала пластинка тёмного цвета с тоненькими серебристыми бороздками, разбегающимися в разные стороны. Девушка, дрожащей рукой, дотронулась до пластинки и застыла как манекен. Глаза её остекленели и потемнели, превратившись в два уголька, а волосы стали седеть, отдельными локонами. Её лицо становилось каким-то необъяснимо пугающим.

— Я вспомнила. Я всё вспомнила! — закричала она и громко засмеялась, и смех тот пугал больше, чем её лицо.

Вдруг вода, в которой стояла девушка, покрылась мелкой рябью, а предметы вокруг стали подпрыгивать и падать на пол. Недолго думая, Робродох подкрался к Юле, ударил её, по голове, рукоятью булавы и выхватил из её рук шкатулку. Девушка рухнула в воду как камень. Робродох поднял её и вытащил на свежий воздух.

— Что это с ней Николай Витальевич?

— Не знаю, но меня это пугает. Давай грузи её в машину и свяжи — на всякий случай. А потом мы поедем искать Сашу и Тейлину.

— Но где мы их будем искать-то?

— Я знаю, где живёт старый отшельник из Дома Света, мы доберёмся туда достаточно быстро, небо вроде яркое, погода хорошая, надеюсь так и останется.

Глава 19. Друг или враг

Саша и Тейлина вышли на берег озера. Они шли уже давно, и скоро должна была показаться избушка отшельника. Небо сияло необычайно ярко, на нём не было ни малейшего облачка. Тейлина весело шагала, смотря на безмятежную гладь озера. Саша всё пытался переварить произошедшее, он вспоминал Сайлрея и не мог понять, о чём тот говорил. Почему он должен был остерегаться Юли и что такого она могла скрывать? Молодой человек изо всех сил пытался припомнить, как входил в тот злополучный автобус и вспоминал лица людей. Всё это давило на него от чего начала болеть голова.

— Что-то ты бледный, Саша, — заметила Тейлина, — тебе снова плохо?

— Нет, просто мысли. Разные мысли крутятся в голове и не дают покоя.

— Хм, ну этому делу я смогу помочь. — она покопалась в своей дорожной сумке и выудила оттуда флакон с зелёной жидкостью. — Выпей это, станет легче, поверь.

— Что это?

— Зажверник — это безопасно.

Саша, с осторожностью, сделал глоток из флакона. Через минуту голову пронзила дикая колющая боль.

— Не волнуйся, так и должно быть!

После боли последовало спокойствие и безмятежность. Все мысли оставили его и он, улыбнувшись, посмотрел на Тейлину.

— Мне так хорошо! Так хорошо не было уже давно.

— Я знаю, зажверник это умеет. Я подумала, что тебе можно сделать глоток, но злоупотреблять не стоит, у нас, ты знаешь — некоторые пристращаются к нему.

— Это что наркотик?

— Нет, что ты, просто он улучшает кровоснабжение сосудов мозга и тонизирует. Люди к нему пристращаются, потому что уходят плохие мысли, а многие живут в постоянном стрессе.

— Ясно. Скоро будет дом Альфека?

— Мы, почти пришли. Вон, узнаёшь тот берег впереди?

Саша поднял глаза и увидел, что за тремя высокими кедрами виднеется берег, к которому они с Тейлиной пристали во время своего путешествия на лодке. Они прошли ещё немного, и показалась крыша избушки отшельника, из которой струился белый дымок.

— Альфек будет удивлён, — подумала вслух Тейлина.

Они постучали в дверь старика-знахаря. Альфек открыл.

— Снова вы?

— Да, дядя, у нас снова возникла проблема.

— Не справились с даром?

— О, нет, он проявился и у меня, и у Саши — всё неплохо. У нас другая проблема, дядя. Дело в том, что нам надо встретиться с Кенхи.

— С Орденом? Вы намереваетесь вступить в него? Ну что ж это благородное дело!

— Нет, дядя, нам нужна помощь. Понимаешь, мир находится на пороге войны и мы, поневоле, вовлечены во все эти события.

— Ладно, проходите в дом. Вижу, разговор предстоит длинный, давайте продолжим его за чашкой ореховой настойки с яроглазом.

Они вошли в хижину и уселись на знакомые приспособления для сидения. Старик подал им небольшие чашки, наполнив их огненно-рыжей жидкостью от которой исходил неповторимый запах. Отведав напитка, Саша закрыл глаза, которые наполнили слёзы — жидкость была кислой и жгла рот, будто перец.